Клюкла словно ветром сдуло. А братья, увидев приближающегося Грейзмогла, чертыхаясь, полезли в тоннель. Они решили вырыть еще одну комнату на всякий случай: а вдруг непутевый племяш объявится, или еще кто-нибудь.

В Черед-Бегас раньше можно было попасть двумя путями. Первый, которым пришли переселенцы, вел мимо Столбовых холмов, а второй лежал через равнину. Но ранее и без того болотистую равнину окончательно затопило, так что оставалось перекрыть только северный, возвышенный участок.

Чем дольше Объединенный Совет размышлял над этим, тем больше приходил к выводу, что нужно строить крепость. Вот только такое грандиозное строительство требовало уйму времени – месяца три, по крайней мере, и напряжения всех сил. Было ли оно, время, никто не знал.

– Эх, если б знать, что до зимы сюда никто не сунется, наши мастера возвели хотя бы стены, – сокрушался Магистр невысокликов, – тем более, что гномы тоже искусные строители укреплений, а камня и глины вокруг, хоть пруд пруди!

– Но тогда, – возражал ему Клейт, – для добычи камня и его доставки потребуется мобилизовать всех, даже часть пастухов, а мы этого позволить себе не можем. Иначе что же будет с припасами? Невысоклики, конечно, знатные земледельцы, но до следующего урожая ох как далеко.

– Клейт прав, Магистр Кротл, – поддержал Амид вождя скотоводов. – Мы и так уничтожим за зиму половину всего поголовья. А ведь его люди не обязаны нас кормить. И еще, нужно строить жилища. Всем нужен кров. Бьорг, а ты чего молчишь?

– Я думаю… Я думаю, что прежде чем решиться на такое, неплохо бы было представлять себе, что делает враг. И где он. Надо отправить отряд разведчиков. На лодках.

– Но у нас нет лодок, – развел руками Клейт. – Пастухам они ни к чему.

– Знаю. Надо выдолбить их из стволов деревьев. У нас есть мастера, понимающие в этом. К тому же, имеется и еще мысль: пока суть да дело, можно начать только строительство Северной стены, все-таки укрепление.

Соображения Бьорга показались дельными. На том и порешили.

Пограничники вышли, когда начало темнеть. Поход предстоял опаснейший. Нужно было обнаружить врага и узнать, что он собирается делать. За вооруженными до зубов разведчиками отобранные Клейтом пастухи несли новенькие лодки. Пироги получились отличные. Мастера под руководством Рыжего Эрла работали споро, понимая, что от их труда многое зависит.

Вода доходила, как раз, до того места, где дорога начинала подъем к Столбовым холмам. Огромное затопленное пространство простиралось, куда хватало глаз. Тучи висели так низко, что казалось, они стелятся по воде. Ветра почти не было. Только нескончаемый дождь лил и лил.

Плыть решили на запад, мимо бывшего Хойбилона, к горе Верченой. Если морки где-то и могли находиться, то, вероятно, на незатопленных возвышенностях или в предгорьях. И их, в первую очередь, должны были привлекать людские поселения по ту сторону Сизых гор и Гарденхалл, на юге, укрытый горным цирком. "Морки пойдут за спасающимися от потопа, – объяснял командир разведчиков Лайнел Торс. – Не найдя у Харадама ни одного гнома, у них хватит ума сообразить, что те там же, где люди или невысоклики".

Пограничники плыли скрытно, не зажигая огня, почти не переговариваясь. Где-то внизу покоился затопленный Хойбилон. Вдруг из рваной мглы вынырнул шпиль городского магистрата. Словно памятник прошлым безмятежным временам, он чернел сквозь траурную завесу дождя.

Привязавшись к позолоченной игле, разведчики устроили передышку. Вокруг становилось заметно светлее. Но тусклым днем тоже можно было скрытно передвигаться. Выдолбленные из деревьев лодки терялись среди плавающего мусора, а серо-зеленые плащи надежно маскировали. К тому же, опасность напороться на торчащую из-под воды корягу уменьшалась.

С рассветом дождь ослаб и клочья тумана поползли над поверхностью. Пограничники налегли на весла. Скорость сохранялась довольно высокой, несмотря на то, что дозорным приходилось шестами отталкивать обломки деревьев, а иногда трупы животных.

