В Германии в 20—30-х годах это засилье дошло до критической отметки. Произошел народный взрыв, которым и воспользовался Гитлер. Протест, негодование переросли в ненависть… Тем более, что фашизм и сионизм — непримиримые конкуренты в своей идеологии и стратегической цели.
Наиблагоприятнейшим полем деятельности сионистов стали США и страны Латинской Америки, как, впрочем, отчасти и Европа. В иные годы сенат США на 90 процентов состоял из лиц еврейской национальности. О банках, концернах, корпорациях и говорить нечего.
Американский миллионер Корнелиус Вандерблит с хвастливой откровенностью заявил: «Какая политическая партия находится у власти или какой президент держит бразды правления, не имеет абсолютно никакого значения. Мы не политики и не государственные мыслители. Мы богаты и владеем Америкой. Бог знает, почему она оказалась в нашей власти, но мы намерены держать ее, положить на чашу весов внушительную гирю нашей поддержки, наше влияние, наши деньги, общественные связи, подкупленных сенаторов, алчущих конгрессменов, демагогов, если понадобится, бросить вызов любой группировке, любой кампании, которые грозили бы целостности нашей собственности».
В 1970 году одновременно вышли в свет два моих романа: «Любовь и ненависть» и «Во имя отца и сына»». В них довольно робко (насколько позволяла бдительная цензура) говорилось об идеологических диверсиях сионистов в нашей стране. В советских произраильских СМИ был поднят гвалт, санкционированный партийными боссами, впоследствии обнародованными как «агенты влияния», типа Суслова, Поспелова, Пономарева, Зимянина, Яковлева и сворой рангом пониже (А. Беляев, В. Севрук, А. Чаковский, Б. Полевой и т. п.). К ним примкнула и зарубежная сионистская пресса. Это с одной стороны. С другой — в мой адрес пошел поток благодарных писем от простых граждан со всех концов необъятного СССР. Среди писем было одно довольно пространное из США. В нем американский читатель отдавал должное автору романа «Любовь и ненависть» за то, что он осмелился сказать правду о сионистах, — на его родине говорить об этом непозволительно, ибо, писал он, «Америка — это рабовладельческое еврейское государство». Свой тезис он подтверждал конкретными примерами.
При хрущевско-брежневском режиме говорить о сионизме и русофобии было рискованно: в ответ раздавалось истеричное — «антисемит», «черносотенец», «фашист». С незапамятных времен сионисты жонглируют словом «антисемитизм». Из-за частого употребления оно стерлось и обесценилось, как старая рублевая купюра. Лицемерие и фальшь этого слова люди всей земли давно раскусили. Им уже трудно прикрывать сионистскую экспансию. И все же они продолжают с циничной наглостью топтать и оплевывать патриотические чувства и национальное достоинство русских людей. В народе с горькой иронией заговорили, что Россия превращена в израильскую провинцию и колонию США. Терпение народа на пределе. Это понимают чубайсы, козыревы и прочие боровые. Вот и поспешили произвести подмену понятий: антисемитизм заменили на фашизм. От такой замеры ничего не изменилось, суть вопроса осталась неизменной. Это все равно, что Жириновский и Явлинский поменяли свои прически. (Даже если их примеру последует г. Немцов, жизнь в Нижегородской области не улучшится.) Кстати, о Явлинском — телезвезде первой величины. В одном из своих многочисленных телеинтервью, отвечая на вопрос журналистки «А кто ваши родители?», он сказал: «Отец у меня русский…» И сделал паузу. «А мама? — вкрадчиво спросила журналистка и тут же извинительно: — Впрочем, это неважно».
— «Нет-нет, почему же я отвечу, — молвила телезвезда.
— Мама у меня еврейка… но я ее очень люблю».
