— Вы собираетесь снимать фильм о великом друге китайского народа — Пржевальском. Все, что нужно вам для работы, мы обеспечим. Если нужно, выделим миллион человек для массовых сцен. Работайте.

Вполне возможно, что даже мать Сталина не знала, кто его отец.

Легенды об отце и братьях

Согласно одной из легенд, отцом Сталина был не сапожник Виссарион Иванович Джугашвили, а князь Эгнаташвили, у которого мать Сталина служила экономкой. От позора Джугашвили вскоре покинул свою семью: любовный треугольник для восточного сознания абсолютно непереносим. Сталин и рос, и формировался в обстановке полного презрения к зачатому в грехе, незаконнорожденному ребенку. Отсюда, возможно, истоки сталинского комплекса неполноценности, органично перераставшего в желание властвовать и подавлять. Рассказывают, когда Сталин в начале 30-х годов был в Тбилиси и у него спросили, как поживает его мать, он ответил: "Меня совершенно не интересует, как живет эта старая…". Напротив, два брата Эгнаташвили пользовались уважением и благосклонностью Сталина. Он сделал их значительными людьми — членами Верховного Совета Грузинской ССР.

После XX съезда во Франции объявился эмигрант, назвавший себя одним из сыновей князя Эгнаташвили и братом Сталина. Раньше, по словам этого человека, он не признавался в таком родстве из страха за свою жизнь.

Безотцовщина

В 1939 году музей Сталина в Гори трижды запрашивал Сталина, посылая фотопортрет Джугашвили, изображен ли на фото его отец. Трижды Сталин не ответил.

Национальность

Строчка стихотворения Мандельштама "И широкая грудь осетина…" свидетельствует о том, что в 30-е годы о национальности Сталина существовали неофициальные сведения. Однако они разноречивы: по одним — осетином был Джугашвили, по другим — Эгнаташвили, по третьим — наполовину осетинкой была мать Сталина.

После войны во имя создания образа императора всея Руси Сталин не раз подчеркивал, что он русский грузинского происхождения.

Легенда о матери

Виссариона Ивановича Джугашвили поили вином, когда его жена Екатерина Георгиевна уходила к князю. Однажды, протрезвев раньше времени, Виссарион Иванович избил вернувшуюся домой жену. За ним пришли какие-то люди, и он навсегда исчез. Получив власть, Сталин вырезал многих жителей Гори, опасаясь, что в их памяти сохранились неофициальные сведения о его рождении. Князь был религиозным деятелем, и маленького Сосо отдали в духовное училище (1888 г.), а затем в Тифлисскую духовную семинарию (1894), которая была довольно сильным учебным заведением. Принимали туда после собеседования. Непрошедших отправляли домой с выпиской: "К ученью туп". (Откровенность и определенность суждений завидная.) Плохо подготовленному Сосо удалось избежать этой формулировки благодаря природной сообразительности и заступничеству князя. Говорят, здесь же учился тбилисский армянин Гурджиев — создатель одного из суфийских учений, очень популярных в мусульманских странах на Среднем и Ближнем Востоке. Издевательства и унижения, которые по причине своего сомнительного происхождения терпел Сталин в семинарии, толкнули его на первый «революционный» поступок: он перебил семинарские окна, за что и был в 1899 году исключен. Оказавшись на воле, он стал заниматься воровством и разбоем. Попадал в тюрьмы. Связался там с жандармерией и сделался наводчиком на воров. Там же познакомился с политическими и начал работать на жандармерию, против них. Шесть побегов из ссылки — это не без помощи жандармов.

Вполне возможно, что все это неправда. Однако важно, что бытующая в народе легенда рисует образ юного вождя в очень невыгодном освещении. Отрицательная ценностная ориентация народного сознания — неопровержимый факт истории.

