Неожиданно камень, за который он схватился, оторвался, и ему пришлось быстро сдвинуться в сторону. А камень, подпрыгивая, покатился вниз по склону, и грохот от его падения эхом отозвался в ночи.

Сверху после секундной тишины тревожно прозвучал голос Катины:

– Ты в порядке?

– Пока да, – тихо ответил он и снова начал карабкаться вверх.

Вскоре он очутился на краю широкого плато и посмотрел вниз, в сумрак долины, но не увидел и следа своих преследователей.

Катина подошла к нему:

– Они избрали более легкий путь. Помнишь тропу, по которой мы шли в ту ночь, когда я в первый раз вела тебя на виллу?

– А нам теперь куда? – спросил Ломакс.

Она показала рукой в конец плато на большую скальную стену, залитую лунным светом. Трещины и складки разветвлялись по ее поверхности, словно темные пальцы, и Ломакс тихонько присвистнул:

– А ты уверена, что это возможно?

Она кивнула.

– О да. Я еще девочкой забиралась туда несколько раз. Это не так страшно, как кажется.

Она пристально взглянула на него, и он ухмыльнулся:

– Но у нас все равно нет выбора, не так ли?

Они пересекли плато, обходя большие камни, и когда подошли к основанию скальной стены, Ломакс увидел, что она вовсе не отвесная, а слегка наклонена, а большая часть плит покрыта складками и тысячами трещин.

Катина тут же начала подъем, и Ломакс последовал за ней. Он старался не смотреть вниз, пока они не поднялись на сорок или пятьдесят футов. И вдруг ему показалось, что он плывет в пространстве, а какая-то громадная рука силится оторвать его от поверхности скалы. Он глубоко вздохнул и закрыл глаза, а когда открыл их снова, все было опять в порядке. После этого он не смотрел вниз, но карабкался вверх упорно и осторожно. Через пять минут он добрался до уступа, где его поджидала Катина.

– Ты в порядке? – спросила она.

Теперь, остановившись, он почувствовал, что ноги и руки у него слегка дрожат, но утвердительно кивнул.

– Мы передохнем здесь?

Она покачала головой.

– Нам нельзя терять ни секунды. Нам очень повезет, если мы достигнем храма раньше опытных горцев, которые идут по тропе.

Она стала снова быстро подниматься. Ломакс последовал за ней, стараясь забыть про свои ноющие руки и ноги, концентрируя все внимание на скале. Ветер с моря продувал через свитер. Снова раздались раскаты грома, но на этот раз гораздо ближе.

Он перевалил через последнюю наклонную плиту, где Катина уже ждала его. Над ними возвышалась еще одна отвесная стена, поднимающаяся во тьму ночи на сотню футов. Ломакс задрал голову, рассматривая ее, и холодный ветер быстро высушил пот на его лице.

Катина указала ему на темную расщелину, идущую до верха скалы.

– Она страшно выглядит, но это самый легкий путь, чтобы подняться наверх.

Он еще нашел силы, чтобы улыбнуться.

– Верю тебе на слово.

Он подождал, пока она не исчезла в темноте над ним, а потом пошел за ней. Он повесил «винчестер» на шею и использовал обычный прием скалолазов, опершись спиной на одну стенку, а ногами – в другую. Ему пришлось отдыхать через каждые пятнадцать – двадцать футов подъема.

Вскоре он нашел, что подниматься вполне возможно и опора для рук хороша и достаточна. Через десять минут он поднялся наверх и присоединился к Катине.

Они стояли на краю главного плато у вершины горы в трех сотнях ярдов от храма и гробницы Ахилла. А под ними распростерся южный склон острова, освещенный лунным сиянием.

Это был неправдоподобный вид, но Ломакса тревожила необычная тишина и черная пелена, шедшая от горизонта и поглощающая звезды.

Над головой раздался удар грома, и Катина заметила:

– Скоро разразится гроза. Она станет нам хорошим прикрытием на спуске.

Они двинулись вперед, и здесь откуда-то справа послышался принесенный ветром неясный крик. Ломакс повернулся и увидел, что трое мужчин с двумя собаками показались на краю откоса, не далее чем в двухстах ярдах от них.

