— Нужно отдать вам должное, в этом вы правы, — хладнокровно ответил Эдвард. Дэвид бросил салфетку на стол.

— С меня довольно, — заявил он и, пытаясь придать лицу спокойное выражение, повернулся к девушке.

— Вивьен, я рад был с вами познакомиться, — произнес он и, поднявшись, слегка поклонился ей. Затем повернулся к старому Моррису и почтительным тоном сказал:

— Извини, дедушка, я хочу подышать свежим воздухом.

Сдержанно кивнув Эдварду, Дэвид поспешно направился к выходу.

Джим Моррис тоже поднялся из-за стола.

— Пожалуй, я присоединюсь к внуку, — мрачно сказал он, но когда повернулся к Вивьен, лицо его просветлело:

— Желаю приятно закончить ужин и всяческих благ вам, сударыня!

Он обогнул стол и подошел к Эдварду.

— Должен предостеречь вас, мистер Луис, все будет гораздо сложней, чем вам кажется!

— Посмотрим, сэр, — не дрогнув, ответил тот. Проводив взглядом удаляющегося Джима Морриса, Эдвард сел на место, опустил голову и молча уставился на розовую крахмальную скатерть.

Глава 8

Вивьен вышла из ванной комнаты. Сквозь двери гостиной просачивался слабый свет. На девушке по-прежнему было черное вечернее платье, но чулки и туфли она уже сняла и теперь, наслаждаясь мягким ворсом ковра, босиком прохаживалась по спальне.

— Где ты, Эдвард? — прокричала она.

— Я здесь, — послышался его голос с террасы.

Сунув ноги в его тапочки, лежавшие у кровати, она вбежала в гостиную. Двери на террасу были открыты. На пороге стояло кресло, в котором устроился Эдвард.

— Ты же сказал, что на террасу никогда не выходишь, — удивилась Вивьен.

— В самом деле? — слабо улыбнулся ей Эдвард. — Но я же наполовину в комнате. Она заглянула ему в лицо.

— Ты был такой молчаливый в машине. Все еще думаешь о сегодняшнем ужине? Опустив голову, Вивьен прошлась по террасе и, подпрыгнув, села на перила. Да, я вела себя плохо. Но зато с твоей сделкой, по-моему, все в порядке. Или я не права?

Эдвард ей не ответил.

— У него сейчас трудности, — продолжала она. — Ты хочешь купить у него компанию, против чего он, естественно, возражает.

— Спасибо за резюме, — сухо проговорил Эдвард.

— Проблема, однако, в том, — болтая ногами, невозмутимо закончила она, что, кажется, этот мистер Моррис тебе понравился.

— Пожалуйста, слезь с перил! — попросил ее Эдвард. — Это жутко нервирует. Я прошу тебя.

— Ах, нервирует? — решила подразнить его девушка. — Ну а если я отклонюсь вот так? Или вовсе свалюсь? Ты поймаешь меня?

— Перестань! — испуганно отвернулся Эдвард. — Я не могу на это смотреть!

Вивьен, прогнувшись, через плечо посмотрела вниз.

— Высоко, — сказала она и, продолжая его пугать, с ликующим возгласом подняла руки:

— Я даже не держусь, посмотри, посмотри!

Эдвард вновь повернулся к ней.

— Ладно, не буду, — заметив его перепуганное лицо, проговорила она и выпрямилась. — Пожалуйста, извини.

— Дело в том, — сказал Эдвард, — что мое отношение к этому человеку не имеет никакого значения. Это не в моих правилах — путать эмоции с бизнесом.

— Понимаю, — согласилась Вивьен. — Вот и Кит мне всегда говорит: имея дело с клиентом, забудь об эмоциях. К примеру, когда целуешься, без них обойтись невозможно. Поэтому я не целуюсь в губы. В общем, как у тебя — главное сохранять трезвую голову и не дать себя заморочить. Когда я с мужчиной, я ничего не чувствую, просто выполняю работу — как робот.

Она кивнула в подтверждение своих слов, но, поймав на себе взгляд Эдварда, смешалась.

— Не всегда, разумеется, — улыбнулась она. — С тобой, например… все иначе.

— Я надеюсь, — неожиданно сказал Эдвард. Трудно было понять, шутит он или говорит серьезно.

— Да, Вивьен, между нами есть сходство. Мы оба раздеваем людей из-за денег.

На минуту снова установилась молчание. Снизу слышался шум машин. Вивьен присела и обхватила руками его колено.

