Сидя на своём месте, Белый Дух стала впадать в дремоту, и действительность смешалась со сном. Она видела, как дикари со всех сторон расковыривали стены дома, выдирая из него огромные ломти дёрна, чтобы устроиться получше и наблюдать за таинственной процедурой. Чьи-то руки накинули на Мари шкуру… На голове у неё появились стоящие торчком перья…

В круговороте песен, танцев, хождений сквозь дым и новых обмазываний краской прошёл третий день, наступил четвёртый. Иногда Мари видела, как по лицам шаманов текли слёзы, но не знала, было ли это на самом деле. Белый Дух спала на ходу.

Когда её вывели наружу, повсюду стояли люди – мужчины, женщины, дети, старики. У всех в руках были луки со стрелами. На запястьях своих рук Мари обнаружила кожаные ремешки. В двух шагах от неё двигались вприпрыжку четыре человека с привязанными к спинам чучелами сов. Кто-то ещё пританцовывал, размахивая огромной палицей. Шатаясь, она прошла между валунами землянок и увидела перед собой два вертикально установленных шеста, между которыми были закреплены четыре горизонтальных, и с них свисали какие-то шкуры. Земля под ними была белой, как снег, и слегка шевелилась. Мари так и не поняла, что это колыхался на ветру насыпанный ковром пух. Перед самым лицом возникла голова Волчьего Человека. Он, как всегда, ласково улыбался и что-то загадочно бормотал, указывая дорогу рукой.

– Да, да, конечно, я иду, но я очень устала и хочу спать, – невнятно проговорила она.

Волчий Человек показал руками, что нужно схватиться за верхний горизонтальный шест. Мари кивнула, протянула ладони, не достала, небосвод качнулся, накренились земляные дома… Мари тряхнула головой и выпрямилась. Накидка соскользнула с её алого лоснящегося тела. Холодный зимний воздух обхватил её отовсюду.

– Ах! – Она облегчённо вздохнула, но слабый голос её утонул в бурном пении Скирей.

Она наступила на нижнюю перекладину и взялась обеими руками за верхнюю. В ту же секунду мускулистые тени затянули ремни на её запястьях и привязали её к верхней перекладине. Она растерянно оглянулась. По толпе дикарей прокатился возглас одобрения.[20]

Тут же перед глазами вспыхнуло пламя: кто-то взмахнул горящей палкой, поднёс огонь под закинутые вверх руки Белого Духа, затем опустил огонь к её паху, но не причинил вреда. Не успел человек с факелом отступить, как перед ней возник мужчина с натянутым луком. Стрела с оглушительным звуком распорола воздух и, к изумлению Мари, ударила её под налитую левую грудь. Наконечник без труда проткнул кожу, проник сквозь мышечные ткани и глубоко вонзился в сердце. Внутри девушки всё содрогнулось, зашевелилось, стянулось в узел.

Она разглядела свои качнувшиеся светлые волосы, затем в поле зрения попали стоящие на её голове перья, после этого увидела свой затылок, и с удивлением поняла, что её взор падал на всё откуда-то сверху.

К привязанной женской фигуре стремительно бросился, издав воинственный клич, мужчина с зажатым в руке ножом с кремнёвым наконечником. Он нанёс неподвижному телу быстрый удар в левую грудь, и Белый Дух ясно увидела открывшуюся ранку повыше напружинившегося соска. Индеец быстрым движением опустил в ранку пальцы и вымазал своё лицо кровью жертвы. Следом за ним подбежал другой человек, держа в вытянутых руках большой кусок сырого мяса, только что отрезанного от туши бизона. Он подставил мясо под пробитую женскую грудь и стал ждать, чтобы кровь капнула на него. Ранка была крохотной, и кровь текла лениво. Сквозь взволнованную толпу дикарей продрался бритоголовый воин с палицей в сильных руках и принялся прыгать перед привязанным женским телом, размахивая тяжёлым оружием.

