— Ты сказал про возможность увидеться со Стефаном в нашем мире? Здесь?
Утвердительно кивнул.
Меня охватило смятение: неужели правда — всё сейчас сказанное? Загадочный ответ породил в голове тысячу новых вопросов.
— Понимаю, — улыбнулся Волька, — сам пребывал в таком же шоке первые дни. Уж поверь, Вилка, это только начало твоего потрясения. Мы будем что-нибудь кушать?
Я захлопала глазами от столь резкой перемены темы. Но тут же, словно по мановению волшебной палочки, появился официант с горячим обедом.
— Ого! — восхитился Волька, глядя на поднос счастливыми глазами, — спасибо, ребят, что позаботились. Я только с поезда, почти сутки не ел, а там…там вообще ничего.
— Там! Как там, что там, Волька?! — я чуть не задохнулась от безумного любопытства.
Он быстро с аппетитом ел, Сергей же, размеренно обедая, со спокойной улыбкой, но серьёзными глазами, глядел на нас. А я с трудом держала себя в руках, чтоб не наброситься, не затормошить Вольку, побуждая говорить. Наконец, тот неспешно начал повествование.
И мне хотелось только одного, чтоб Вольдемар не замолкал, пока не утолит мою жажду. И он рассказывал.
Нырнув в Мёртвое озеро, парень на краткий миг словно лишился сознания, а когда открыл глаза — увидел себя парящим в воздухе, а там, внизу, насколько видно глазу, простирался совершенно незнакомый ландшафт, невообразимый… Представьте себе мир-лабиринт, бесконечный, кирпично-красного цвета и совершенно безжизненный. Стены, высящиеся в три человеческих роста и проходы — около двух метров в ширину.
Чтоб опуститься понадобилась всего лишь одна мысль, выразившая это желание — и Волька уже стоял на ногах в точке, зафиксированной последним взглядом, совершено не ощутив перемещения. Дальше он робко пошёл вперёд, с интересом осматриваясь, изучая.
В стены лабиринта через какие-то промежутки вмонтированы разноцветные планки, при пристальном рассмотрении оказавшиеся чем-то вроде панелей управления, встречались проходы в соседнюю ветку и двери в порталы (назначение дверей он проверил, соответственно, опытным путём, сунув туда любопытный нос). Никаких признаков растительности, жизни и вообще — одушевлённого шевеления. Казалось, движется только он сам, всё остальное — статично, включая воздух, впрочем, проблем с дыханием не испытывал. Как и с питанием, и другими обычными потребностями организма — здесь, в этом мире, они попросту отсутствовали! О еде Волька вспомнил через довольно долгое время, но подумал мимолётно, как бы между прочим. Желания есть или пить он, странным образом, не ощущал. Дня и ночи в бесконечном лабиринте не было также, словно время здесь остановилось. С физиологией не возникло проблем, а вот психологически было непросто перестроиться, в первый день блужданий он почувствовал усталость и прилёг прямо на любопытную на ощупь, напоминающую упругий поролон, поверхность пола. Но уже через пару секунд ощутил неожиданную бодрость во всём теле, готовность и дальше в энтузиазмом изучать территорию, на которую отравился по своему собственному желанию.
Различив кнопки на панелях управления, либо обозначенные странными надписями, либо вовсе без них и, не решаясь ничего нажимать, Волька некоторое время бегал по лабиринту, изучал, сравнивал с другими, пытался понять расшифровку. Когда уловил некую аналогию — нашёл ключ, стал потихонечку пробовать.
При первой же активации ближайшей панели, на стене прямо над ней вдруг загорелся монитор. На нём цветной картинкой застыл фрагмент реальности Школы. Методом вдумчивого размышления и простого «тыка», Волька аккуратненько попробовал увеличить-уменьшить изображение и интуитивно нащупал при этом новое меню. Дальше он, усвоив тенденцию, продвигался довольно бойко, пока не наткнулся на надпись — РЕДАКТИРОВАТЬ. А потом неожиданно научился прямо пальцем выделять на экране фрагменты, нуждающиеся в редакции… Но это произошло далеко не сразу. Сначала Волька, в какой-то мере знакомый с криптограммами, полностью расшифровал значения символов надписей и понял, что каждая панель отвечает за строго определённый квадрат территории Школы, попутешествовал пару дней по лабиринту и «нарисовал» в памяти карту: где какая находится. Между иными панелями, управляющими соседними участками Школы, иногда пролегало огромное расстояние, и его приходилось преодолевать как при помощи проходов, так и порталов немалое количество времени.
