– Может, останешься? – я легонько сжал её ладонь. Она опустила глаза.

– Посмотрим. Пойдём обратно. Пора ехать.

– Хорошо. Я не стал настаивать.

Глава 4.

Путь в Кидонию был легче и даже показался короче, чем наше путешествие в Отортен. И сервис здесь был лучше, и кормили качественнее, и стюардессы были привлекательнее. И хоть путь был раза в полтора длиннее, чем из Фирката до Отортена, долетели мы без проблем.

Мериголд оказался прав, прибыли мы как раз после обеда. В полчетвёртого по местному времени. Здесь было ещё холоднее, чем в Элсмире. И очень ветрено.

Снова новый отель. Я незамедлительно стал узнавать через справочную службу телефон правителя Кидонии. Как вы сами понимаете, это вызвало определённые трудности, но не будь я Лео Гонгурфом, если бы я не достал нужный мне номер. Кое-как мне удалось убедить человека в канцелярии великого князя, что я не шизофреник, а хороший знакомый его величества. Или высочества?… Да, какая, в общем-то разница! Мы договорились на том, что сотрудник канцелярии запишет мой телефон и сообщит князю о том, что я прибыл в страну. Пока моё сообщение плутало по инстанциям в резиденции монарха, я составил компанию своим друзьям, которые собрались в ресторане отеля, чтобы выслушать соображения Ларвика по поводу удивительной геометрии комплекса в Кидонии.

Первое, что я отметил, присоединившись к ним, это уязвлённое выражение лица Мериголда, которое указывало на то, что выводы Ларвика противоречат его теории.

Профессор восседал между ними и задумчиво водил ручкой по распечатке. Лира и Джос наблюдали за ним с другой стороны стола.

– Спорите? – спросил я.

– Ищем истину, – не отрывая взгляда от бумаги, ответил профессор.

– И что, есть шансы? – спросил я, усаживаясь рядом с Джосом.

– Много вопросов, – неопределённо ответил профессор.

– Расскажете?

– Я могу для вас повторить, – сказал Хьюм.

– Да. Давайте-ка, Ларвик, ещё раз, – попросил Вому. – Может быть, на второй раз будет лучше восприниматься. Ларвик прочистил горло.

– Я вчера и сегодня сидел над этим снимком. Меня не покидало ощущение, что в плане этого комплекса зашифровано послание… Мериголд скептически хмыкнул.

– Меня неоднократно упрекали за то, что я во всём вижу тайну, – продолжил студент, – но я всё-таки думаю, что в расположении всех объектов комплекса лежит нечто большее, чем просто общая идея и желание соблюсти гармонию. И то, что мы с капитаном Нейшем пошли практически по одному пути убеждает меня в правильности моих рассуждений. Вот взгляните.

Он указал на исчерченный вдоль и поперёк листок с изображениями интересующей нас местности.

– На снимке из всех граней пятиугольной пирамиды наиболее чётко просматривается северная грань. Я измерил угол у вершины и обнаружил, что он равен 60о. «Хорошее начало» – подумал я. Как вы знаете, треугольник с углами в 60о является равносторонним. Я решил проверить свою догадку. Провёл луч из вершины пирамиды по северо-восточному ребру пятиугольной пирамиды до пересечения с «лицом». Он провёл ручкой по получившейся линии.

– Каково же было моё удивление, когда луч пересёк «лицо» точно по его левому глазу, – продолжил Ларвик. – Я построил другой луч, который провёл по второму ребру, образующему угол. Он прошёл по центру небольшой пирамиды, расположенной в северной части города, левее этой большой пирамиды, – он указал пальцем на её изображение. Я проследил глазами за его движением.

– Я понял, что рассуждаю правильно, закономерность в расположении объектов существует, – он оглядел нас. – Я обозначил все три точки буквами А, В и С, как это принято в геометрии. Точкой А у меня стала вершина пятиугольной пирамиды. Точкой В – вершина пирамиды на севере города. Давайте я буду называть её Северной пирамидой, чтобы не запутаться. И точкой С – глаз сфинкса. Соединив точки В и С, я получил треугольник АВС. Измерив углы АВС и ВСА, я обнаружил, что они также равны 60о. Впрочем, в этом я уже не сомневался. Я пододвинулся к нему, чтобы лучше видеть чертёж.

– Потом я задумался, – продолжил Ларвик, – какой из объектов представляет для нас наибольший интерес. Я взял текст ритуала, и в который раз прочитал самый непонятный отрывок. О 30 шагах, как вы понимаете. Я стал размышлять, а так ли мы должны привязываться именно к шагам? Гораздо важнее, что объект равноудалён от четырёх других. Я решил проверить каждую из вершин полученного треугольника. Но, поскольку вокруг Северной пирамиды гораздо больше объектов, чем вокруг пятиугольной пирамиды или сфинкса, то я решил начать с неё. Я взял циркуль и начал измерения. Не прошло и минуты, как я обнаружил четыре объекта, равноудалённых от Северной пирамиды. Я с трудом верил своей удаче и провёл окружность. Совершенно точно она пересекла четыре небольшие пирамиды, стоящие неподалёку от Северной пирамиды.

Он провёл ручкой по окружности, и указал на четыре небольших объекта на снимке, которые она накрыла собой.

– Причём две из них, – продолжал студент, – находятся в середине площади, со всех сторон окружённой крупными пирамидами. Две другие находятся, соответственно, восточнее и западнее Северной пирамиды. Он поочерёдно указал на них.

– Направления примерные, – добавил Хьюм. – Но это не столь важно. Гораздо важнее равноудалённость объектов от Северной пирамиды. Кстати, интересная деталь, окружность, которую мы провели, пересекает точно по вершине самую большую пирамиду в городе. Итого, получается даже пять объектов, равноудалённых от Северной пирамиды. Я попробовал прикинуть расстояние до этих объектов. Поскольку мы не знаем масштаба снимка, я опирался только на информацию, полученную от профессора, по которой расстояние от пятиугольной пирамиды до сфинкса равняется примерно 23 километрам. Я составил пропорцию, и получилось, что радиус получившейся окружности равен примерно трём километрам. Это, конечно, тоже очень грубо. Но зато кратно тридцати. Он улыбнулся.

– Оговорюсь сразу, – добавил он, – что это может быть простым совпадением, и я на этом настаивать не буду.

– Это правильно, – пробурчал профессор.

– Но это ещё не всё! – задорно проговорил Хьюм. – Есть ещё четыре объекта, равноудалённых от северной пирамиды. Посмотрите, – он указал на вторую, большую окружность. – На расстоянии, почти в два раза большем, чем первое, окружность пересекает ещё четыре пирамиды. В юго-западной, южной и восточной частях города. Удивительно, не правда ли? Он улыбнулся.

– Как и в первом случае, окружность пересекает три небольшие, примерно одного размера пирамиды, и одну большую.

– Ничего себе! – проговорил я.

– Но даже это ещё не всё, – Ларвик по привычке надул щёки. – Обратите внимание на сторону АВ нашего треугольника. Заметьте, она чётко пересекает три маленькие пирамиды, причём две из них расположены на центральной площади города, рядом с теми пирамидами, которые пересекает первая окружность.

– Вот это да! – вырвалось у меня.

– Как вы можете наблюдать, вокруг города разбросано множество подобных пирамид и куполов, – Ларвик стал обводить некоторые из них ручкой. Внутри города и вокруг него их было довольно много. – Мне поначалу показалось, что они расположены хаотично, – продолжал студент. – Но нет. Когда я стал соединять некоторые из них с вершиной Северной пирамиды, я обнаружил, что эти линии по пути пересекают подобные пирамидки. Так на каждый луч нанизывалось по три-четыре пирамиды. Видите? Он обратил наше внимание на два особенно бросающихся в глаза примера.

– Действительно! – покачал головой Джос.

– Я пробовал соединить некоторые пирамиды, через которые проходят окружности, между собой, – добавил Ларвик. – Некоторые из них очень занятно соединились. Например, если соединить две самые крупные пирамиды, через которые проходят окружности, то прямая, пересекающая их, пройдёт по центру двух небольших пирамид, стоящих в центре городской площади и пересечёт прямо по вершине большой купол, расположенный к востоку от пятиугольной пирамиды. Вот он, внизу снимка. – Ларвик показал на него. Мы покачали головами.