Губы леди Фанни презрительно скривились.

– О, не будьте наивны, моя милая. Я нахожу все это глупым. Даже будь его светлость лет на десять помоложе, я все равно не поверила бы в такую нелепую историю.

Миссис Чалонер опять ощутила себя в сумасшедшем доме.

– Какое отношение к этому имеет возраст его светлости? – ошеломленно спросила она.

– Самое прямое! – сухо ответила леди Фанни.

– Да возраст не имеет отношения к делу! – Миссис Чалонер все больше свирепела: ее опять хотели выставить, но тут, решила она, номер не пройдет. – Вы можете меня дурачить, ваша светлость, но я сюда явилась как мать. Да, я сегодня пришла к вам из-за моей дорогой дочери.

– О, я не могу поверить в это! – вскрикнула леди Фанни. – Где мои лавандовые капли? Моя бедная, бедная Леони! Говорите же, злая женщина, зачем вы пришли, хотя я все равно не поверю вашим словам. Если вы хотите всучить вашу дочь Эйвону, вы глубоко заблуждаетесь! Надо было думать раньше, ведь, как я полагаю, девушке лет пятнадцать?

Миссис Чалонер прищурилась:

– Пятнадцать лет, мадам? Ей все двадцать! Теперь, что касается того, чтобы «всучить» ее герцогу, как вы выразились. Если у него есть здравый смысл, он постарается принять, ее и

сделать все как надо. Но не думайте, что моя девочка недостойна такой чести. Герцог не будет разочарован – она очень добропорядочная, воспитанная девочка и закончила лучшую школу Англии!

– Моя милая, – произнесла леди Фанни сочувствующим голосом, – если вы надеетесь, что Эйвон может поступить подобным образом, вы просто взрослая… дура. Он начисто лишен сентиментальности, а если и оплатил образование девочки – а я поняла, что именно так он и поступил, – я просто поражена, и считайте, что вам повезло.

– Платил за ее образование? – задохнулась миссис Чалонер. – Да он ее никогда в глаза не видел! К чему вы клоните, ваша светлость?

Фанни внимательно посмотрела на миссис Чалонер, но у той на лице отразилось такое искреннее удивление, что леди поверила и показала на стул:

– Присядьте, прошу вас. Миссис Чалонер с благодарностью села – ноги у нее уже подкашивались.

– А теперь расскажите мне все сначала, понятными, простыми словами. Итак, чего вы хотите? Прежде всего: эта девушка – дочь Эйвона или нет?

Миссис Чалонер с минуту ошеломленно молчала, пытаясь осмыслить вопрос герцогини. Когда до нее дошел смысл сказанного, она вскочила со стула:

– Да нет же, ваша светлость! Конечно нет. И прошу вас помнить, что я порядочная женщина, хотя, может быть, и была недостаточно хороша для мистера Чалонера. Он женился на мне против воли своей аристократической, богатой семьи, несмотря на высокое положение в свете, и теперь я постараюсь, чтобы сынок его светлости Эйвона женился на моей бедной девочке! Леди Фанни облегченно выдохнула:

– Вайдел?! Господи, и это все? Миссис Чалонер все еще кипела негодованием.

– Все, мадам? Вы считаете пустяком, что ваш распутный племянник похитил мою дочь?

Фанни повелительно махнула рукой, приказывая гостье сесть.

– Я вам сочувствую от всей души, мадам, уверяю вас. Но ваше обращение к моему брату будет абсолютно бесполезно. Он, конечно, и пальцем не пошевельнет, чтобы заставить своего сына жениться на вашей дочери.

– Ах так? – вскричала миссис Чалонер. – А я уверяю вас, что он будет рад таким образом замять дело.

Леди Фанни усмехнулась:

– Я должна вам сказать, моя любезная, что именно ваша дочь, а не мой племянник пострадает от скандала. Вы произнесли слово «похищение» – так вот, я знаю много грешных подвигов за Вайделом, но ни разу еще не слышала, чтобы он увозил девиц против их воли. Уверена, что ваша дочь знала, на что идет, и я вам советую для вашего же блага держать рот на замке.

Неожиданная позиция леди Фанни заставила миссис Чалонер выложить козырную карту.

– Вы так считаете, миледи? Так вот, позвольте сказать вам, что вы заблуждаетесь, если

считаете, что за мою дочь некому заступиться и она не имеет высокопоставленных, очень влиятельных родственников. Позвольте сказать вам, что дедушка Мэри не кто иной, как генерал армии и баронет, сэр Джиль Чалонер, и он защитит честь моей бедной девочки!

