Он пожал плечами:

— В этих обстоятельствах у меня нет другого выбора, как арестовать вас.

Нора Мэрфи заявила:

— Я гражданка Америки. Требую встречи с моим консулом.

— Как только представится возможность, мадам, — заверил он.

На причал завернул еще один автомобиль и резко затормозил наверху. Я услышал звук закрываемой дверцы, а потом — бодрый, знакомый голос:

— Ну, Стейси, что здесь такое? Что тут у нас случилось?

Капитан встал по стойке «смирно» и отдал честь, так, как это делают гвардейцы только для самых высокопоставленных офицеров. А генерал сошел по ступенькам лестницы во всем блеске камуфлированной униформы. На нем был темно-синий берет. Справа на бедре болтался в кобуре браунинг, а в левой руке он держал офицерский стек.

Глава 8

Допрос

В более счастливые времена Страмору вполне хватало одного констебля — местному полицейскому посту забот было немного. Пост помещался в маленьком офисе, а подвал при нем был построен с таким расчетом, чтобы вместить одновременно всех местных пьяниц. Там было довольно чисто, кирпичные стены окрашены в зеленый цвет, стояли четыре железные койки. Единственное узкое окно было забрано толстыми железными прутьями, как я и ожидал.

Полицейский констебль отпер дверь, а капитан Стейси ввел нас в камеру.

— Сожалею, что мы не можем предложить вам отдельное помещение, доктор Мэрфи. Но это ненадолго. Самое большее на одну ночь, — сказал он. — Надеюсь, что первой выведу вас отсюда утром.

Нора Мэрфи холодно ответила:

— Я не двинусь отсюда, пока не свяжусь с американским консулом.

Стейси козырнул и, повернувшись, собрался уходить. Мы с Бинни были в наручниках, и я протянул вперед руки:

— Как с этим?

— Сожалею, но у меня приказ.

Дверь закрылась, и ключ повернулся в замке. Я подошел к окну и попытался выглянуть наружу, но напрасно, потому что стекло было залито дождем, а на улице — темно.

Нора Мэрфи тихо спросила:

— Можем мы как-то дать знать о себе?

— Отсюда? — Я не выдержал и рассмеялся. — Так бывает только в кино. Достаньте лучше сигареты. В левом кармане.

Она сунула одну мне в рот и дала прикурить, другую взяла себе.

— Ладно, что случилось?

— Нас поджидали Тим Пэт Кейг и двое головорезов Фрэнка Берри.

— И что произошло?

— Они убили старика, — ответил Бинни. — Подпаливали зажигалками лицо, чтобы заставить его рассказать, где спрятаны бойки от оружия. А этот подонок Тим Пэт еще пытался как-то оправдаться. — Он сплюнул в угол: — Пусть теперь жарится в аду!

Она снова повернулась ко мне:

— Где эти самые бойки? В коттедже?

— В Шотландии, моя дорогая. В этом вся ирония. В старом гараже, который Мейер снял в Обане. Мы собирались доставить их вторым рейсом, если все будет в порядке.

Ее глаза расширились от ужаса.

— Так, выходит, Мейер умер ни за что?

— Именно так.

Я снова подошел к окну и выглянул наружу. Было совсем темно.

— Самое интересное — как они узнали, где он скрывался? — Я обернулся и увидел, что она, слегка нахмурясь, пристально смотрит на меня. — Или иначе — кто их навел?

Бинни сидел на одной из кроватей. Он быстро встал и спросил:

— На что вы намекаете, майор?

Нора Мэрфи остановила его быстрым движением:

— Нет, Бинни, пусть он скажет.

— Отлично, — ответил я. — Скажу напрямик. Только я знал адрес Мейера, пока не записал его для вас на клочке бумажки там, в пивной. Бинни его даже не видел. Он не знал, куда мы едем, пока мы не отправились в путь. Во всяком случае, он уложил уже четырех человек Берри, поэтому едва ли он работает на него.

— Значит, остаюсь я? — спокойно сказала она.

— Единственный вариант. Вы даже знали, что времени хватит, чтобы все организовать, потому что Мейер не хотел, чтобы я приезжал к нему раньше трех тридцати. Вам достаточно было быстро позвонить по телефону. Теперь также становится ясно, как они узнали, что нас надо было поджидать прошлой ночью в Кровавом Проходе, и это само по себе удивительно. Я имею в виду, мы вовсе не старались, чтобы кто-то узнал о нашем рейсе, разве не так?

