Нашетти попытался проявить сочувствие к коллеге и подбодрить его.

— Не сдавайся. Иллюстри уступит, если на него надавить.

— Едва ли…

Он сидел в гостиной на старинном кресле, в окружении полотен XVIII века, развешанных по стенам, не имеющим окон, пораженный тем, насколько эти картины гармонируют с мебелью пастельных тонов и ее формой. Марко был обеспокоен тем, как настойчиво его собеседник пытается ему отказать, скрывая свой отказ под безупречной любезностью. Сегодня Марко особенно остро чувствовал свою бесполезность.

Владелец этой элегантной квартиры, должно быть, зарабатывает примерно столько же, сколько и он, у него тоже нет ни жены, ни детей, так что заработанные деньги он может тратить исключительно на себя. Но, в отличие от Марко, который довольствовался скромным, но удобным жильем, хозяин этой квартиры обитал в доме куда более солидном, и квартира его была обставлена с изысканным вкусом, воспитанным годами.

— Какие красивые у тебя картины, — издалека начал Марко.

— Это моя страсть, — объяснил Касти. — Я посещаю аукционы, и мне присылают различные каталоги. Я уже собрал обширную библиотеку по истории живописи восемнадцатого — девятнадцатого веков.

— Ты покупаешь картины только этого периода?

— Я могу позволить себе лишь девятнадцатый век. Можно найти картины по приемлемым ценам, если, конечно, это не импрессионисты или их предшественники.

Касти не стал упоминать при этом, что соглашение, заключенное им с Туррини, принесло ему выгоду. Его неофициально зачислили в частную клинику, владельцем которой был и Туррини, и это значительно улучшило его материальное положение. Доктор смог пополнить свою коллекцию картин, уже и так насчитывающую немало прекрасных работ. Касти начал собирать ее двенадцать лет назад, когда впервые получил приличные деньги, так что нельзя было сказать, будто своим собранием живописи он обязан только нынешней прибавке к зарплате.

В присутствии Марко медик чувствовал угрызения совести. Последовав совету репортера, он пошел на компромисс с главой департамента. Он остался на работе и стал высокооплачиваемым специалистом. За это он молчал об ошибках Туррини в операционном зале, а также о вине Мага в случае с Лукой Камби.

Ступив на путь, предложенный Марко, Касти нарушил принципы профессиональной этики. Он никогда и ни с кем не говорил об этом, но в присутствии братьев Камби чувствовал себя их должником.

— Каковы результаты теста? — внезапно спросил Марко.

Медик какое-то время медлил с ответом, потирая двойной подбородок.

— Ты знаешь, как их проводят?

— Довольно смутно.

— В нашем случае в тесте ДНК нам важен один-единственный пункт — хромосома шесть.

— Хромосома шесть?

— Сейчас я тебе объясню. Каждый из нас наследует хромосомы родителей. Точнее говоря, двадцать три пары, каждую из которых формирует одна отцовская хромосома и одна материнская. В первой же клетке, из которой затем развивается индивид, имеются все двадцать три пары хромосом, которые определяют характеристику и особенности развивающегося организма. То есть мы являемся продуктом случайной комбинации половины хромосом каждого из наших родителей.

— Мы с Лукой братья, и в нашем случае проблем быть не должно.

— Я бы так не сказал. Вы получили от родителей различные комбинации хромосом. Но даже это не является противопоказанием, нас интересуют исключительно гены, находящиеся в одной из хромосом.

— Гены?

— Сейчас попытаюсь объяснить. Представь себе библиотеку. Хромосомы можно сравнить с томами энциклопедии. Каждый том в ней разделен на главы — это гены. Каждая отдельная глава — ген, который содержит в себе рецепт выработки соответствующего белка — сложного вещества, благодаря которому функционирует организм. В хромосомах человека заключено несколько тысяч генов, то есть столько существует рецептов для создания белков. Внутри клетки располагается синтезирующий белок аппарат, который прочитывает поступающие сигналы и переводит их в белок. Например, есть гены, которые отвечают за волосы, и от них зависят специфические характеристики твоих волос.

