– Что-что? Ах, да, вы правы. Я целиком разделяю ваши чувства, но вряд ли можно ожидать от женщины такого понимания. Она рассердилась, но, осмелюсь заметить, вам удастся все сгладить.

Из его замечания Марк понял, что Ева была сильно огорчена его отсутствием, и это льстило его самолюбию. Она, конечно, поймет и выскажет ему сочувствие по поводу того невезения, которое не позволило ему находиться рядом с ней.

Раздался стук в дверь, и в кабинет заглянул дворецкий.

– Мисс Ева ожидает вас в гостиной. Она хочет поговорить с вами до ухода.

– У вас есть что-нибудь еще ко мне, сэр? – спросил Марк, глядя на Пэттерсона.

Но тот уже продолжал заниматься бумагами, не поднимая головы.

– Нет, нет. Можете идти, мой мальчик. Я отдам распоряжения по поводу ремонта «Дельфина».

Направляясь к гостиной, Марк улыбался. Ева не принадлежала к числу слезоточивых женщин, но ему было приятно думать о том, что она могла пролить несколько слезинок ради него.

Войдя в комнату, он увидел, что Ева сидит на диване. На ней было закрытое домашнее платье, белокурые волосы рассыпались по плечам. Он никогда не видел ее прежде в таком виде. Скорее всего она поспешила спуститься к нему, не подумав о своей внешности.

– Доброе утро, Ева. Как красивы твои распущенные волосы! Тебе следует…

– Не обращай внимания на мои волосы, – глухо ответила Ева, широко раскрыв глаза. – Мне казалось, ты пришел, чтобы объяснить свое отсутствие на балу вчера вечером?

– Да, именно ради этого я пришел и еще, чтобы доложить обо всем твоему отцу.

Марк хотел было сесть рядом с ней, но она жестом указала ему на стул напротив.

– Сядь, пожалуйста, вон там, чтобы я могла видеть твое лицо.

– Мое лицо? – брови Марка вопросительно поползли вверх. – Оно не в лучшей форме, если принять во внимание, что я почти не спал последние три ночи. Со «Светлячка» я пересел на «Дельфина», и у меня не было времени даже, чтобы свободно вздохнуть.

– Но ты ходил только до Байдфорда Бея. Разве на это уходит две ночи?

– Обычно нет, но, как я сообщил твоему отцу, у нас произошла поломка рулевого управления. Мне очень жаль, что я не попал на вечер, посвященный твоему совершеннолетию, но я никак не мог возвратиться вовремя.

– Но ты ведь мог отправиться на берег – у тебя в таком случае оказалось бы полно времени.

Марк нахмурился.

– Ева, дорогая, нельзя покидать судно и команду только ради того, чтобы вовремя поспеть на званый вечер!

– Даже если речь идет о моем званом вечере? Ты же знаешь, как важен он для меня.

– Но вечер все же состоялся, не так ли, Ева?

– Да, он состоялся, но ты был обязан присутствовать на нем.

– Я понимаю, и мне очень жаль. Ну что еще сказать тебе в оправдание?

Он не скрывал своего удивления резкостью ее тона. Он ожидал от нее реакции женщины, у которой полегчало на сердце при виде его благополучного возвращения, – объятий, поцелуя, но только не этого холодного и бесстрастного допроса.

– Ева, поверь…

– Поверить тебе? Вряд ли смогу. Ты уверен, что предпринял все, что возможно?

Марк весь напрягся, стараясь не наговорить резкостей. Без обычных румян и пудры лицо Евы выглядело неприятно бледным, а глаза показались жестокими и холодными. От раздражения на щеках появились красные пятна.

– Что ты, черт возьми, хочешь сказать, – что я нарочно не явился на твой вечер?

– Я столько о нем хлопотала, а ты все разрушил. Разве я не могу из-за этого расстроиться?

– Ты можешь расстраиваться сколько угодно, но моя задержка была неизбежной. Можешь поверить мне на слово, – он терпеливо объяснял ей, стараясь предотвратить ссору. – Несомненно, основа всякого брака – взаимное доверие. Если бы ты знала немного о судах и их капризах, то ты, конечно бы, меня поняла. Не всегда все можно заранее предусмотреть.

– Я знаю, что не всегда, но я так старалась, так прекрасно все спланировала.

Ева была сильно раздражена и недовольна – это чувствовалось по ее голосу. Марк незаметно вздохнул.

