— Ты знаешь, — обратилась Джинни к брату, усаживаясь рядом с ним в Большом зале, — ко мне сегодня Малфой подвалил со своей свитой.

Гарри вместе с Роном автоматически развернулись к слизеринскому столу. Но Малфой, наверное, еще не явился к обеду, из тех, с кем он водился, им удалось обнаружить только Теодора Нотта.

— Чего хотел? — сурово потребовал Рон.

— Спросил, чем наш брат Чарли занимается и кто он вообще такой, — пожала плечами Джинни.

— А ты что? — не отстал Рон, и Гарри прекрасно понимал его; ему тоже хотелось бы знать подробнее, чего надо Малфою.

— Ну, он ведь особо не грубил, я и сказала, что Чарли изучает драконов в Румынии.

— А он что? — продолжал допытываться Рон.

— Знаешь, у него стало такое лицо, — Джинни нахмурилась, — я тебе даже не могу сказать, какое. Буркнул «Понятно», и пошел. Я и не подумала, что он теперь становится нашим родственником!

Рон ошеломленно воззрился на сестру, а потом, скорчив гримасу отвращения, с глухим стоном откинулся назад и чуть не упал, поскольку спинок на сидениях в Большом зале не было никогда.

— Ничего удивительного, ведь Тонкс вышла за Чарли, — сказала Джинни.

— Да, и бросила Люпина, — буркнул Гарри.

— Ты забыл, он ведь сам не хотел на ней жениться, — указала Джинни.

— А Малфой, значит, теперь Чарли интересуется, — фыркнул Рон, и в этот момент весь гриффиндорский стол потонул в приветственном вое, знаменующим появление Кормака Маклагена. Гарри не был в числе тех, кто поднялся, чтобы пожать Маклагену руку. Почитатели стажера немного отдалили момент, когда Кормак достиг того места, где сидел Гарри с друзьями.

— Мерлин, каков павлин, — закатил глаза Рон и, нагнувшись к Гарри, неожиданно произнес почти умоляюще: — слушай, а давай сходим к Хагриду, а?

Гарри недовольно передернул плечами. Он только что расправился с копченой рыбой и омлетом, еще не приступал к десерту, а променять благоухающий пирог с патокой на хагридовы черствые булочки представлялось ему не совсем равноценным. Но, с другой стороны, спокойно поесть в компании Маклагена, поющего ему дифирамбы и не устающего подчеркивать для всех кругом, какой он друг Гарри Поттеру, тоже не представлялось возможным.

— Здорово, Гарри! — раздалось над ухом.

Это решило вопрос в пользу предложения Рона, так что Гарри приветствовал Кормака уже стоя. Хагрида за преподавательским столом не было, так что можно было рассчитывать застать его дома.

Их приходу Хагрид был очень рад, а Клык — и того более. Гарри давно не общался с псом, и, поскольку тот тоже соскучился и принялся радостно облизывать гостей, ребята не сразу заметили, что хозяин кажется уставшим и озабоченным.

— В чем дело, Хагрид? — спросил Рон, устраиваясь за столом и пытаясь улыбаться, глядя на привычные булочки.

— Это все Грауп, — вздохнул лесничий.

«Можно было догадаться», — подумал Гарри. Гигант-братец Хагрида, возможно, и был милым и безобидным, однако его размер и привычка вырывать деревья с корнем не способствовали тому, чтобы воспринимать его именно так. Гарри доводилось общаться с этим субъектом в ситуациях отнюдь не мирных, и даже симпатия к Хагриду не побуждала его теперь пойти как-нибудь в лес и пообщаться с Граупом.

— Тоскует он тут, без компании, — заметил Хагрид, испуская тяжкий вздох. — Лучше всего ему бы, конечно, подружку…

— Но это невозможно, Хагрид, — указал Гарри.

— Ясно дело, — неожиданно покладисто согласился Хагрид. — При Дамблдоре — дело другое бы. А так, конечно, от Фаджа бы подальше. Так что, чую я, придется нам с ним разлучиться.

— В смысле как — разлучиться? — с сочувствием спросил Рон.

Хагрид вздохнул еще раз и погладил подошедшего Клыка.

— Ну, так ему назад надо, — ответил он. — Я ему велел гигантов убеждать, чтобы если что, с Темным лордом не связывались.

— А вообще как дела у тебя? — спросил Гарри, желая отвлечь друга от печальной темы расставания с братом.

Судя по тому, как сошлись на переносице густые брови Хагрида, лучше бы он об этом не спрашивал.

— Да так себе, — проворчал лесничий. — С тех пор, как вы бросили мои уроки, мне на вашу параллель и выходить не хочется.

— А кто остался? — поинтересовался Рон, прежде чем Гарри успел ущипнуть его под столом. Как бы хорошо не относился Гарри к своему самому большому другу, все же он не мог поверить, чтобы кто-то, кому довелось выгуливать взрывастых драклов, захотел бы продолжить обучение уходу за магическими существами.

— Да почти все парни, которые и были, — ответил Хагрид. — Девчонкам это, понятно, с возрастом неинтересно становится, да и боятся, опять же, что какая тварь и тяпнуть может.

— Как все парни? И слизеринцы? — недоверчиво протянул Рон.

Хагрид усмехнулся в бороду.

Да. Крэбб и Гойл, знамо дело, — ответил он, — так у них даже хорошо получается, особо у Гойла. С любой тварью совладать может, хотя бывает грубоват.

Гарри был удивлен, но, с другой стороны, у Крэбба и Гойла оставалось не так много предметов, по которым они могли бы сдавать ТРИТОН.

— Новый староста ихний, Забини, тот не блещет. Ну и Малфой, куда же он без своих приятелей, — добавил Хагрид.

Вот этого Гарри никак не ожидал. Драко никогда не нравились уроки Хагрида, в свое время он сделал все, чтобы лесничего уволили, он точно не раз пожалел, что записался на этот предмет. То, что Малфой не воспользовался возможностью прекратить обучение и не отказался от ухода за магическими существами, было крайне подозрительно. Гарри, впрочем, ни за что не сказал бы так Хагриду. Но Рон оказался менее тактичен.

— Как это Малфой продолжает ходить к тебе? — набросился он на Хагрида почти с претензией.

Тот, впрочем, не обиделся, а предложил еще чаю.

— Отчего бы ему не ходить? — рассудил лесничий. — Уход за магическими существами — древнее колдовское искусство, к тому же, в общем, в его семье так положено, наверное. А вообще от него мороки уйма. В Запретный лес ходить не хочет, когда корма сортирует, ворчит, что приходится руки пачкать…

В замок Гарри возвращался порядком взбудораженный.

— Слушай, а может, нет тут ничего подозрительного? — предположил Рон. — Все-таки Малфой — слизеринец, а значит, расчетливый. Это мы с тобой бросили предмет, а он подумал, что уже время потратил, и не резон отказываться от ТРИТОНа. Он-то себе думает, что Хагрид ерундой занимается, а оценка в диплом волшебника не лишняя!

Гарри на это лишь раздраженно тряхнул головой.

— Я своими ушами слышал, как он больше года назад в поезде говорил, что диплом волшебника для него не имеет значения, и что это мать хочет, чтоб он закончил школу, — напомнил он.

— Ну, значит, мамочку хочет порадовать, вот и ходит к Хагриду, — не растерялся Рон.

В день, когда Гермиона вернулась в гриффиндорскую башню, Рон принес объявление и попросил всех шести— и семикурсников с ним ознакомиться.

— Нас опять собирают для инструктажа по аппарированию, — сказал он. — Всех, даже тех, кто сдал в прошлом году, я специально поинтересовался у МакГонагол. Вот глупость, не правда ли?

— Ничего такого, Рональд, — заметила Гермиона. — Просто, пока мы в школе, Министерству удобно контролировать, кто утратил навыки, а кто нет.

— Да уж, ты, наверное, тоже хочешь работать в Министерстве, раз все про него знаешь, — своим особенным, ядовито-вежливым тоном произнесла Лаванда.

Гарри уже заметил, что такое обращение неизменно смущало Гермиону. Вот и теперь она, не поднимая головы, пробормотала отрицательный ответ.

— Рон, ты не мог бы что-нибудь с этим сделать? — сказала она, когда одноклассники, опередив их, ушли на ужин.

Рону не понадобилось уточнять, что она имеет в виду, и уши его сразу начали краснеть.

— Как ты себе это представляешь? — недовольно бросил он.

Гарри очень хорошо понимал друга. Сам он понятия не имел, как бы повел себя на его месте. А вот в поведении Лаванды он не видел никакой логики. Гарри не понимал, чего она добивается, поддевая и обижая Рона, возможно, ей хотелось казаться крутой, но она добилась пока что лишь того, что и другие парни, как ему казалось, стали держаться от нее подальше. И, пока они ждали начала занятия по аппарированию в вестибюле, он сказал об этом Гермионе. Но Гермиону его слова не утешили.