Джефф

…не потревожить Мэй, подошел к окну. Занимался рассвет. Я смотрел на то, как солнце лениво пробивалось сквозь завесу туч, освещая лес и холмы. Вместе с рассветом пришло чувство вины. Украдкой я взглянул на спящую Мэй. Она была очень красива даже без макияжа, но… Никаких чувств. От этого стало стыдно. В моей постели лежала прекрасная девушка, а я думал о Мари, как будто я изменил ей. Любой нормальный мужчина на моем месте немедленно оправдал бы себя, ведь мы с ней даже не начали встречаться. Но меняет ли это суть моего поступка? А самым двусмысленным в этой ситуации было то, что этим утром я чувствовал себя превосходно. И даже стыд и вина не могли стереть это ощущение.

За завтраком Генри довольно фамильярно шутил с Мари. Она держалась очень достойно, но меня это вывело из себя, и я решил развеяться.

После всего, что я пережил за три дня, очень захотелось сжечь свои страхи и страсти. Малкольм говорил, что гараж Мэттью в нашем полном распоряжении, а автомобили – моя страсть. Кроме того, в машине ощущаешь себя гораздо безопаснее и удобнее, чем на лошади.

Я нашел дворецкого на первом этаже сосредоточенно читающим увесистую книгу. Забавное зрелище – слуга, улучивший минутку, чтобы погрузиться в любимый детектив. Из любопытства я позволил себе наклонить книгу, чтобы прочесть название и был обескуражен. «Йохан Хейзинга. Homo Ludens. Опыт определения элементов культуры» – значилось на обложке.

– Ого! И часто вы читаете труды по культурологии? – спросил я.

– Что вы, сэр. Это забыл кто-то из предыдущих гостей, а я решил полюбопытствовать и увлекся. Интересно пишет. Особенно о функциях образного воплощения… Но на работе я почти не читаю, сэр, – смущенно добавил он. – Вы что-то хотели?

Откашлявшись, я решил не продолжать этот странный диалог и изложил ему свою просьбу. Проводив меня в гараж, Малкольм указал на новенький «Мерседес» S-класса, и объявил:

– Это личная машина мистера Уоллиса, сэр. Кроме нее все остальные машины в вашем полном распоряжении.

– Спасибо, Малкольм, это отличная новость.

В самом деле, в гараже Мэттью стояло несколько отличных машин. Немного смущало только, что руль у всех машин, естественно, был справа, а мой опыт подобного вождения ограничивался здоровенным джипом в Гоа. Впрочем, там правила отсутствовали как таковые, и было неважно, с какой стороны руль.

– Я смотрю, Малкольм, у мистера Уоллиса отличный вкус…

– Не могу с вами не согласиться, сэр, – ответил Малкольм.

Очень довольный увиденным, я отправился известить друзей, что собираюсь прокатиться. Я надеялся устроить с Генри небольшую гонку. Заодно взять реванш за охоту. К моему сожалению, Генри принял решение остаться в замке, потому что не очень хорошо себя чувствовал. Ко мне присоединился только Крис. Надо ли говорить, что он позвал с собой весь свой гарем? Пэт, впрочем, не пошла с нами, решив поухаживать за шефом. Остальные отправились в гараж. Малкольм чинно шествовал впереди, я, сгорая от нетерпения, – за ним. Двери гаража распахнулись, и Крису, наконец, передалось мое восторженно-возбужденное состояние.

– И как они тебе? – осведомился я у него.

– Неплохо! И что… можно выбрать любую? – после некоторого замешательства спросил он меня.

Крис прошелся мимо машин, любовно провел по капоту «Мазератти» и сказал:

– Мне нравится эта… – слова он подобрать не смог. «Красавица» звучало бы банально, даже для Криса.

– Ну что, прокатимся?

– С удовольствием. Девчонки, извините, но вам пока придется обойтись без меня. Я бы с радостью покатал вас, но сейчас мне нужна настоящая скорость, и отвлекаться не хотелось бы. А чуть позже мы покатаемся на «Роллс-Ройсе». Идет?

Девушки картинно надулись, но спорить не стали.

– Если вы позволите добавить, сэр. Как вы могли заметить, сегодня снова облачно, но легкий дождь не создаст вам помех. По указанию мистера Уоллиса на всех этих автомобилях стоят специальные шины для повышенного сцепления с дорогой, – торжественно проговорил Малкольм.