– Я уверен, что вечер прошел удачно, даже без меня. Мы оба устали, Ева, и находимся далеко не в лучшей форме. Нельзя ли поговорить об этом позже?

Но, проигнорировав его вопрос, Ева продолжала свое:

– Конечно, вечер удался на славу, как и все мои званые вечера. Я договорилась с папой, хотела сделать тебе замечательный сюрприз.

– Договорилась? О чем? – спросил, нахмурившись, Марк с озадаченным видом. – Я тебя не понимаю.

Ева встала и, стиснув пальцы, не отрываясь, внимательно глядела на Марка.

– Он, конечно, касается нас обоих, но тебя в первую очередь.

Он встал вслед за ней, пытаясь побороть в себе чувство неловкости и понять, что они с отцом совместно «спланировали», поместив его в центр своих замыслов?

– Скажи мне, – бросил он, наблюдая за Евой с усталым видом.

– Папа согласился, разумеется, когда мы поженимся, сделать тебя своим младшим партнером и выделить тебе место в совете управляющих линиями Пэттерсонов. Само собой разумеется, тебе придется расстаться с морем и работать в администрации. Разве это не приятный сюрприз?

Марк оглядел ее долгим взглядом.

– Ну и какое место уготовано Уильяму в ваших планах? – тихо спросил он.

– Уильяму? При чем здесь Уильям?

– Разве он не стремится заполучить этот пост?

– Уильям сделает то, что ему скажут, – пожала она плечами – Он, конечно, начнет жаловаться, но что из этого?

Ее презрительный тон на сей раз вызвал у Марка приступ гнева. Бросив на нее холодный взгляд, он, намеренно провоцируя ее, медленно, растягивая слова, сказал:

– Неужели мисс Ева Пэттерсон упадет так низко и забудет о своем положении? Не стоит идти на это, моя дорогая, это будет ужасная картина. Связать свою жизнь с бедняком, простым моряком! Небеса праведные, какая развязка…

– Заткнись, черт тебя возьми! – взвизгнула Ева. – Ты просто жалкий тип. Не желаю больше тебя видеть. Забирай свое кольцо и убирайся из моего дома! Ты заплатишь за это оскорбление клянусь!

– Не нужно клясться, моя дорогая. Это не свойственно учтивой леди.

Она вышла из гостиной, так хлопнув дверью, что дом, казалось, содрогнулся. Марк оказался один, с кольцом в руках. Он лениво его рассматривал, словно видел впервые, затем опустил в карман. Медленно, словно лунатик, он вышел из дома, постоял немного на крыльце, глубоко подышал, не спуская глаз с неба. Боже праведный, как же он устал!

Внизу стояла его двуколка. Он с трудом забрался на сиденье и взял в руки поводья.

28

Дорога пошла вверх, и Марк понял, что лошадь, преодолевая косогор, направляется к ферме. Она отлично знала дорогу домой и не ожидала от него понуканий. Впереди появился жилой дом фермы Кларков. Подъезжая к конюшне, он краем глаза заметил коренастую фигуру Септимуса Томаса, который торопливо, крадучись, шел к своему коттеджу, расположенному сразу за конюшней. Чем бы он там ни был занят, – это его личное дело. Марк решил не останавливаться. Сегодня настроение его не мог поднять даже старый моряк. Но Сеп услышал шум двуколки, широкая довольная улыбка появилась у него на лице, когда он увидел Марка Конрада.

– Подождите, капитан, – крикнул он и заковылял к коляске.

Марк, вздрогнув, взялся за поводья. Ему не хотелось останавливаться, но Сеп был его верным другом. Он через силу улыбнулся, когда к нему, запыхавшись, подошел старик.

– Добрый день, Сеп. Что ты тут замышляешь?

– Замышляю, капитан? – переспросил он с невинным видом. – Ничего. Абсолютно ничего.

– Уж так и ничего? Разве ты всегда суетишься, кaк корабельная мышь, чующая за собой кота?

Сеп смиренно улыбнулся.

– Ну, если вы оказались здесь, капитан, я скажу вам правду. Я думал, что меня преследует миссис Кларк, не дай Бог попасться ей на язычок, если в чем провинишься!

– В чем же ты провинился? Что ты натворил, старый хулиган? – спросил Марк, улыбнувшись невольно. – По-моему, миссис Кларк – добрейшая, честнейшая женщина с трезвым рассудком. Трудно сыскать более достойную женщину.