Затем он, всё ещё не рискуя предпринимать никаких слишком заметных изменений в реальности Школы, случайно отыскал… панель с историей, со всеми данными, именами и описаниями этого мира. Эти материалы Волька изучал почти три месяца. Он узнал, что такое Школа и все, кто имеют к ней отношения, о её создателях. Теперь Волька знал наверняка, что это искусственно созданная реальность. Перед ним открылись тайны всех самых сокровенных мест, назначение различных мест сакральных, с которыми понемногу знакомили Учителя или просто-напросто запрещали туда соваться. Отныне он обладал знанием, достаточным для реализации его задумки…
— Почему же ты не хочешь посвятить меня в тайну Школы? — недоумённо пожала я плечами, переваривая услышанное, — если ты понял её и разобрался? Что в этом может быть непростого.
— Не то чтобы непростого, — посерьёзнел Волька, — Вилка, была там и особого рода информация: о связи мира-лабиринта с другими мирами: нашим, например, но далеко не только… Очень серьёзные сведения, сроки давности которых корнями уходят в начало 20-го века. Известно, что именно оттуда и ведёт своё официальное начало Школа.
— Ого, — я сглотнула и глянула на Сергея, он сидел, словно статуя, внимательно слушая.
— Одно только могу сказать, существует самая прямая связь Школы с темой гитлеровского «второго рейха», очень много довольно известных исторических имён и событий хранится в анналах школьной памяти. А ещё… — он откашлялся, — ко всему прочему упоминаются Великие Учителя Тибета.
Вот это да! Столько разношёрстной информации — и одной кучей вывалил. Голова кругом в попытке увязать всё это в одной реальности.
— Погоди! Гитлер-то там каким боком?
— Он, помнится, искал Шамбалу… — задумчиво вставил вдруг Сергей, — и различные эзотерические знания использовал для развития нечеловеческих способностей, мечтал создать расу «сверхлюдей»
— Верно, — Волька с уважением глянул в его сторону.
— Но причём же здесь Школа?! — почти воскликнула я.
— А вот это и есть то, что тебе буду рассказывать не я, — отрезал Волька.
Всё же, прежде чем начать крупные эксперименты, Волька приступил к перенастройке всей системы. С огромным удовольствием он занимался значками и символами на кнопках, переделывал, придавая им иные значения и свойства. Парнем двигал уже азарт хакера, и хоть им он в жизни никогда не был, но кое что умел. А профессионализм, вкупе с интуицией, сделали своё дело.
Переписав систему достаточно, чтоб теперь кроме него никто не смог ничего изменить, восстановить — наконец, решительно принялся за реализацию созревшего в голове плана..
После небольших экспериментов с погодой и природой, он нанёс Школе главный удар — кардинально поменял свойства Тёмного и Светлого Лесов на прямо противоположные, при этом совершенно не заботясь о живности, предоставляя обитателям лесов самим выходить из положения, наслаждаясь мыслью о том, какую неразбериху вносит одновременно в оба факультета. Его от души забавляло происходящее на экранах мониторов.
Волька прекрасно знал, что Учителя тут же кинутся именно сюда, потому сразу после содеянного бросился наутёк.
К этому времени он знал досконально почти все существующие в лабиринте порталы, что позволяло значительно экономить время. На бегу парень продолжал последовательно менять настройки, обрубая все возможности попадания в реальность Школы, изолируя её от нашего мира с одной стороны. Кольца, работающие по принципу астральных проводников, утрачивали одно за другим свою функцию, с этого момента ученики не могли больше перенестись в Школу. Он не знал, что за сутки до этого Учителя сами отменили занятия, словно предчувствуя ситуацию. Я в ту ночь, когда спасла василиска, чудесным образом вернулась из Школы, буквально за несколько минут до прекращения работы колец. В общем-то на Учителях это не отразилось никоим образом, настроек, позволяющих без вспомогательных устройств переноситься в Школу, он так и не обнаружил.