Я выбрал себе коллекционный «БМВ». Помню, он меня покорил очень давно, еще когда Джереми Кларксон в своей передаче объявил, что в этой машине нет ничего кроме… удобных кресел, прикуривателя, радио, откидного верха, и огромного двигателя со звуком довольного урчания сильного хищного зверя. Как раз то, что мне нужно!

Крис сел в «Мазератти», и мы поехали. Гнать не было желания, хотелось просто наслаждаться поездкой. Поэтому, когда Крис достаточно быстро умотал по дороге от замка в сторону Дублина, я спокойно поехал следом, чувствуя ни с чем не сравнимый вкус стихийной свободы. Мне даже не нужна была запредельная скорость. Ощущение от езды на такой машине само по себе порождало небывалое упоение дорогой, властью, силой. Я сделал погромче радио, подставил одну руку ветру, и наблюдал, как мелькают по бокам дороги деревья.

Дождь на время перестал. Я остановился, чтобы опустить крышу и насладиться видом. Кто-то может сказать, что наслаждаться нечем, но я видел другое: холмы, изумрудные леса, низкий кустарник, вересковые заросли и камыши, камни на полях, слегка прикрытые мхом – в этом пейзаже было что-то независимое, исключительное и, в то же время, бесконечно спокойное.

Позади еще виднелся Хэмфилд, а прямо передо мной блестело зеркальной гладью озеро. Я стоял на обочине и впервые за долгое время жалел, что бросил курить. Зеленые поля, распростертые до горизонта… Возможно, на этих самых полях происходили великие сражения. От этой мысли захватывало дух. Пожалуй, так недолго влюбиться в эту страну.

Я вышел из машины и присел на траву. Закрыл глаза... «Какое счастье, что на этой дороге почти не бывает других машин!» – как только я об этом подумал, по встречной полосе с радостным воплем пронесся Крис на своем серебристом чуде технике. Я услышал визг тормозов. Это вывело меня из медитативного состояния, в которое я начал было погружаться. Надев маску голливудского суперагента, Крис быстро сдал назад и снова остановился. Ему точно доставляло удовольствие мучить машину. Должно быть, он воображал себя неотразимым ловеласом, завсегдатаем казино и любимцем женщин. В общем-то, таким и был… Я улыбнулся про себя.

Дверца медленно открылась, показалась одна нога, затем другая и, наконец, материализовался весь Крис. Резким движением в стиле диско он сдернул с себя черные очки и обратился ко мне:

– Проблемы с машиной? Могу подвезти, – он двумя руками показал на «Мазератти».

– Да нет, спасибо, я уж как-нибудь сам дотяну, – я рассмеялся.

– Серьезно, Джефф, что ты здесь делаешь?

– Живу.

– И давно ты здесь поселился? – он присел рядом со мной.

– Здорово мы с тобой дорогу перекрыли, да, Крис?

– Да уж.

Мы несколько минут сидели просто так, лениво кидая в поле камешки с дороги. Оказывается, Крис способен не только трепаться – с ним может быть комфортно молчать. Положа руку на сердце, я не очень хорошо его знаю. Я доверяю ему, с ним отлично работать. Так повелось, что мы с Генри постоянно подшучиваем над ним, а он, как правило, не отвечает. Но он способен ответить достойно, и его молчание – не из страха разозлить шефа. А вне работы он – полный разгильдяй. Но наш разгильдяй.

Я поднялся, сел в машину, и спросил его:

– Махнем наперегонки вокруг Килтигана, Крис? Победителем объявляется тот, кто первым заедет в гараж.

– Шутишь? Да я там буду через минуту.

– Проверим, – ответил я и вдавил педаль газа в пол. Крис еле успел отдернуть руку, которой опирался на дверь «БМВ».

– Это нечестно! – крикнул он мне вслед.

В зеркало заднего вида я увидел, как он буквально нырнул в свою машину. Хватит ли мне выигранного времени? Я сделал радио погромче, но вместо музыки шли помехи. Я покрутил ручку, с трудом следя за дорогой. Не ловилась ни одна частота. По мере приближение к Хэмфилду помехи становились все резче. Я был настолько расслаблен, что мне и в голову не пришло связать помехи со странными вещами, происходящими в замке. Но через некоторое время связь все же обнаружилась. Голос был шипящий и неживой. И он отчетливо произнес: