— Чем ты докажешь, что состоишь в Ордене? — набросился на Малфоя менее хладнокровный Рон.
— Ничем, и пытаться не буду ничего доказать, — пробубнил Малфой, когда Гарри вскочил и надвинулся на него.
— Но почему ты? — Гарри чувствовал, что голос дрожит от гнева, и еле как сдерживался, чтобы не сорваться на крик. — Почему ты, а не я?! Я всегда был готов вступить в Орден, я стремился к этому.
Попутно его мозг фиксировал, что товарищи смущены его несдержанностью и не знают, как себя вести; Эрни, впрочем, украдкой держался за палочку.
— Я думал, ты сам знаешь, почему, — тон Драко выражал неподдельное удивление.
— И?!
— Он любил тебя, — пожал плечами Малфой. — И не хотел рисковать золотым мальчиком. Хотя — по нынешним временам это смешно. Я вот пошел туда, когда с помощью профессора Снейпа понял, что невыполнимые задания Лорда рано или поздно погубят меня и мою семью. Нечему тут завидовать, Поттер. Я вступил в Орден потому, что у меня не было выбора.
Из всего этого Гарри расслышал, что в несправедливости замешан еще и Снейп, помогающий, как всегда, своему протеже.
— Вовсе Гарри тебе не завидует, — вступилась Гермиона. — Он просто…
— …бесится, — закончил за нее Малфой. — Вот поэтому мы и не хотим иметь дело с гриффиндорцами.
— А почему авроры не атаковали тот дом, который занял Лорд? — законно поинтересовался Рон. — Почему ты не указал им?
— А я понятия не имею, где он находится, — заявил Малфой. — Я всегда перемещался туда через скрытый камин в подвале дома… — он покосился на товарищей и глухо добавил, — дома Ноттов. Причем дома, где располагался Лорд, менялись.
— Но как тебя вообще можно было допустить в Орден? — продолжал кипеть Гарри. — Риск…
— А, вот ты о чем, — протянул Малфой. — В том все и дело. Старик, знаешь ли, был не лишен воспитательного тщеславия. Он рассчитывал, что на меня эта каторга благотворно повлияет. Трудности закаляют, и все такое.
— Да? И кто еще закалялся? — вспылил Гарри, в гневе переключаясь на Нотта; он считал, довольно того, что он прикрыл его перед директором. — Я видел тебя среди Упивающихся смертью! Скажешь, ты тоже выполнял приказ Дамблдора?!
Нотт не умел держаться так же нагло, как Малфой, и сразу съежился от всеобщего не слишком доброжелательного внимания. Однако слова Гарри установили идеальную тишину, так что все присутствующие смогли его услышать.
— Нет, я не подчинялся директору и не планировал присоединяться к противникам Темного лорда, — признался слизеринец. — Я ношу фамилию Нотт, и, когда я заметил, что намерения Малфоя изменились, и многие в классе его поддерживают, мне это не понравилось. Я родился среди Упивающихся смертью. Для меня не было ничего естественнее, чем стать одним из них.
— И вы что, позволили ему быть рядом с вами? — поразился Эрни.
— Да, — с вызовом ответила Пэнси Паркинсон. — Чтобы вы знали, среди нас нет предателей!
Гарри поразился ее наивности. Он не сомневался, что методы Волдеморта быстро развязали бы любой слизеринский язык.
— Многие решили бы, что я ненадежен, Паркинсон, — примирительно произнес Нотт. — На меня надеялись, очень ревностно относясь к моему воспитанию, — методично продолжал он. — Два моих двоюродных брата порвали с семьей и женились на полукровках и магглофилках. Потом от Лорда отвернулись мои товарищи, я видел, что происходит с Драко, но не делал поспешных выводов. Мне предложили посетить дом Лорда, когда туда отправлялся тот человек, для того, чтобы вытащить тебя, Поттер. Тогда я понял, что мне страшно, но когда-то следовало попробовать. Совершенно верно, ты видел меня. Я пробыл с ними некоторое время, посмотрел, к чему приду, если останусь там. Возможно, мне пришлось бы убить тебя, Поттер, — без выражения констатировал Нотт; это вышло у него так занудно, что никто даже не вздрогнул. — Отказаться от планов моего отца и деда далось мне непросто, но я чувствую, что поступил правильно. Мне совсем не хочется пачкать руки и пытать, если честно.