— Мне очень жаль твоего отца. Когда это случилось?

— Месяц назад.

— Тебе его не хватает?

По лицу Эдварда скользнула горькая усмешка.

— За последние четырнадцать лет мы с ним ни разу не разговаривали. Даже когда он умирал, меня не было рядом с ним.

— Ты не хочешь о нем говорить?

— Не хочу, — ответил он резко.

Чуточку помолчав, Вивьен вдруг вскочила.

— Кажется, у меня есть идея! — воскликнула она. — Давай устроим сегодня вегетарианскую ночь. Будем лежать, как овощи на грядке, и смотреть по ящику старые фильмы.

— Как овощи на грядке? — удивленно повторил он, не совсем понимая, что она имеет в виду.

— Ну да, — кивнула Вивьен, — будем лежать на боку и смотреть телевизор, поплевывая в потолок. Согласен?

Эдвард молча посмотрел на девушку и, легонько оттолкнув ее от себя, поднялся.

— Вивьен, мне не хочется сегодня смотреть телевизор. Давай лучше перенесем вегетарианскую ночь на завтра, договорились?

Он пересек гостиную и направился к двери.

— Куда это ты собрался?

— Я спущусь в бар, — ответил Эдвард и вышел из номера.

Вивьен почувствовала себя одинокой и брошенной, но через некоторое время, отогнав от себя грусть, решила все же посмотреть телевизор. Вернется, куда он денется, подумала она про Эдварда. Не будет же он ночевать на улице.

Включив телевизор и удобно устроившись на диване, она стала переключать каналы, пока не наткнулась на художественный фильм. Затем она посмотрела конец какой-то шоу-программы и нашла еще один фильм — «Шараду» с Одри Хэпберн и Кэри Грантом в главных ролях.

Фильм настолько увлек ее, что Вивьен забыла даже о своем беспокойстве по поводу ухода Эдварда. Ее до слез растрогала финальная сцена, где Одри Хэпберн спрашивает у Гранта: «Так что ты сказал о брачном свидетельстве?..» А Кэри Грант отвечает ей, в своем неподражаемом стиле подняв одну бровь: «Не отвлекайся от дела, поставь лучше штампик сюда».

И Одри, сверкая большими, как у косули, глазами, говорит: «Я люблю тебя, как бы тебя ни звали — Адам, Алекс, Петер или Брайан. Я тебя обожаю!»

Под захватывающие аккорды финальной музыки Одри и Кэри слились в поцелуе, длившемся до тех пор, пока на экране не вспыхнула надпись: «Конец».

Досмотрев фильм, Вивьен нащупала пульт дистанционного управления и выключила телевизор. В номере стало тихо.

Положив пульт, она подняла глаза на часы. Они показывали два часа пятьдесят шесть минут, а Эдварда все еще не было.

Внезапно ее охватила такая тревога, что после некоторых колебаний она подвинула к себе телефон и набрала номер администратора.

— Алло, — неуверенно проговорила Вивьен, когда кто-то из служащих поднял трубку. — Это звонят из апартаментов. Мистер Луис, который живет здесь… Он хотел пойти в бар. Вы случайно его не видели?

Минут через пять, в том же купальном халате, в котором она смотрела телевизор, Вивьен спустилась на лифте. Она была босиком и казалась совершенно потерянной.

Ночной мальчишка-лифтер, выглянув в вестибюль, посмотрел по сторонам и знаком велел девушке следовать за ним. Он привел ее к ресторану, из-за двери которого слышались звуки рояля.

В ресторане глазам Вивьен предстало довольно странное зрелище. В просторном помещении царил полумрак. В дальнем его углу за роялем сидел Эдвард и самозабвенно играл.

Скатерти со столов были убраны, на некоторых громоздились перевернутые стулья. Двое-трое младших официантов собирали использованные салфетки, запихивая их в пластиковый мешок. Ближе к роялю за столом, слушая игру Эдварда, сидел один из служащих ресторана. Другой поднимал на столы оставшиеся стулья, чтобы утром уборщицам было легче убрать помещение.

Вивьен нерешительно подошла поближе. Полностью поглощенный музыкой, Эдвард не замечал ее.

Остановившись у него за спиной, она смотрела на опущенную голову и руки мужчины. В музыке она ничего не смыслила, но то, что играл Эдвард, ей нравилось. Мелодия была грустной, меланхоличной и какой-то щемящей.