– Наружу, все наружу! – услышали наконец пауки ее ментальный приказ.

Но даже отдавая его, Повелительница понимала, что вряд ли это спасет подданных. Разве что… Может быть, все происходящее – природное явление?! И для неведомого врага – такая же неожиданность, как и для ее собратьев? Тогда еще оставалась надежда – не только на спасение, но и на то, чтобы поквитаться с коварным противником, нагло нарушившим их мирную, безмятежную жизнь. Словно костер, раздуваемый порывами ветра, ненависть полыхала в душе старой паучихи, с каждым мгновением разгораясь все сильнее. Рухнул еще один огромный пласт потолка, и в образовавшуюся дыру она увидела… небо! Бледное предрассветное небо, на котором уже едва можно было различить звезды.

– За мной! – крикнула Повелительница уцелевшим помощницам и советникам. И поползла к отверстию, от рваных краев которого продолжали отламываться и падать вниз большие куски породы. Стена крошилась под ее лапами, утрачивая твердость и превращаясь в песок. Все вокруг продолжало рушиться.

Внезапно в центре пещеры просел пол, увлекая за собой нескольких замешкавшихся пауков.

Повелительница слышала их предсмертные крики, так же, как и исходящие от других, гибнущих в переходах и пещерах, но, упрямо стиснув жвала, продолжала ползти.

Несмотря ни на что.

Несмотря на все усиливающуюся вибрацию.

Несмотря на едкую пыль, от которой слезились глаза и дышалось с трудом.

Несмотря на то что каменный обломок с огромной силой ударил ее в грудь, пронзив кинжальной болью, а другой придавил переднюю лапу, почти расплющив ее.

В конце концов, Самая Первая Самая Хитрая Самая Решительная выкарабкалась наверх и в сером свете зарождающегося дня увидела своих противников.

Люди, конечно, это были люди! И, конечно, они не принадлежали к «стаду», о чем свидетельствовала хотя бы их необычная темная одежда, прикрывающая все тело. Странно, но Повелительница воспринимала этих людей только обычным зрением, не ментальным. И было их, по крайней мере в поле ее зрения, всего несколько человек. Они быстро разбегались в разных направлениях, удаляясь от горы. Однако двое все еще находились неподалеку, у самого подножия. Один, стоя на высоком округлом валуне спиной к Повелительнице, держал на руках другого, голова которого безжизненно свешивалась.

«Ранен», – мелькнула у старой паучихи злорадная мысль. И, собрав воедино всю накопившуюся в душе отрицательную энергию, порожденную яростью, болью, гневом и ненавистью, она хлестнула этих двоих лучом своей несгибаемой воли.

И попала! Без сомнения, попала! Но результат оказался совершенно неожиданным – оба человека… исчезли! Мгновение назад они были тут, прямо под ней, – и вот их уже нет. Не убежали, не улетели – пропали, точно растаяли в воздухе.

Только тут Повелительница осознала, что отвратительной, сотрясающей все тело вибрации больше нет. Но нет и опоры под ногами. Скала, к которой припала брюхом Самая Первая Самая Хитрая Самая Решительная, рассыпалась в прах и заскользила вниз, увлекая ее за собой.

Песнь Разрушения сделала свое дело. Гора превратилась во взвесь мелкой пыли и камней, которая рухнула к подножию, погребая под собой уцелевших пауков и растекаясь между деревьями. Какая-то часть массы обрушилась в море, множество мелких частиц взлетели в воздух, образовав огромное мутное облако – будто здесь только что произошел мощный взрыв.

Все же несколько пауков чудом уцелели, расползлись в разные стороны, и Вьянко все утро ходили по острову, добивая их.

Похожая на дым пелена в воздухе была столь плотной, что даже взошедшее солнце выглядело сквозь нее лишь чуть более ярким пятном, а пауков приходилось отыскивать лишь по ментальному «запаху», который они излучали. Или на них можно было наткнуться случайно, в расчете на что и капитан, и Мэл присоединились к Вьянко – на корабле теперь, кроме крепко спящего Рикона, находились Делина и Ретан с хамликами.