Он выстрелил из «винчестера», и одна из собак, подпрыгнув, исчезла за краем плато.

– Это их немного придержит. – Он подтолкнул Катину перед собой. – Уходим отсюда.

И они побежали к храму. Посмотрев направо, Ломакс увидел, что трое мужчин с оставшейся собакой быстро движутся параллельным курсом с явным намерением их перехватить. Один из них был в добрых пятидесяти ярдах впереди других и быстро приближался. Спустя мгновение все они исчезли за небольшим выступом.

Ломакс, следуя за Катиной между огромными скалами, скользя и оступаясь на мокрых камнях, поднялся по лестнице на террасу. Когда они бежали по мозаичному полу между колоннами, вдруг из темноты появился Николи Алеко и устремился к ним.

На его лице резко выделялась черная повязка и зубы были оскалены в хищной улыбке. В правой руке он держал длинный нож, лезвие которого тускло блестело.

Ломакс оттолкнул Катину в сторону и встретил его на бегу. Отбив удар ножа стволом «винчестера», он ударил его прикладом в челюсть. Алеко молча попятился до ближайшей колонны и упал ничком.

Когда Ломакс сбежал вниз, раздался грозный раскат грома. Как только он миновал пастушью хижину, хлынул дождь. Он побежал вслед за Катиной по полоске глины и земли, спускавшейся к долине на три или четыре сотни футов.

На полпути остановившись и оглянувшись, она поскользнулась и, отчаянно пытаясь зарыться в глину пятками, поползла вниз по скользкой глине. Ломакс быстро двинулся вперед, и мгновение спустя они были рядом.

Теперь уже дождь лил как из ведра, и шум воды поглощал все другие звуки. Он наклонился к ней и ободряюще кивнул, и тут блеснула ужасная молния, превратившая ночь в день. И он увидел, что ее рот раскрыт в беззвучном крике.

Он обернулся. На краю обрыва, не далее чем в двадцати футах от них, стояли двое компаньонов Алеко и собака. И в тот же момент животное прыгнуло вперед.

Когда собака приземлилась, он сильно ударил ее «винчестером», и вдруг под ним словно сдвинулась вся земля. Он услышал предостерегающий крик Катины и рычание собаки, и тут они начали скользить в пропасть вместе с большой массой глины и земли.

Бросив «винчестер», он вцепился в землю обеими руками, но было слишком поздно. Его несло ветром сквозь тьму и дождь, а потом движение замедлилось, когда поверхность скольжения стала выравниваться.

Он услышал, как Катина зовет его, и начал скользить вниз по склону, чтобы присоединиться к ней. Она стояла около большого камня в двух футах от воды, и он встревоженно протянул к ней руки.

– Ты в порядке?

Она кинулась к нему и обняла его за шею.

– Я уж думала, что никогда не остановлюсь.

– Но по крайней мере мы далеко спустились за чертовски короткое, время, – сказал он. – У нас теперь преимущество перед ними.

Когда они замолчали, сверху на них посыпалась земля и глина и где-то вверху зарычала собака. Она изверглась из темноты и шлепнулась о землю в шести футах от них.

Отстранив Катину, Ломакс взял двумя руками большой камень и бросил его изо всех сил, как только животное двинулось вперед. Раздался отвратительный звук, будто что-то треснуло, и собака, издав странный, плачущий лай, упала на бок и стала бить ногами по воде.

Ломакс отвернулся, переводя дыхание. Он схватил Катину за руку, и они вместе начали выбираться по скользким камням из большой лужи. Мгновение спустя они уже шли под сильным дождем вниз по склону.

Глава 17

Исповедь

Подходя к вилле, Катина тяжело хромала, и Ломакс должен был ее поддерживать, когда они перебирались через канаву и переходили дорогу.

Ворота были открыты настежь, а лампа, подвешенная под аркой входа, раскачивалась на ветру, и круг света то надвигался, то снова отступал назад, освещая темноту.

Они прошли по узкой вымощенной камнем дорожке между оливковыми деревьями, а дождь, казалось, поглощал все звуки. Ломакс промок насквозь, мокрые темные волосы прилипли ко лбу. У него болел каждый мускул, и он неожиданно обнаружил, что ему трудно передвигать ноги.