Ох, это НО, произнесенное в скороговорке, как резануло оно слух, и сразу звезда первой величины превратилась в маленькую елочную звездочку. А ведь, казалось, неглупый человек Григорий Борисович. И программу «500 дней» сочинил, в которую наивные сограждане почти поверили, и говорить умеет красиво и без бумажки, и власть критиковать не боится, а вот же не понял, что этим своим НО унизил себя и обидел свою родную мать. Не то что Руцкой! Тот, получив чин вице президента, на радостях помчался в Израиль и на подобный Явлинскому вопрос тамошних журналистов твердо ответил: отец-де у меня русский, мама еврейка. «Ну, значит, по нашим израильским законам вы — еврей», — растолковали Александру Владимировичу. Ну и что такого: и Троцкий был еврей, и Бродский, и Высоцкий, и даже Алла Пугачева. А вон до каких высот вознесла их эта «красно-коричневая» Россия. Русским людям всегда были чужды национальные и религиозные предрассудки, испокон веков они отличались терпимостью к другим племенам, народам и верованиям. Это у нас в генах заложено. Сколько десятилетий руководил страной грузин Сталин. Хороший был человек, собирал земли государства Российского в великий Советский Союз. После него были и другие грузины, плохие: Шеварднадзе да Кунадзе. Первый задаром отдал американцам лакомый кусок океанского шельфа, принадлежащего России. Может, и не задаром, да умолчал, и американцы умолчали. Смолчали и русские: все же грузин, вякнешь — обвинят в шовинизме. Другой грузин — Кунадзе, так тот японцам аж Курилы хотел отдать, да не успел, помешал какой-то патриот.
А уж религиозная терпимость русских не имеет в мире аналогов. Скажите, может ли Иванов (если он, конечно, не пародист А. Иванов) служить раввином в синагоге, а Петров муллой в мечете? «Ты что, спятил?» — ответите вы. А вот священников-евреев в русской православной церкви сколько угодно: Якунины и Левитины, Эшлимоны и Регельсоны, Мейлахи и Ардовы, не говоря уже о покойном Александре Мене, царство ему небесное. В свое время он был не меньшей телезвездой, чем Явлинский. И проповедовал, как и патриарх Алексий II, необходимость интеграции православия в иудаизм. Некоторые склонны подозревать, что эта проповедь стоила ему жизни. Я в это не верю. Убийца до сих пор не найден, несмотря на торжественное заверение шефа ФСБ С. Степашина, что имя убийцы будет обнародовано еще в 1994 году. Думается, в обнародовании не заинтересованы ни ФСБ, ни ФБР, ни израильский «Моссад». Спецслужбам не нравится, когда их человек служит и нашим и вашим.
Но вот любопытный факт: убиенному ельцинистами у Дома Советов в октябре 1993 года православному русскому священнику никто не поставил памятника, а Меню с благословения митрополита Ювеналия в поселке Семхоз сооружен монумент-часовня. Чем вызвано такое неравенство? Не думаю, тем, что первый был русский, а второй еврей. Дело тут не в национальности, а в чем-то другом. В заслугах? Но перед кем? Вопросы остаются без ответа.
Растоптанный и оплеванный «демократами» патриотизм в России возрождается. Это в полную силу проявилось в дни празднования 50-летия нашей Победы. В русских людях начало пробуждаться чувство национальной гордости. Они не могут равнодушно взирать, как высокая национальная духовная культура заменяется импортным эрзацем, когда Чехова, Лескова и Тютчева подменяют Войновичем, Аксеновым и Бродским. Народ не желает быть изгоем в своей стране, где вовсю хозяйничают пришельцы. Этих пришельцев, разных «новых русских» и не очень новых, опекает антинародный оккупационный режим. И указ Ельцина о борьбе с фашизмом направлен против патриотических сил общества, не приемлющих иноземного, в том числе и сионистского ига. И холопское усердие г-на Черномырдина перед премьером Израиля Рабином говорит о попытке нынешнего режима превратить Россию, как и США, в рабовладельческое сионистское государство.
Творимый над русским народом геноцид — это и есть обыкновенный фашизм, и с ним нужно вести борьбу, а не сваливать с больной головы на здоровую. Именно на такую борьбу должен быть нацелен указ Ельцина. Глушить же в народе патриотические порывы даже с применением ОМОНа и танков— дело безнадежное, способное вызвать мощный взрыв народного возмущения, который как ураган сметет и пришельцев, и их покровителей.
После разгрома фашизма в мае сорок пятого сохранилась нетронутой вторая сторона медали — сионизм. Лишившись своего конкурента — фашизма, сионизм стремительно идет к своей заветной цели— мировому господству, круша на своем пути не только национальные правительства, но и целые государства, на обломках которых оседает зловещая пыль нравственного растления и духовной деградации. Народы должны знать, кто их подлинный враг, и, объединившись под священным знаменем патриотизма, отстоять свою национальную честь и государственную независимость.