«Как хладнокровно он лжет! – вскипела Мелисса. – Ни за что не поверю ни единому его слову». Вместо этого она твердо произнесла:

– Я сомневаюсь, что вы испытываете ко мне любовь, милорд, так как мы слишком плохо знаем друг друга. Вы придумали себе какой-то образ, утверждая, что я похожа на вашу бабушку. Но это несерьезно. Безрассудство скоро пройдет, и вы будете благодарны судьбе за то, что я не согласилась стать вашей женой. Я вам не подхожу, потому что мы с вами совершенно разные люди. А теперь, с вашего позволения, я должна приготовиться к дневному приему.

Она поднялась с кресла и, прежде чем он смог продолжить разговор, быстро вышла из гостиной. Едва вбежав в свою комнату, Мелисса залилась слезами.

Глава 11

Чарльз провел ужасную ночь. Не в силах уснуть, он беспокойно шагал из угла в угол своей каморки. Почему Мелисса ему отказала? Он мог поклясться, что эта девушка была к нему неравнодушна. Ведь даже кроме физического влечения, которое охватывало их обоих, где бы они не встречались, их соединяла более прочная связь. Обмен понимающими взглядами на Брукфилдском балу стал прекрасным тому подтверждением. Он не ощутил бы этого так сильно, если бы не прочел в ее глазах ответную страсть.

Генриетта! Проклиная себя за глупость, Чарльз взял графин и налил полный стакан бренди. Какого дьявола он затеял это дурацкое предприятие? С тех пор все пошло наперекосяк. В пьяном бреду его терзала одна и та же позорная мысль. Чарльз думал лишь о том, что бабушка унесла огромное состояние с собой в могилу и оставила его без наследства. Хуже того, женщина, которую он любил, все это время считала, что он навеки связан с другой.

Ну конечно! Какой же он все-таки глупец!

Чарльз много лет наблюдал за поведением своих друзей и смеялся над их необдуманными поступками, но, как видно, так ничему и не научился. Нельзя торопить события. С первого дня их знакомства Мелисса видела в нем лишь потенциального друга. А он был настолько озабочен поисками Генриетты, что совершенно не обратил на это внимания. Разумеется, после того как он подтвердил то, что у него есть невеста, Мелисса уже не могла думать о нем как о своем поклоннике. Он должен был сразу же опровергнуть эту ложь. Из-за своего сумасбродства он не смог достойно выйти из создавшегося положения. Прежде чем начать ухаживать за Мелиссой, ему следовало бы, по крайней мере, объявить о расторжении помолвки с Генриеттой. Но он настолько запутался в собственной лжи, что даже не мог вспомнить, как все происходило на самом деле.

Жизнь Чарльза превратилась в сущий ад. Со временем он понял, что не может жить без Мелиссы. Каждый раз, вспоминая, какую историю ему пришлось выдумать, чтобы объяснить этой девушке причины, по которым ему пришлось согласиться на помолвку с Генриеттой, Чарльз содрогался от ужаса. Эта сказка была настолько абсурдна, что, рассказав ее Мелиссе, Чарльз, сам того не желая, выставил себя каким-то безвольным кретином. Но теперь уже поздно что-либо менять. Будет только хуже, если он вдруг признается Мелиссе, что почти год назад сам придумал весь этот маскарад.

Итак, решено. Он поедет в Лондон и попросит у нее прощения за свою поспешность. Но что она имела в виду, сказав: «Мы совершенно разные люди»? Почему она решила, что он ей не пара? У них много общих интересов, не говоря уже о том, что их неодолимо тянет друг к другу. Она знает толк в лошадях и превосходно ездит верхом. Она любит живопись. Хотя его познания в этой области намного глубже. Ему нравилось, что она всегда готова прийти на помощь любому нуждающемуся. И это были далеко не все качества ее характера, которые приводили Чарльза в восторг. Она изучала сложную науку о том, как управлять поместьем. Так что, вполне возможно, она умеет это делать даже лучше, чем он сам. Наверное, именно поэтому она заявила, что они не подходят друг другу. Может быть, ей кажется, что он попросту несерьезный человек, раз не научился таким необходимым вещам. Она, в конце концов, и понятия не имеет, в каком плачевном состоянии он сейчас находится. Чарльз ворочался с боку на бок всю оставшуюся часть ночи и наконец решил снова попросить ее руки. Убедить Мелиссу выйти за него замуж было самой главной целью его жизни. Но нельзя было начинать ухаживания, не зная наперед, какие препятствия встретятся на этом пути. Чарльз не мог позволить себе ни новых ошибок, ни новой лжи.