В советское время мать Сталина жила в Тбилиси в огромном вице-губернаторском дворце, который стал потом Домом пионеров. Эта когда-то красивая женщина в бархатной шапочке с белой вуалью, в черной грузинской национальной накидке в сопровождении приживалок ходила по городу. Любила заходить в закрытый магазин — распределитель, где, выбирая продукты, обнюхивала каждый кусок мяса или рыбы (южная традиция: в жару все быстро портится).

Палкой она указывала куски, которые ей нравились, и продавец подобострастно подавал их.

"Ты жива еще, моя старушка?"

Старый член партии, бывший одно время председателем СНК Аджарии Сулейман Диасамидзе рассказывал.

Довелось мне как-то в 30-х годах с группой руководящих грузинских товарищей поехать в Москву. Зашли мы к Серго Орджоникидзе. Был с нами и Филипп Махарадзе. Он обратился к Серго: "Как бы нам встретиться со Сталиным и поговорить с ним?

Может быть, ты спросишь у него?" Серго позвонил Сталину по вертушке. Произошел разговор: "Сосо, в Москве группа наших старых товарищей, они хотят встретиться с тобой, ты мог бы их принять?" —

"А кто здесь?" — Серго назвал. — "Где они?" — "Сидят у меня." — "Что же, — сказал Сталин, — я сам к вам приду, подождите меня".

Действительно, через некоторое время появился Сталин, оживленный, веселый. Приветливо поздоровался со всеми за руку, запросто называя по имени. Острил, рассказывал анекдоты. Затем, обращаясь к Махарадзе, спросил: "Филипп, а как там поживает Кэ-кэ?" Так называли мать Сталина Екатерину Георгиевну Джугашвили, урожденную Геладзе. Махарадзе замялся: он не встречался с матерью Сталина и просто не знал, как она живет. Сталин вдруг сказал: "Ну что же ты молчишь, стесняешься правду сказать? Наверное, она, по-старому, все развратничает? (Сталин выразился по-грузински ещё грубее). Махарадзе промолчал. Всем стало как-то неловко. Сталин почувствовал неодобрение и через некоторое время после этой беседы поехал в Грузию и там встретился со своей матерью. Наша печать писала тогда об этом, а по партийным организациям прошла кампания "За хорошее отношение коммунистов к своим родителям".

Похороны

Сталин не приехал в Тбилиси на похороны матери. Это была огромная пышная процессия. Народу было так много, что какой-то арестованный, шедший под конвоем, нырнул в толпу и легко скрылся.

На могиле

На могиле матери Сталина был установлен памятник: черная мраморная урна, из которой ниспадало белое мраморное покрывало. Люди объясняли смысл изображения: она была прачкой.

Однажды в Тбилиси кинорежиссер Параджанов столкнулся с группой приезжих, осматривавших почетные захоронения. Стихийно Параджанов стал их гидом и, дойдя до могилы Екатерины Георгиевны Джугашвили (Геладзе), сказал: "А вот могила матери деспота. Деспот ни разу здесь не был".

Небезопасный мальчик

Подростком Сталин всегда ходил с пистолетом, так что никто не отваживался его обидеть.

Старые горийцы в конце 50-х годов рассказывали, что однажды в дом, где были только женщины и дети, вошел Сталин и потребовал деньги "для революции". Испуганные женщины подчинились и дали деньги, с которыми юный Сосо ушел "в революцию дальше".

Поэтический псевдоним

Свои юношеские стихи Сталин подписывал именем Сосело. Сосо — уменьшительное от Иосиф, Сосело — уменьшительное от Сосо. (Иосиф — Иося — Иосик — соотношение примерно такое.)

Поэт

В 16–17 лет Сталин под псевдонимом И. Дж-швили и Сосело печатает стихи в газетах «Иверия» и «Квели». В лирическом стихотворении «Луна» он пишет:

В этих строках живет ощущение социальной неполноценности автора и честолюбивая идея стать выше гор. Эта идея пройдет через жизнь Сталина, определив его характер и мировоззрение. Так, во второй половине 20-х годов он предлагал Бухарину разделить с ним власть и возвыситься над всеми, как Гималаи.

Поэты и диктаторы