Мари почувствовала, как от его движений возник ветер и стал поднимать её наверх. Она никак не могла взять в толк, что с ней происходило, откуда она смотрела, почему вздымалась к небу, хотя стояла на земле, с привязанными к верхней перекладине руками, открытая для всеобщего обозрения, с пробитой грудью…

Она парила над деревней Скирей, продолжая как зачарованная вглядываться в происходящее под ней. Она видела танцующего вокруг костра шамана, видела качающиеся крылья совы на его спине. Её глаза прощупали каждую фигуру в толпе, и теперь она поняла, что все эти человеческие существа наблюдали за её смертью. Дикари обступили мёртвое тело со всех сторон, словно пёстрая лавина обтекла крохотный островок. И вдруг Скири принялись стрелять из луков в спину обмякшего женского тела. Они стреляли бесконечно долго, стреляли все – мужчины, женщины, дети. Самым маленьким матери помогали натянуть лук, но старались сделать так, чтобы ребёнок сам направил стрелу. Всё племя должно было приобщиться к убийству, все должны были участвовать в кровавом подношении Большой Звезде.

Когда на спине светловолосой женщины не осталось ни единого свободного сантиметра, Скири остановились. Дело свершилось. Главный шаман крикнул соплеменникам, чтобы они отступили и оставили жертву в одиночестве. Толпа отхлынула, всё ещё полная возбуждения, всё ещё размахивая луками и стрелами над головами.

Мари отвела взор и расправила руки. Они были похожи на крылья орла, но крылья были какие-то невидимые, будто несуществующие, хотя она ясно ощущала тугую упругость широких перьев.

Далеко у горизонта стелилась тёмная масса. Из её подвижных недр проявлялись конусы индейских палаток, иногда тающие, иногда сливающиеся в единую мягкую тень. Очертания людей скользили над землёй, двигаясь кругами. Временами они сплетались в цепь и делались похожими на колышущиеся кроны деревьев, затем рассыпались и вновь становились человекоподобными, но после опять теряли свой облик и становились обыкновенными облаками.

Из этих теней соткался мужчина, стройный, обнажённый, величественный. Белый Дух сразу узнала в нём Крапчатого Ястреба.

– Я рад встретиться с тобой, Белый Дух, – сказал он, улыбаясь. – Ты довольна тем, как всё случилось?

– Довольна? – Она пожала плечами. – Как я могу быть довольна?

– Бурная была жизнь, – пояснил он. – Разве можно не радоваться этому?

Она посмотрела вниз. По земле струилось множество нитей. Они извивались между деревьями, горами, реками, как сверкающие тонкие и бесконечно длинные змеи. Они сплетались, соединялись, распадались и снова куда-то устремлялись.

– Что теперь? – спросила Мари. – Я чувствую себя потерянной.

– Тебе хотелось бы испытать что-то другое? Я вижу неудовлетворённость на твоём лице.

– Мне казалось, что я задумывала прожить както иначе.

– Ты задумывала по-разному, любовь моя, и твои жизни текли по-разному. – Мужчина указал рукой вниз.

– Как? – Мари ощутила радостное волнение.

– Вон та блестящая нить, – сказал он. – И вон та, и вон та… Их много. Они все принадлежат тебе. Это твои жизненные следы. Похоже, ты всё забыла… Распахни своё сердце, Белый Дух, вглядись, спустись ниже и ты всё увидишь…

Мари мягко перевернулась в пространстве и камнем упала вниз. Земля приближалась. Золотистые нити бледнели по мере приближения к ним Мари.

«Только издали они сверкают», – мелькнуло в её голове.

Нити делались более широкими, вязкими и расплывчатыми. Пропала их юркость, они стали медленными, тягучими, похожими на реку. Затем исчезли все, кроме одной. На её поверхности начали выдавливаться, как из глины, фигурки людей, животных, индейских жилищ.

Мари опустилась совсем низко и увидела знакомое селение. Основания конусовидных палаток плавали в прозрачном тумане. Чуть в стороне от лагеря паслись лошади.

– Белый Дух! – услышала она. – Мы молимся о тебе!

Мари зависла над палаткой шамана и сквозь дымоход увидела собравшихся в его доме людей. Старый Медвежья Голова сидел, укутавшись полностью в бизонью шкуру, испещрённую мелкими рисунками. Белый Дух узнала шкуру, предназначенную для проведения Ночной Церемонии.

– Я ставлю тебя перед нами, Белый Дух! – прогудел из-под шкуры Медвежья Голова.

Сидевший справа от старика мальчик-помощник вытянул перед собой нехитрую фигурку из небольших палочек, поверх которых было нацеплено игрушечное платьице, а из комочка глины, служившего головой, торчали пучки пожухлой травы. Мари почему-то сразу поняла, что кукла изображала её. Взяв игрушку за основание, Медвежья Голова четыре раза медленно обошёл костёр, не испытывая никакого неудобства оттого, что был полностью закутан в шкуру, и вышел из палатки.