– Харос, Фулос, куда это вы собрались? – грозно осведомился Тюрон.

– Так ведь у нас же гости будут, – поделился наболевшим Фулос. Харос согласно кивнул головой.

– Они должны видеть, как выглядит настоящие наемники! – закончил свою мысль Фулос, горделиво выпрямляясь, положив левую руку на рукоять меча. Харос встал рядом, в такой же горделивой позе.

– Даже так? – прищурился тан Тюрон. – Во-первых: вы уже не наемники, а студиозы Школы. Во-вторых: ваш наряд не соответствует местной обстановке. В-третьих: марш переодеваться в нормальную одежду! Не сердите меня! Братцы поспешно юркнули обратно в шатер.

Посреди поляны неспешно материализовались Викентий с Доном. Это маги, которые контролируют эту реальность. Викентий следит за тем, чтобы сюда без разрешения не пробирались маги из других реальностей. Но не только это. Дело в том, что и на Земле рождаются люди с Даром. Их необходимо изъять и отправить на Магир. Пусть там их Дар приносит пользу. Дон, соответственно, являясь «чистильщиком», убирал все следы деятельности Викентия и других магов. Причем, убирал буквально, вплоть до стирания памяти и разработки легенд, с соответствующими документами, установленного образца.

Викентий, придирчиво обозрев поляну и приветственно помахав нам рукой, сразу же прямиком направился к тану Тюрону. Ну, ясно, им надо обсудить вопросы по объему магического воздействия. Дон радостно начал обнимать всех, кто подвернулся ему под руки. Потом уже он попал под лапки Тартака. Короткое, придушенное «Хек!» засвидетельствовало, что Тартак тоже рад встрече. «Хек!», что характерно, издал Дон.

Обед прошел в радостном предвкушении встреч и отдыха. Ну, это у всех, кроме меня. Меня очень волновало желание Тюрона пообщаться с моими родными. Как-то не возникало у меня желания выяснять, насколько они мне родные. Сама мысль о том, что папа и мама, да и братишка тоже, могут оказаться чужими мне людьми, отзывалась болью в душе.

Тартак быстро прикончил свою порцию и, украдкой поглядывая на замаскированный проход, уговаривал Мориту на выделение добавки, мотивируя это благое действие тем, что он большой и ему нужно больше. Морита в сомнении покачала головой, но все же, насыпала в миску Тартака еще одну порцию. Видимо умильно-курлыкающая модификация Тартака произвела на нее впечатление.

Очень вовремя! В проходе появился сияющий Вовка. Следом за ним протиснулись Иван – Гендальф и Сашка – Арагорн. Началась радостная суматоха. Вновь прибывших, усаживали у костра, предлагали угощение, спрашивали о новостях. Тюрон, со значением посмотрев на меня, поднялся.

– Мы с Колином сейчас ненадолго отлучимся, – сказал Тюрон, постучав ложкой по кружке, привлекая внимание присутствующих к своим словам. – Виктуан и Гариэль, на вас я возлагаю обязанность следить за порядком. Главное – не выпускайте этих архаровцев за пределы поляны! Рано им еще являть этому миру свое появление.

Заявление Тюрона было встречено неодобрительным гулом. Но, начальник – есть начальник. Видимо, тан Тюрон решил сразу пресечь любые проявления самодеятельности. Что, кстати, вызвало горячее одобрение у Викентия. Но в своем одобрении, он был так одинок!

Тюрон недолго скрывался в шатре. Через некоторое время. Из шатра появился молодой человек в джинсовом костюме. Светлые волосы, солнцезащитные очки. В общем, то, что и требовалось. Я спешно придал и себе соответствующий вид. Только бы не забыть придерживать рукой рапиру, а то вечно она норовит за что-нибудь зацепиться.

Невозмутимости тана Тюрона мог бы позавидовать и вождь ирокезов. А может быть он и бывал на Земле, недавно. Во всяком случае, у него ничто не вызывало удивления. Не то, что у ребят, когда мы тут были в прошлом году. Тогда все было им в диковинку. И автомобили (как это они ездят, если нет коней и нет магии), и телевизор (как умудрились без магии засунуть столько всего в эту коробку), и даже холодильник (не погреб, а смотри, морозит). Мы прошли в наш двор. Под бдительными взглядами старушек у подъезда, промаршировали к парадному, и вошли в прохладу лестничной клетки. Быстрый подъем на третий этаж и вот я уже у дверей моей квартиры. Или уже не моей?

