Голова Захарила склонилась, и слезы неприкрыто потекли вниз по его щекам, провожая героя в последний путь. Он сжал в руках дарованный Амадисом пистолет, дикий гнев заполнял его от разум мыслями о том, что убийца рыцаря был до сих пор жив и бродил по темным лесам.

Лорд Сайфер положил свою ладонь на лицо мертвого рыцаря, и мягко закрывая ему глаза.

– Так ушел брат Амадис из Ордена, – сказал он, его голос выражал мрачную торжественность.

Захариил поднял глаза, когда Лорд Сайфер положил свою сморщенную руку на его плечо и указал на дарованное Амадисом оружие.

– Это больше, нежели просто оружие, парень, – сказал Лорд Сайфер. – Это – оружие героя. Оно несет силу власти и мощи, которой не имеет твой собственный пистолет. Ты должен поддерживать честь оружия и память о том, кто тебе его дал.

– Я не запятнаю его честь, Лорд Сайфер, – сказал Захариил. – Можете не сомневаться.

Глаза Лорда Сайфера сузились, поскольку он уловил ярость в голосе Захариила. Он помотал головой.

– Нет, парень, – сказал он. – Гнев и чувство потери затуманивают твои мысли. Не произноси этого, поскольку ты уже не сможешь забрать обратно то, что уже сказал.

Но Захариила теперь невозможно было отговорить, и он встал с окровавленным пистолетом, прижатым к груди.

– Лорд Сайфер, – сказал Захариил, – я объявляю поиски против Зверя Эндриаго.

– Тебе не следовало объявлять поиски, – сказал Немиил.

Это было за три ночи до того, как Захариил должен был отправится на свои поиски. Зная, что он захочет провести следующие два дня и ночи в тихих раздумьях, готовясь к путешествию, его друзья оруженосцы выбрали это время, чтобы устроить пир на его честь.

Были еда и вино, и магистр Рамиил предоставил им специальное разрешение провести банкет в пещерах под Альдуруком. Пир происходил при свете факелов, размещавшихся вокруг длинного стола, который они принесли из обеденной залы в спальнях.

Все было сделано соответственно с традицией. Как сказал Лорд Сайфер, если он преуспеет в поисках, то будет заново рожден из одного бытия в другое, из мальчика в мужчину.

– Строго говоря, – говорил Лорд Сайфер, – эти вещи нам известны, и ты в настоящее время находишься между жизнью и смертью, а твоя душа пребывает в подземном мире до тех пор, пока не будет принято решение о твоем будущем.

Захариил считал это суеверной ерундой, традицией, основанной на старых мифах, но Лорд Сайфер до сих пор служил древнему миру, и также, будучи свидетелем ухода брата Амадиса, Захариил чтил его совет, ища подземелье для пира.

Несмотря на праздничный тон и поверхностное слушание приветствий, Захариил заметил ту жалость, которая пробивалась в голосе каждого. Его друзья желали ему удачи, но они не скрывали своего горя. Это было неудобно, но в конечном счете Захариил понял, что они прощались без надежды увидеть его снова живим.

Все ждали, что с поисков возвратиться лишь его труп.

– Тебе нужно было подождать, Захариил. – Голос Немиила настойчиво звучал возле него. – Ты не должен был объявлять поиски Зверя, убившего Амадиса.

– Да, Немиил, – сказал Захариил, – я это сделал. Я не мыслю своей жизни без него. Я сделал это.

– Ты знаешь, о чем говорят старшие рыцари? – спросил Илиаф.

– Нет, – ответил Захариил, – и это меня не интересует. Я объявил поиски перед таким человеком, как Лорд Сайфер. Теперь ничего нельзя изменить.

– А стоило бы интересоваться, – сказал Немиил, посмотрев на потолок, – Они говорят, что это… они думают, что это гордыня. Они не знают, почему Лорд Сайфер разрешил тебе начать поиски. Ему виднее. Но это – самоубийственное задание.

– Тебе следует говорить более четко, Немиил, – сказал Захариил, протягивая руку к кубку. – Возможно, у меня недостаточно воды в вине, но ты все только усложняешь.

– Я говорю о Звере, на которого ты будешь охотиться, – сказал Немиил с гримасой раздражения. – За рыцарским столом говорят, что это – Калибанский лев, один из наихудших лесных хищников. Также говорят, что он отнял уже более двухсот жизней, и это в Нортвайлде, там, где едва можно найти людей.