Последний удар Повелительницы пауков задел Делину, когда та, закончив Песнь Разрушения и совершенно обессилев, упала на руки Хуару, только и ждавшего этого момента. Он тут же прыгнул вместе с ней на корабль, и там выяснилось, что Делина без сознания. Такое случалось с Вьянко очень редко и могло закончиться скверно – утратой способностей, к примеру.

К полудню, когда усилившийся ветер развеял пыльное облако, остров был свободен.

ЧАСТЬ 2

На следующее утро, когда они отправились домой, ветер был попутный, и «Ундина» неслась вперед, слегка подпрыгивая на мелких упругих волнах. С неба лился рассеянный и мягкий солнечный свет, далеко в высоте медленно проплывали похожие на причудливых птиц плотные белые облака. Освобожденный от пауков, пока безымянный остров растаял за горизонтом.

Сонк и Ретан, скрестив ноги, сидели на палубе рядом с креслом, в котором, завернутая в большую вязаную шаль, уютно устроилась Делина. Она уже пришла в себя, но выглядела бледной и грустной. Ретан время от времени украдкой обеспокоенно вглядывался в ее лицо.

– Ты предлагал Рапу отправиться с нами? – спросила Делина Сонка. Тот кивнул, о чем-то сосредоточенно думая.

– Наверно, он не захотел расставаться с Мо? Владыка пожал плечами:

– Может быть, ему просто стало… боязно.

– Это Рапу-то? – удивился Ретан. – Уж если у него хватило мужества отправиться за своей подругой прямо в логово пауков… – Он недоверчиво покачал головой. – Нет, я понимаю, что имеет в виду Сонк, – возразила Делина. – Слишком много нового сразу – кому угодно станет боязно. Ничего, вот родит его упрямица, возьмет Рап на руки своего сына, и наладится у них новая, нормальная жизнь – постепенно все войдет в колею. Время лечит всё. Однако мысль, что мир не кончается за пределами острова, не будет давать ему покоя. Рап захочет узнать больше о нем и… о себе самом. Ведь он прирожденный Вьянко, верно?

Владыка снова молча кивнул.

– Что тебя беспокоит, Сонк? – неожиданно спросила Делина.

– Рикон, – коротко ответил тот. – Не пойму, что с ним такое творится. С чего бы человеку вдруг вообразить, что он паук? Не снаружи, естественно, – внутри. И откуда у него эти ложные воспоминания? Будто он вырос среди пауков, в детстве играл с их малышами, точно с братьями и сестрами. Чепуха какая-то… Главное, непонятно, с чего ему вообще пришли в голову эти мысли? Жил себе человек совершенно спокойно, и вдруг… Не нравится мне все… Похоже на… болезнь.

– Хочешь сказать, что ему эти мысли внушили? – озабоченно спросил Ретан. – Привили, так сказать, заразу?

Сонк пожал плечами:

– Или он ее где-то подцепил. И то и другое внушает опасения, верно?

– А может быть, Рикон… ну, скажем, просто сошел с ума? – предположила Делина. – Кстати, вы никогда не бывали в селении для душевнобольных на острове Покой?

Ее собеседники отрицательно покачали головами.

– А я туда езжу иногда… – Ее осунувшееся, но по-прежнему прекрасное лицо помрачнело.

Ретан опустил голову, прикусив губу, – возможно, он знал или догадывался об этих поездках.

Заметив вопросительный взгляд Владыки, Делина добавила отрывисто:

– Там находится женщина, которая вырастила меня, когда родители погибли… Так вот, безумцы иногда про себя такого навыдумывают! Там есть больная, которая воображает, будто она – гриб. А другой, совсем старый, вот такая седая борода, – Делина провела рукой на уровне пояса, – убежден, что он женщина, которая когда-нибудь непременно выйдет замуж и родит троих детей. Якобы ему так было предсказано. Кидается к каждому приехавшему в селение мужчине – не он ли тот самый долгожданный жених? И с грустным видом отходит – нет, не он. Еще бы! У будущего мужа – это тоже было предсказано – непременно должны быть серебряные глаза. Каково, а? Почему бы, в таком случае, не вообразить себя пауком?

Сонк с интересом выслушал ее и снова пожал плечами, но выражение лица у него стало не такое напряженное.