Как же я соскучился по своим! В этот момент я решил: «Плевать, что это могут быть не родители биологически! Па и Ма дали мне все, что я сейчас имею. Они воспитали меня и вырастили. Они и есть мои самые, что ни на есть, родные родители! А Леха? Лешка, конечно же, мой самый родной братик!» В ответ на звонок, за дверью я услышал быстрые шаги брата.

– А я уверен, что это Колян! – прозвучал его голос, и дверь распахнулась.

– Привет Лешка!

– Ага! А я что говорил! Колька! – брат повис у меня на шее.

А тяжелый он, однако! «Для меня, в ипостасccи дракона, – он легче пушшшинки!» – прокомментировало мое второе «я». «Вот когда будешь в ипостаси дракона, тогда и вмешивайся!» – отреагировал мысленно я. «Так это когда ессще будет!» – безнадежно вздохнул мой двойник и замолк. Скорее бы произошло это слияние сознаний, а то так и в дурдом попасть недолго.

Из комнаты, с радостным, тихим визгом появилась мама. Я услышал, как заскрипел пружинами диван, с которого торопливо поднимался отец.

– Ма, разреши представить тебе, – сказал я, вырываясь из объятий Лешки. – Это мой преподаватель – тан Тюрон.

– Рад Вас приветствовать уважаемая Евгения Антоновна! – изысканно поклонился тан Тюрон.

Черт! Откуда он знает, как зовут мою маму? Я же никогда его на этот счет не просвещал!

– Рад, так же, лицезреть и Вас, уважаемы Петр Никитович, – самым непринужденным тоном обратился Тюрон к моему отцу, вышедшему в этот момент из комнаты.

– Очень приятно! – дипломатично отозвался мой папа, протягивая руку для рукопожатия.

– Мне тоже очень приятно! – вмешался Леха, беззастенчиво рассматривая гостя.

Слегка приподнятые брови Тюрона свидетельствовали о том, что он чем-то удивлен. Но чем? Для незнакомых людей, он выглядит нормально, но я-то, его уже хорошо знаю. Потом спрошу, в чем дело.

– Проходите же, проходите в квартиру! – засуетилась мама, – чего, спрашивается, на пороге стоять. Я сейчас, по-быстрому, что-нибудь приготовлю. Вы, наверное, устали и проголодались с дороги?

– Нет-нет! Что Вы, что Вы! – заторопился тан Тюрон. – Мы не устали и сыты. Разве что, чайку…? Мы бы не отказались. И чего это он за меня расписывается? Может, я не чаю, а кофе хочу.

За столом шла самая обыкновенная беседа. Ни о чем. Погода, природа, недолить ли Вам кипяточка? Эти дети – такие ныне…. А вот раньше – это да!

– Колька, а остальные где? – прошипел брат, ткнув в меня локтем.

– Там, – коротко ответил я, мотнув головой в сторону леса за окном комнаты.

– Может ну их, этих взрослых? Сбежим к твоим? – тоном провокатора предложил брат.

Я кинул невольный взгляд на тана Тюрона. Он очень внимательно наблюдал за моими родителями. Иногда он бросал пытливые взгляды и на Леху. Но делал Тюрон это так тактично и, как бы, ненароком, что это видел только я, да и то потому, что знал об этом.

– Тан Тюрон, – обратился я к нему, – мой брат хочет повидать ребят. Может, мы пойдем?

– Колька, как был ты невоспитанным, так таким олухом и остался! – сердито сказала мама. – Привел человека (знала бы она, какой это человек), а назад пусть он сам добирается? А если он заблудится (Гы!)? А если на него хулиганы нападут (Гы! Гы!)? Об этом твоя невоспитанная личность подумала?

– Евгения Антоновна, – непринужденно улыбнулся Тюрон, – я обладаю великолепной памятью, и заблудится, не могу, даже при всем желании. Хулиганы мне не страшны, а вот для хулиганов я страшен. И это не хвастовство, а факт. Я думаю, что Колин может идти. Я чуть позже приду.

– Вы там же остановились, где и всегда? – осведомился отец.

– Да.

– Тогда мы проводим вас, – решительно сказал папа.

– Ну что вы, Петр Никитович, – запротестовал Тюрон. – Право же, не стоит! Я и сам великолепно доберусь!

Так, полемика затянется надолго, благо, тема благодатная. Пока она и нас не затянула – надо сматываться! Кивнув Лешке, я опрометью рванул на выход.