– Поиски должны быть тяжелыми, Немиил, – сказал Захариил. – Они и существуют для того, чтобы мы смогли себя проявить. Это покажет, что мы готовы к рыцарству.

– Да, тяжело, но есть ведь другие варианты – противостоял Немиил. – Все говорят, что этот Зверь достоин поисков истинных героев среди нас, таких, как Лев или Сар Лютер. Без обид, кузен, но ты не один из них, и никогда таким не станешь. У тебя нет навыков и опыта, чтобы повергнуть этого Зверя, не больше, чем у меня. Все наверху говорят, что ты безумец. Я знаю, что ты отчаянно желаешь стать рыцарем , мы все этого хотим, но если ты спросишь меня, я отвечу, что следует искать менее опасного Зверя. Никто о тебе не подумал бы ничего плохого. Ты бы не загубил свою славу.

Захариил встряхнул головой.

– Дело не в славе, и мне все равно, что обо мне говорят люди. До теперь вы уже могли бы знать об этом.

– Ну да, я знаю, но ты-то сам понимаешь, что это безумие? Я не преувеличивал, говоря что это – самоубийство. Ты ведь понимаешь это? Почему ты решился?

– Я годами ждал этого, – сказал Захариил, он говорил медленно, обдумывая ответ. – С того времени, как меня приняли в оруженосцы Ордена, я мечтал об этом миге. Честно говоря, я никогда бы и не подумал начать эти поиски. Но когда умер брат Амадис, я понял, что это будет правильно. Я не мог ждать другого. Кроме того, ты помнишь, что говорил магистр Рамиил, «Не ты выбираешь Зверя, а Зверь выбирает тебя». Ты бы должен помнить этот урок довольно хорошо.

Пробуя разрядить напряженность, Захариил улыбнулся Немиилу, показывая, что он всего лишь пошутил, но кузен не желал уступить. Все еще раздраженный, Немиил расстроенно взглянул на него. Аттий и Илиаф молчали, видя, что вмешиваться в разговор братьев не было бы благоразумно.

– Без шуток, Захариил. Этот Зверь может убить тебя. Помнишь, я тоже был там, когда крылатая тварь могла погубить нас. Легко считать себя бессмертным, когда носишь броню, вооружен отличным пистолетом и моторизированным мечом, но все наше оружие и изобретения ничего не значат для этих существ. Этим не стоит пренебрегать. Это серьезные вещи.

– Я знаю об этом, – ответил Захариил. – Не пойми меня неправильно. Я понимаю всю опасность поисков, которые лежат передо мной. Я знаю им цену. Но то, что для тебя есть ужасная проблема, для меня – преимущество. Ты знаешь учение Ордена так же, как и я. На всех наших уроках с магистрами, во всех тренировочных схватках, практике, на всех подставных дуэлях и турнирах, которые мы пережили, мы пытались достичь одного – превосходства. Это – единственное, что дает смысл человеческой жизни. Это – то, единственное, что делает нас достойными рыцарства. Это главный идеал Ордена. Ты знаешь эти слова, «Жизнь человечества должна быть посвящена погоне за превосходством во всех формах, как всей расой, так и отдельным человеком».

– Нет нужды цитировать мне «Заветы», – огрызнулся Немиил. – Магистр Рамиил вбил его нам в головы. Я знаю его наизусть, так же, как и ты.

– Тогда ты должен помнить еще кое-что, написанное в нем. «Чтобы помочь достичь и показать превосходство, мы должны дойти до грани. Только через суровые испытания мы сможем узнать наш истинный характер».Вот о чем говорит учение Ордена: до грани, суровые испытания. Я лучше буду с трудом следовать этим наставлениям, чем откажусь от поисков, испугавшись и посчитав их слишком тяжелыми.

– Да, это наши идеалы, – согласился Немиил, – но нам следует быть реалистами. Если истории об этом Звере правдивы, то это существо сможет уничтожить только куча опытных рыцарей. Даже Лорд Джонсон был тяжело изранен, повергнув своего Калибанского льва. Это непосильное задание для оруженосца.

– Возможно, ты прав, – припустил Захариил, – но когда брат Амадис дал мне свой пистолет, я должен был принять эти поиски. Если бы мы начали избирать задания, отталкиваясь от их легкости, то ступили бы на скользкую тропу гибели. Но как бы то ни было, хватит спорить. Решение принято, и слишком поздно его менять. Я посвятил себя этим поискам. Лучшее, что вы можете сделать, это разделить со мной выпивку и надежду, что мы все доживем, чтобы увидеться снова.