— Каштановых, слабых и редких, — сострил Марко.

— Ну, это чтобы объяснить тебе, что возможные комбинации хромосом являются более сложными, даже если вы родные братья и похожи друг на друга. Два организма могут иметь абсолютно разное устройство.

Складка в углах рта выдавала огорчение Марко.

— Итак, — продолжил Касти уже более бодрым тоном, — в частности, нас интересовала только одна маленькая частичка вашего генетического наследства, хромосома шесть.

— Почему именно она?

— Потому что там находятся гены, отвечающие за выработку белков, обеспечивающих совместимость тканей. Изучение этой хромосомы позволяет сказать, признают ли два организма друг друга похожими.

Несмотря на то, что совсем недавно Марко живо интересовался научными подробностями, касающимися болезни брата, он слушал Касти в полной растерянности, будучи уверен: в долгие объяснения доктор пустился только для того, чтобы смягчить окончательный приговор. Касти тем временем продолжал:

— В шестой хромосоме находятся гены HLA. Каждый из нас обладает различными типами генов HLA, которые медицина подразделяет на группы А, В, DR и многие другие. Мы получаем от родителей по паре генов типа А, типа В и типа DR. И вот здесь начинаются трудности.

— Мне все и так кажется достаточно сложным.

— Существуют двадцать типов генов А, сорок типов генов В и десять типов генов DR.

— Я уже потерял счет.

— Обрати внимание на то, что гены работают только в паре. Теперь представь себе лестницу с перекладинами. На вершине первой ступени мы находим ген А, унаследованный нами от отца, и ген А от матери. На второй ступени — два гена В, а на третьей — два различных гена DR.

— Пока я еще кое-что улавливаю.

— Теперь самое сложное. Вспомни, что существует двадцать типов генов А. В игре комбинаций ты мог унаследовать ген А-1 от отца и А-2 от матери, в то время как твой брат — ген А-3 от отца и А-4 от матери. В этом случае, хотя у вас общие родители, ваши ткани абсолютно несовместимы.

— То есть наши с Лукой гены различны? — заключил Марко.

— Существуют различные степени совместимости тканей. В двадцати пяти процентах случаев даже у братьев абсолютная несовместимость тканей. Примерно в половине случаев — пятьдесят на пятьдесят, но такой результат может быть достигнут и у двух людей, не близких по крови, хотя и редко. При такой статистике в обращении к живому донору большого преимущества нет, так как процент успеха операции немногим выше, чем при использовании органа мертвого человека. Хотя орган живого человека, безусловно, должен быть в лучшем состоянии.

Марко слушал врача с отсутствующим взглядом.

— И наконец, в пятнадцати процентах случаев мы можем констатировать абсолютную идентичность тканей. Именно поэтому хорошо иметь много родственников, например, в случае необходимости трансплантации костного мозга от живого донора. Здесь процент успеха один к четырем, и достоверно известно, что именно родственник лучше подойдет в качестве донора. Если у вас более четырех родственников, то вероятность успеха возрастает, однако и здесь мы можем столкнуться с четырьмя совершенно разными организмами. А если вас только двое, то полная идентичность генов HLA шестой хромосомы встречается чрезвычайно редко. Но вы представляете собой исключение.

Марко понадобилось время, чтобы переварить полученную информацию.

— То есть мы идентичны?

— Да, ваши клетки совместимы.

— И трансплантация может иметь успех?

— С технической точки зрения у вас отличные шансы.

— С технической?

— Есть и другие условия.

Опыт Касти заставлял его с подозрением относиться к трансплантации органов живых людей. Психологическая связь между донором и приемником органа становилась сложной и неконтролируемой. В случае получения органа от трупа нефролог старался исключиить контакты пациента, получающего орган, с семьей донора. Он всегда заботился том, чтобы горе людей, потерявших близкого человека, никак не коснулось того, кто благодаря этому вернулся к жизни. Что могут испытывать, к примеру, родители юноши, погибшего в аварии, глядя на человека, в чьей груди бьется сердце их ребенка?