Смятение в собрании продолжалось. Видя невозможность дальнейшей проповеди, апостол вышел из ареопага. Скоро разошлось и все собрание, и каменные сиденья членов ареопага, жестокие, как их сердца, опять опустели. Итак, неужели бесплодно осталось слово апостола? — Нет, живо и действенно слово Божие; оно глубоко запало в сердца некоторых из присутствовавших и принесло свой плод. «Некоторые мужи, пристав к Павлу, уверовали; между ними был Дионисий Ареопагит и женщина, именем Дамарь, и другие с ними». Это был первый трофей Евангелия в центре философского язычества.

Такова была первая встреча Евангелия с языческой философией. Уже при первой встрече с ним дотоле непреоборимая владычица умов смутилась и сразу почувствовала грозную для себя силу неведомого пришельца. Но, смутившись, она не захотела сразу преклонить перед ним свое знамя. Еще целых пять веков она усиливалась поддерживать свое знамя во имя язычества и мудрости его; но червь времени неустанно точил древко этого знамени, и оно, наконец, рухнуло, склонившись к подножию креста (Церков. Вестн. 1879 г., № 26, 30 июня).

Стих 18-21

Толкование на ст. 18-21

Блаж. Феофилакта.

И нецыи глаголаху: что убо хощет суесловый сей глаголати? инии же: чуждих богов мнится проповедник быти: яко Иисуса и воскресение благовествоваше им (ст. 18). Поемше же его, ведоша на Ареопаг, глаголюще: можем ли разумети, что новое сие глаголемое тобою учение? (ст. 19). Странна бо некая влагаеши в ушеса наша: хощем убо разумети, что хотят сия быти (ст. 20). Афинеи же вси и приходящий страннии ни во что же ино и упражняхуся, разве глаголати что или слышати новое (ст. 21). И нецыи глаголаху: что убо хощет суесловый сей глаголати? Говорят, что название спермолог носила одна ничтожная птица, имевшая обыкновение собирать на перекрестках зерна. Высоко поднимавшие голову и гордившиеся своей широковещательностью философы уподобили Павла этой птице. Мудрых называют неразумными, говорится в Притчах. Итак, поелику спермолог была птица ничтожная, не пригодная ни для кушанья, ни для забавы: то пустых людей называли спермологами (суесловами). Инии же: чуждих богов мнится проповедник быти. Это потому, что думали, будто под воскресением он разумеет какую-либо богиню, так как и женщин некоторых почитали за богинь. Ведоша его на Ареопаг. Не с тем, чтобы научиться от него, но с тем, чтобы наказать его, вели его на то место, где производился суд над убийцами. Ареопагом, или Ареевым (Марсовым) холмом называлось это место потому, что здесь Арей, или Марс был наказан за прелюбодеяние. Пагом же называлось возвышенное место, так как судилище это находилось на холме. Следует заметить, что философы эти, хотя все время проводили в беседах и слушании других, считали, однако же, сообщаемое Павлом новостью, которой они еще не слыхали. Если бы он проповедовал, что распят человек, то слово его было бы не новостью; а так как он говорил, что был распят и восстал Бог, то говорил действительно новое.

Стих 22-29

О речи ап. Павла в афинском Ареопаге, (на ст. 22-29)

Его же.

Став же Павел посреде Ареопага, рече: мужие афинейстии, по всему зрю вы аки благочестивыя (ст. 22). Проходя бо и соглядая чествования ваша, обретох и капище, на немже бе написано: неведомому Богу: Его же убо не ведуще (благолепне) чтете, Сего аз проповедую вам (ст. 23). Бог, сотворивый мир и вся, яже в нем, сей небесе и земли Господь сый, не в рукотворенных храмах живет (ст. 24). Ни от рук человеческих угождения приемлет, требуя что, Сам дая всем и живот и дыхания и вся (ст. 25). Сотворил же есть от единыя крове весь язык человечь, жити по всему лицу земному, уставив предъучиненая времена и пределы селения их (ст. 26). Взыскати Господа, да поне осяжут Его и обрящут, яко недалече от единаго коегождо нас суща (ст. 27). О Нем бо живем и движемся и есмы: якоже и нецыи от ваших книжник рекоша: сего бо и род есмы (ст. 28). Род убо суще Божий, не должны есмы непщевати подобно быти Божество злату или сребру, или каменю художне начертану и смышлению человечу (ст. 29).

Аки благочестивые δεισιδαιμονεστέρους. Δεισιδαίμων называется тот, кто боится демонов, кто боготворит все, — и дерево, и камень, и духов. Представляется, что апостол как бы хвалит их. Δεισιδαιμονεστέρους, т. е. боящимися демонов, назвал их вместо того, чтобы назвать благочестивыми. А назвал их так по поводу капища. Капище же поставлено было ими по след. причине.