Мелисса очень удивилась, когда Чарльз пришел к ней. Она тоже провела бессонную ночь, так как менее всего ожидала услышать от него такое предложение. Его признание в любви до сих пор звучало у нее в ушах, хотя в глубине души девушка не верила, что он сказал правду. Она считала, что он вообще не способен кого-то полюбить, потому что такой эгоист, как Чарльз, не мог испытывать искренние чувства к другим людям. Она еще могла поверить, что им руководили безрассудная страсть и, конечно же, вожделение. Но этого было недостаточно для создания семьи.

К сожалению, Мелисса больше не могла закрывать глаза на правду. Она тоже любила Чарльза. Но в его характере было столько неприятного, что она не хотела даже думать о возможном браке с ним. Девушка боялась не только за себя. Ее беспокоило еще и то, что Чарльз никогда не будет с ней счастлив. Она будет заставлять его самостоятельно управлять поместьем и вступить в благотворительные учреждения. Ему придется навсегда забыть о своих былых развлечениях и не флиртовать с другими женщинами, иначе она превратит его жизнь в пытку. Ни одному мужчине не придет в голову согласиться на такие перемены, но Мелисса не собиралась идти ни на какие уступки. Это значит, что они друг другу не подходят. К сожалению, Беатрисе не удалось предупредить девушку, что чувства не всегда подчиняются здравому смыслу. Если бы Мелисса узнала об этом чуть раньше, то наверняка смогла бы предотвратить эту безвыходную ситуацию.

– Не хотите покататься со мной в парке? – спросил он, поздоровавшись.

Мелисса нахмурилась. Он вел себя как самый что ни на есть порядочный джентльмен, но она все равно ему не доверяла. Но, в конце концов, в его экипаже ей ничего не грозит.

– Хорошо, милорд. Сегодня на редкость теплое утро.

К тому времени как они въехали в Гайд-парк, Мелисса окончательно расслабилась. Он продолжал непринужденно болтать о всякой светской ерунде, как будто их последней встречи вовсе никогда не было. Но у ворот Чарльз неожиданно подал кучеру какой-то знак, и тот ушел, оставив их наедине.

– Что это значит? – спросила Мелисса.

– Мне надо поговорить с вами, и без свидетелей, – произнес Чарльз с улыбкой, тогда как глаза его оставались серьезными. – Вам нечего бояться. Я не причиню вам вреда. К тому же, нет ничего предосудительного в том, что вы катаетесь в экипаже своего кузена, тем более что я исполняю обязанности главы вашей семьи.

– Ничего подобного. У троюродных братьев нет таких привилегий, – усмехнулась она. – К тому же я не могу целиком доверять человеку с такой репутацией, как у вас.

– Прошу вас, Мелисса, – взмолился Чарльз, – не надо ворошить прошлое. Я никак не могу успокоиться. Я просто должен понять, почему вы меня отвергли.

Она сердито взглянула в сторону Чарльза, но от его обычной надменности не осталось и следа. В ее хитрой головке промелькнуло излюбленное выражение кучера Джека: «Так-так, значит, упрямая скотинка пытается подмазаться». Была ли его безрассудная страсть так сильна, как хотелось Мелиссе? Или же он просто мстил ей за уязвленное самолюбие? Несмотря на то, что в парке было полным-полно народу, ей было страшно оставаться с ним наедине. Неудержимая волна томления поднялась в ней и едва не вырвалась за рамки внешней благопристойности. Сделав над собой нечеловеческое усилие, Мелиссе удалось взять себя в руки. Она хотела как можно быстрее завершить этот разговор, дав Чарльзу понять, что всякое ухаживание безнадежно. Грубая правда станет неплохим началом ссоры.

– Вы слишком сильно напоминаете моего отца и брата, – без обиняков заявила Мелисса. – Будучи людьми слабовольными, они растратили свою жизнь на легкомысленные поступки и гадости, вместо того чтобы позаботиться о семье или заняться поместьем. Отец был ленив. Хотя, надо отдать ему должное, он никогда не принимал участия в каких-либо безрассудных предприятиях или играх. У него, слава Богу, хватило ума понять, что он не может себе позволить проигрывать даже самые ничтожные суммы. Но он и пальцем не пошевелил, чтобы хоть как-то наладить жизнь своей семьи. Кроме того, ему не пришло в голову ни ознакомиться с современными сельскохозяйственными методами, с помощью которых его доходы могли бы значительно возрасти, ни построить коттеджи, аренда которых также повысила бы наше благосостояние. Единственным развлечением, которое он еще мог себе позволить, была его страсть к разведению лошадей. Представляю, как нелегко приходилось тем, кто занимался ведением его бухгалтерии! Они были вынуждены каким-то чудом изыскивать средства на всякую ерунду, вроде питания и одежды для его подрастающих детей!