Больше полдня потратили на выход в район Верченой. Торс сбился с пути, и отряд "дал крюка", плутая между верхушек могучих лесных деревьев. Здесь разведчики встретили целую армию сов, устроившихся на отдых по пути неизвестно куда. Совы вели себя крайне беспокойно, тревожно ухали, но улетать не собирались.

"Подозрительно все это. На Верченой и других холмах места побольше будет. Земля под ногами, а значит – пища: змеи, сурки, мыши, ящерицы. Там, наверное, полно зверья, так же, как на Столбовых холмах, – обменивались мнениями ратники. – Если делать передышку, то не здесь. Кто-то спугнул сов, как пить дать".

– Думаю, до темноты там будем, – втягивая ноздрями воздух, сказал Торс. – Но мне кажется, я чувствую запах дыма.

То, что увидели пограничники, подплывая к холмам, превзошло все ожидания. Гора Верченая и соседние возвышенности были сплошь усеяны кострами. Морки и не думали хорониться. Гул походного лагеря будоражил округу. Слышались вой, брань, треск срубаемых деревьев. Все пространство жевало, стучало, рычало, жгло. Судя по всему, враг появился в этих местах несколько дней назад. Но как?

Осторожно продвигаясь вдоль берега на расстоянии полета стрелы, разведчики обнаружили целый флот. Множество плавучих объектов стояло на приколе у Восточного подножья Верченой. В основном, грубо сооруженные плоты, но встречались пироги лесных охотников и плоскодонки рыбаков. Видно, орда уже много где побывала и собиралась дальше. Вот только куда? Это предстояло выяснить.

– "Языков" брать только в крайнем случае, – распорядился Торс, – и то, если попадется кто-нибудь поважнее. Ваша задача слушать и наблюдать.

– Но ведь среди нас только двое учились разбирать "черное наречие", – возразил один из стражников.

– Пойдете двумя группами. Мы останемся здесь, обследуем их лодки. Любая мелочь важна. Враг думает, что он в полной безопасности: даже караула толком не выставили.

Лазутчики бесшумно растворились в темноте.

Первой вернулась группа, ушедшая на Западный склон.

– Мы сидели прямо под морками. Там на подобии каменной террасы, десятка два этих упырей жарили оленину. Еды у них полно. – Рассказал молодой пограничник. Потом они начали свару, но мы так и не поняли из-за чего. Много раз звучали слова "отдай" и похожее на "лодку". Один раз поминали Гарденхалл.

Командир нахмурился:

– Пока не густо.

Спустя немного времени над бортом возникли две головы.

– В одной из лодок пленные! Все связаны. Человек пять, из них одна женщина. Охраняют трое. Еще пятеро на берегу, у костра.

– Те, которые на берегу, далеко от лодки?

– Прилично. Локтей пятьдесят. И вот еще… – один из ныряльщиков передал Торсу богато инкрустированный кинжал. – Это из Города-на-сваях. Может, люди оттуда?

Наконец появилась вторая группа. Пограничники волокли на себе тюк. При ближайшем рассмотрении им оказался закатанный в войлок полузахлебнувшийся морк.

– Мы не собирались его брать, – оправдывались разведчики, – но он поперся прямо на нас, чтобы завалиться на свою подстилку, и споткнулся о Ройни. Пришлось завернуть. По всему видно, морк не из последних.

– Ладно, – махнул рукой командир, – потом разберемся. Ройни, сторожи. Теперь освободим пленных. Сделаем так, чтобы охрана подумала, что те сами сбежали.

Пленники сидели в большой лодке, опустив головы на колени. Руки и ноги у них были связаны. Как только кто-то пытался пошевелиться, получал от надсмотрщиков укол копьем.

Пограничники дождались, когда морки на берегу отвлеклись, и мигом сняли охрану в лодке. Вода три раза тихо булькнула.

– Т-с-с… Тише, ни звука! – предупредили пленных, передавая им ножи.

Пока спасенные освобождались от веревок, пограничники тихонько плыли рядом, выталкивая лодку в темноту.

– Кто может грести, берите весла, поднимайте шум. Кричите что-нибудь про Гарденхалл и уходите вон в ту сторону. Потом пересядете к нам, а эту посудину – на дно.

Морки, конечно, видят в темноте, но не так далеко. Не заметив пограничников, они подумали, что пленные освободились сами, а теперь пытаются сбежать. Нарочито громкие выкрики и направление побега не оставляли сомнений в том, что цель освободившихся – Гарденхалл.