Однажды у афинян вспыхнула война с неприятелями; потерпев поражение, они удалились. И так, как у них было в обычае праздновать игры в честь демонов, то один из демонов явился к ним и сказал, что он не видел еще от них никакой себе почести; поэтому он осердился на них и был причиной этого их поражения. Этому демону они построили храм, и как бы из опасения, чтобы и еще когда-нибудь не случилось с ними того же, если они обойдут какого-либо неведомого ими Бога, поставили капище с надписью: неведомому Богу, говоря этим, что если есть еще какой-либо иной Бог, которого они не знают, то пусть капище это будет посвящено в честь его; быть может, он милостив будет к нам, хотя мы не почитаем его, так как не знаем. Полная же надпись на капище была след.: «Богам Азии и Европы и Ливии: Богу неведомому и чуждому». Проходя бо и соглядая чествования ваша. Нашел в городе не книгу божественную, а стоявшее капище; и, воспользовавшись надписью на капище, разрушил само капище. Да что же и оставалось ему делать? Эллины все были неверующими. Если бы он стал беседовать с ними на основании Евангельского учения, они стали бы смеяться над ним; если бы — на основании пророков, не имели бы доверия к нему. Он оружие неприятеля покорил его же оружием: вот это-то и есть то, что он говорит: бых со беззаконными, яко беззаконный. Увидел капище, — и надпись на нем обратил в свою пользу; а что еще важнее, так это то, что он изменил мнение афинян. На капище, говорится, бе написано: неведомому Богу. Кто же был этот неведомый Бог, как не Христос? Итак, афиняне написали это во имя Христа? Если бы они написали это во имя Христа, то успех Павла в их обращении не представлял бы ничего Удивительного. Нет, они написали это с иной целью; а Павел сумел придать надписи совершенно новое значение. Но следует сказать, Ради какого Бога они написали: неведомому Богу. Много было у них богов, и своих и чужих. Об одних из них они получили сведения от матерей, а о других от соседних народов. Итак, поелику сначала не все боги сразу были приняты ими, а вводились мало-помалу, одни — их отцами, другие — дедами, иные — уже в их время, то, собравшись вместе, они сказали: как этих богов прежде мы не знали, а потом впоследствии узнали их, так, быть может, есть и еще какой-либо Бог, Которого мы не знаем и так как мы не знаем Его, хотя Он и Бог, то делаем ошибку, пренебрегая Им и не почитая Его. Поэтому они поставили капище и сделали на нем надпись неведомому Богу, говоря этой надписью, что если и еще есть какой-либо иной Бог, которого мы не знаем, так и Его мы будем чтить. Обрати внимание на избыток бесобоязненности. Поэтому Павел говорит: по всему зрю аки благочестивыя: потому что почитаете не только тех демонов, которые вам известны, но и тех, которых вы не узнали, — и, пленив их умы, направил их умственные взоры на Христа. Егоже убо не ведуще (благолепне) чтете, Сего аз проповедаю вам. Афиняне намеревались обвинить Павла, говоря: ты вводишь новое учение, вводишь Бога, Которого мы не знаем. Поэтому, желая освободиться от подозрения и показать, что он проповедует не нового Бога, но Того, Которого они прежде него почтили уже служением, говорит: вы предупредили меня, ваше служение Ему упредило мою проповедь; потому что я возвещаю вам Того Бога, Которого вы почитаете, не зная. Бог сотворивый мир… Сказал одно слово и подорвал все положения философов. Эпикурейцы утверждают, что все произошло само собою и из атомов; а он говорит, что мир и все, что в нем, — дело Божие. Не в рукотворенных храмех живет. Чтобы не подумали, что проповедуется один из многих их богов, Павел поправляет сказанное, присовокупляя: не в рукотворенных храмех живет, но, в человеческой душе. Итак, что же? Он не жил в Иерусалимском храме? Да, не жил, но действовал. Как же иудеи почитали Его при содействии рук? Не при содействии рук, но мыслию, потому что Он не требовал чувственного, как бы нуждаясь в этом: не ям, говорит Он, мяса юнча и т. д. Не требуя что, Сам дая всем живот и дыхание. Два доказательства божественности, именно, что Бог ни в чем не нуждается и всем дарует все. Но здесь же Павел показывает и то, что, и не отыскав Господа, они обрели Его. А так как, отыскивая Его, они не находили, то он показывает также, что Господь так очевиден, как какой-нибудь предмет, рассматриваемый на видном месте; потому что невозможно, чтобы небо было здесь, а в другом месте его не было; невозможно также, чтобы оно было в это время, а в другое нет. Итак, во всякое время и во всяком месте можно обрести Господа. Бог так устроил, что мы не встречаем препятствия в этом ни со стороны места, ни со стороны времени. То, что небо находится везде и установлено на все времена, особенно сильно действовало на слушателей. Господь так близок к нам, говорит апостол, что без Него невозможно жить. О Нем бо живем и движемся и есмы. Близость Господа доказывает посредством чувственного примера: невозможно, говорит, не знать, что воздух разлит всюду и находится близ каждого из нас, но и в нас самих. То, что мы от Бога получили жизнь, что действуем и не погибаем, — все это называет промышлением и попечением Божиим о нас. Якоже и нецыи от ваших книжник рекоша. Один мудрец, Арат, сказал о Зевсе: того бо и род есмы. А апостол говорит это о Творце, не утверждая, что Творец и Зевс одно и то же, — да не будет! — но прилагая это выражение собственно к Творцу, как и жертвенник назвал жертвенником Его (Творца), а не того, кого чтили афиняне. Назвал нас родом Божиим, т. е. самыми близкими родственниками, так как от нашего рода Бог благоволил на земле родитися. Не сказал: не должны вы непщевати подобно быти Божество злату, или сребру, но употребил более смиренный оборот: не должны есмы. Заметь, как внес в свою речь предмет сверхчувственный, потому что с представлением о теле мы соединяем и представление о расстоянии (Толкование на Деяния Св. Ап. стр. 221-226).