— И вы все состоите в Ордене? — сурово спросила Джинни.
— Нет, один Малфой, — неожиданно мощный бас Крэбба после безжизненного голоса Нотта прозвучал, как удар гонга. — А мы ему просто помогаем!
— Не только вы, я думаю. Кто-то же покупает вам оборудование, — указала Гермиона. — У вас есть маховики времени, да и другие вещи…
Слизеринцы переглянулись.
— А, вот ты о чем, — протянул Малфой. — Некоторые из нас, между прочим, передавали пожертвования в Орден, но нам, конечно, слепящий порошок и времявороты не продадут. Снабжение — это забота Серого Кардинала.
— Чья? — переспросил Гарри, припоминая, что так Малфой назвал копию Крэбба, вытащившую его из лап Волдеморта.
Во взгляде Драко мелькнуло явное превосходство.
— Серого Кардинала, — вальяжно повторил он. — Это — преемник Дамблдора, новый глава Ордена Феникса. Только он знает всех членов Ордена по именам и в лицо. А его не знает, гм, почти никто.
Это был переломный момент, после которого Гарри, как ни странно, начал верить словам слизеринца. Весь год ему хотелось знать именно это, и становилось понятным, почему Орден продолжает работать. Отношение Гарри к личности Кардинала резко переменилось, и он постарался во всех подробностях припомнить тот эпизод. Несомненно, новый глава Ордена был храбрым человеком, рискующим, но расчетливым и осторожным; он умел и любил командовать.
— Кончай выпендриваться, гадюка! — не выдержал Рон. — Уж ты-то знаешь этого Кардинала!
— А. Случайно знаю, — самодовольно кивнул Малфой, игнорируя оскорбления. — Так вышло, что я без предупреждения явился как-то ночью к кабинету Дамблдора, возникли проблемы с проходом, а он в это время как раз передавал свои дела. Надо сказать, это был неприятный сюрприз — и для меня, и для Кардинала. Он, кстати, уже работал с моим отцом, и…
— Я так понимаю, — ледяным тоном произнес Гарри, — что, если я не вступил в Орден, то мне нельзя знать, кто теперь его возглавляет, так?
В эту минуту Малфой бесил его, как никогда раньше.
— Слушай, даже я этого не знаю, — пробасил Крэбб. — Сказано — чем меньше народу может заложить Кардинала, тем лучше, и завали варежку!
Гарри почувствовал, как его запястье накрывает ладонь Гермионы. Затем она успокоительно похлопала его по пальцам. «Держи себя в руках», — говорил ее взгляд.
— А этот Кардинал, — не пожелал отстать просто так Рон, — он что делает?
— Координирует, — почти дружелюбно ответил Малфой, весь облик которого сочился сарказмом. — У него самая полная информация обо всем — о Министерстве, о том, что делается в школе, и о делах Темного лорда, разумеется. Он занимает такое положение, что ему нетрудно все это разнюхивать и оставаться в тени. Кстати, вам бы он скорее понравился! Хотя кто же тебя разберет, Уизли… Мне вот не очень приятно перед ним отчитываться, как и перед Дамблдором. Но именно он заставил меня придти на вот эту дурацкую встречу и отчитываться перед вами.
Малфой не притворялся — ему это действительно не нравилось. Но для Гарри это было подарком: если Малфоя обязали объясниться, это означало, что с ним, Гарри Поттером, считаются.
— А что нужно Ордену от твоего отца? — с недоверием обратилась к Малфою Гермиона.
Гарри считал этот вопрос закономерным, но слизеринцев он, похоже, позабавил. Миллисента Булстроуд покрутила пальцем у виска, Крэбб и Гойл заржали.
— Тебя еще умной считают, — проворчал Нотт. — Ты думаешь, война — это размахивание палочками?
— А что? — только Эрни оказался способен придержать свою гордость.
— Война — это деньги, — ответил Малфой. — Финансовые потоки, и надо знать, как они перемещаются. Кто стоит за делами Темного лорда. И мой отец в этом отлично разбирается.
Слизеринцы отлично разбирались не только в этом, но и в других сферах, могущих оказывать влияние на все. Пока Гарри пытался переварить и упорядочить услышанное, зашла речь о Вриттер, и как пришел конец их сотрудничеству с Драко из-за того, что она стала писать гадости про его семью.