Фанни высокомерно подняла брови, не подавая вида, что последнее сообщение миссис Чалонер ее напугало.

– Сэр Джиль Чалонер, безусловно, может гордиться такой внучкой, – сказала она невозмутимо.

У миссис Чалонер на скулах загорелись яркие пятна, дрожащими пальцами она полезла в ридикюль, вытащила письмо Мэри и бросила на стол перед ее светлостью.

– Прочитайте это, мадам! – сказала она с трагическими нотками в голосе.

Леди Фанни взяла письмо и внимательно пробежала глазами. Потом положила обратно на стол.

– Ничего не понимаю, – сказала Она, – ради Бога, кто такая София?

– София – моя младшая дочь, мадам. Маркиз собирался увезти ее, потому что сходил по ней с ума. Он послал ей записку два дня назад, где сообщал, что хочет увезти ее, и назначал время и место встречи. Но письмо попало к Мэри, и она прочитала его. Мэри не какая-нибудь пустоголовая кокетка и бездельница, она порядочная девушка и любимица своего деда. Она хотела, как вы видите из письма, спасти честь сестры. Но ее нет уже два дня, и, зная Мэри, я уверена, что маркиз насильно куда-то увез ее. Я голову даю на отсечение – она никогда не поехала бы с ним по своей воле!

Леди Фанни выслушала ее, уже не на шутку встревожившись. Дело принимало серьезный оборот. Сэр Джиль Чалонер был ей знаком, и, если девушка действительно его внучка, он не позволит этому похищению остаться незамеченным. Грозит громкий скандал или даже что-то похуже. Хотя легкомысленное поведение племянника и раздражало леди Фанни и она всегда предсказывала его родителям и ему самому, что Вайдел в конце концов попадает в историю вроде этой, она не злорадствовала. В глубине души тетка любила шалопая племянника и обожала невестку, его мать, Леони. И уж конечно не могла остаться равнодушной, если на карту ставилась честь семьи, членом которой являлась и она сама. Сначала она хотела немедленно все рассказать Эйвону, но тут сердце у нее упало – она вспомнила неприятную историю, в которую попал недавно Вайдел и из-за которой ему пришлось даже покинуть на время Англию. Самый неподходящий момент, чтобы герцог услышал еще одну неприятную новость о сыне. Не зная пока, что предпринять, чтобы замять неизбежный скандал, она решила сначала поговорить с Леони.

Леди Фанни внимательно, оценивающим взглядом оглядела миссис Чалонер. Она была женщиной проницательной, и миссис Чалонер немало удивили бы сейчас мысли высокопоставленной дамы, умей она их прочесть.

– Я сделаю для вас все, что могу, – наконец сказала леди Фанни, – но и вы в свою очередь пока никому не скажете об этом скандальном случае. И поверьте, мадам, если вы отважитесь на публичный скандал, то потеряете надежду воплотить свою мечту. Как только имя вашей дочери будет у всех на устах, уверяю, мой племянник не женится на ней никогда. Советую подумать, кому будет от этого хуже.

Миссис Чалонер словно потеряла дар речи. Поведение леди Фанни смутило, выбило ее из колеи: ведь, собираясь к Эйвонам, она ждала, что, выслушав ее угрозы, они испугаются скандала. Но леди Фанни неожиданно оказалась твердым орешком и не выразила ни испуга, ни беспокойства. Более того, она была столь хладнокровна, что миссис Чалонер начала вообще сомневаться, что сможет запугать этих Алайстеров скандалом. Сейчас она жалела, что не взяла с собой брата, самое время было с ним посоветоваться. Ничего не придумав, она сварливо ответила:

– Если я буду молчать? Что тогда? Леди Фанни приподняла брови:

– Я не могу ответить вам за своего брата, герцога Эйвона. Но обещаю, что расскажу всю эту историю своей невестке. И если вы будете так добры и оставите свой адрес, уверена, что герцог или герцогиня навестят вас через несколько дней. – Она протянула руку к серебряному колокольчику и позвонила. – Заверяю вас, мадам, что, если вам действительно причинен ущерб, герцог постарается уладить дело, чтобы честь вашей семьи не пострадала. А теперь позвольте с вами попрощаться. – Она наклонила голову, и миссис Чалонер почувствовала, как какая-то неведомая сила поднимает ее со стула.