Все, разумеется, было сказано экспромтом. Но тут была своя логика, и хотя я чувствовал себя не вполне уверенно, мне хотелось вызвать ее на откровенность.

И я оказался неподготовленным к тому, с какой страстью она отозвалась. Ее лицо сразу же исказилось от гнева, она бросилась ко мне и сильно ударила одной рукой по лицу и замахнулась другой.

— Я убью вас за то, что вы сказали! — кричала она. — Я убью вас, Воген!

Она схватила меня за отвороты куртки и бешено затрясла.

Я не много мог сделать, чтобы защититься, из-за наручников и неожиданности нападения, но когда она вознамерилась снова вцепиться мне в лицо, Бинни подошел сзади, оттянул ее обеими руками и встал между нами.

Она смотрела на меня через его плечо.

— Вам не надо было говорить так, майор. Вы очень плохо поступили.

Она, закрыв лицо руками, бросилась на койку, и сухие рыдания сотрясли ее тело. Бинни опустился на колени возле нее, словно верный пес. Его закованные в наручники руки лежали на ее колене. Она запустила пальцы в его волосы. Немного погодя она снова подняла взор. И ее лицо снова стало холодным, но в глазах была видна усталость.

Она сказала упавшим голосом:

— Сегодня после полудня я говорила с командиром антримской бригады официальной ИРА. Это тот самый человек, чьи люди ждали нас на берегу в месте высадки прошлой ночью. Вам будет интересно узнать, что он в течение часа был уведомлен о вчерашнем приезде Мейера в Ренделл-Коттедж, как он узнает о прибытии любого чужого человека. К несчастью, Фрэнк Берри и его организация пользуются здесь не меньшим влиянием. Вам также будет интересно узнать, что и ему тоже сообщили о вашем друге Мейере через час после того, как он приехал в Ренделл-Коттедж. Ему в эти дни немедленно докладывают о любом незнакомом человеке, который появляется в здешних местах. К сожалению, здесь у Фрэнка Берри и его организации не меньший вес, чем у нас.

— И все могло случиться прошлой ночью?

— Именно так. Произошла утечка информации, но на берегу было не менее двадцати человек. И среди них мог найтись один. Насколько я знаю Берри, он достаточно хитер, чтобы оставить одного-двух симпатизирующих ему человек в рядах официальной ИРА, когда он выходил из нее.

Это звучало правдоподобно. И создалось впечатление, что я был настолько не прав, насколько это вообще возможно.

Я сказал:

— Ну, хорошо. Вы говорили со своим дядей?

— Говорила.

— Где он сейчас?

Она подняла взгляд, и ее гнев был виден без слов.

— Я скорее сгорю в адском огне, чем скажу вам.

Я не представлял, что могло произойти потом, но тут вдруг открылась дверь, и появился констебль полиции.

— Не будете ли любезны пройти со мной, мадам? — обратился он к Hope.

— Куда вы меня ведете? — с вызовом спросила она.

— К ближайшей стенке, — вмешался я. — Там вас ожидает расстрельная команда. Дурная привычка британской армии, или вы не верите собственной пропаганде?

Она быстро вышла, словно клиппер под всеми парусами, а констебль запер дверь. Я обернулся и увидел Бинни. Он сидел на кровати и смотрел на меня.

— Зачем надо было это говорить, майор?

— Сам не знаю, — пожал я плечами. — Мысль показалась удачной. Должно быть какое-то объяснение.

— Разве она вам его не дала? — сердито спросил он. — Боже правый, не хочу больше об этом слышать!

Он с горящими глазами вскочил на ноги, вытянул вперед руки, скованные наручниками. Я подумал, что он сейчас нападет на меня. Но тут снова растворилась дверь, и появился тот же констебль, но на этот раз у него за спиной стоял сержант-десантник.

— Майор Воген, сэр! Не угодно ли пройти с нами?

Они были чересчур вежливы, чтобы им можно было верить. Я подмигнул Бинни и вышел. Полицейский констебль шел впереди, сержант-десантник сзади.