– Да старая рана, – ответил Росс.

– Лайонел Кармайкл! Как ты посмел оставить меня на корабле?

Пораженный, Росс повернулся и увидел свою мать, которой помогали выйти из другой лодки.

– Мама? Вы взяли ее с собой, рискуя ее жизнью?

– Взял? – Лайонел сделал большие глаза. – Взял я Хантера. А твоя мать и сестра спрятались на корабле, – проворчал он. – Представляешь?

– Очень даже, – ответил Росс, думая о Меган.

– Росс. О, Росс! – Руки матери обвились вокруг него. – Ты похудел! – Она чуть отступила назад. – И ты ужасно выглядишь.

– Я только что вернулся в Кертхилл и впервые за целую неделю сел в ванну, но меня вытащили оттуда, потому что «Ястреб» загорелся, а на деревню напали.

– Это тот самый корабль, который чуть не потопит меня в прошлый раз, – зарычал в свое оправдание его родитель. – Я думал, что ты с ним разделался.

– Он теперь в дружеских руках, отец, – заверил Лайонела Росс.

– Ты схватил его? – потребовала ответа теперь уже Элспет, появившись около отца. Глаза ее были полны ненависти. – Ты нашел убийцу Лайона?

– Да, – сказал Росс, и ему стало ясно, что он должен говорить. Выбора у него не было. Возможно, он обречен жить с ложью до конца своих дней, загубив тем самым свою бессмертную душу, но это лучше, чем адская жизнь для тех, кого он любит. – Его имя Комин Макдоннел, и Лайон не единственная его жертва.

Стоя на берегу, он кратко рассказал своей семье, что произошло, изменив лишь имя человека, поразившего Лайона стрелой. Когда он кончил говорить, то почувствовал облегчение – пусть это неправда, но поступил он правильно.

– О, Росс! – воскликнула Элспет. Отойдя от отца, она подошла к брату и обняла его, прижавшись лбом к его груди. – Прости, что я сомневалась в тебе.

– Все хорошо, малышка. Я сам в себе сомневался. Но теперь больше не сомневаюсь.

– А где же моя новая дочка? – спросил Лайонел. – И как насчет еды? Последнюю неделю мы ни разу не поели горячего и спали на неудобных тюфяках.

Росс фыркнул от смеха, крепко сжал Элспет и хотел отстранить ее, но она вцепилась ему в руку.

– Меган и ужин ждут вас в Кертхилле. Но есть еще один сюрприз, – объявил Росс.

Новость о рождении Киерана была встречена слезами. Это укрепило его в мысли, что он поступил правильно, не сказав всей правды. Теперь наконец наступит мир.

– Ушла? Что вы хотите этим сказать? – требовал ответа Росс от леди Мэри. – Она, такая уставшая, отправилась в город лечить Лэнгу Горда подагру? Я… я…

– Она… должна была уйти, – ответила леди Мэри, нервно теребя пальцами юбку. Отвернувшись от окна, куда она позвала Росса для личного разговора, леди Мэри посмотрела в сторону камина, где семья Росса ворковала над Киераном.

– Это имеет отношение к ребенку?

Леди Мэри еще больше побледнела и покачала головой.

– Миледи, при всем уважении к вам… но… у меня была дьявольски тяжелая неделя, и я совершенно выдохся. Не могли бы вы прямо сказать, где Меган? Я пойду туда, заберу ее или останусь с ней до тех пор, пока она сама не сможет вернуться.

Леди Мэри прерывисто вздохнула и зажала рот рукой, чтобы не зарыдать.

– Она… ушла, потому что не может родить ребенка.

– Что за глупость! Мы женаты всего неделю, а она уже боится, что бесплодна?

– Так оно и есть, – выдавила из себя леди Мэри. Остальное она поведала сквозь слезы.

Когда она закончила свой рассказ, Росс дотронулся до ее плеча.

– Разве можно это знать точно? – спросил он, вне себя от горя. Он страдал не за себя, а за Мег, которая так хотела собственных детей.

– Я… не знаю, но такое я наблюдала. Женщины, у которых было внутреннее кровотечение, не всегда могли зачать ребенка, и часто у них вообще не было детей.

– Часто не значит всегда. Черт возьми, зачем вы ей это сказали?

– Она хотела знать правду.

Правду! Росс закатил глаза. Выходит, это наказание ему за то, что Меган называла его одержимостью правдой. Теперь на всю жизнь он обречен на неприятные откровения.

– Куда она ушла? – настаивал Росс. Наконец, выудив из леди Мэри ответ, на что потребовалось еще несколько минут, он устремился к конюшням, где оседлал лошадь, но не Зевса, который в изнеможении стоя спал. Росс выбрал гнедого мерина, стремительно преодолевшего расстояние от замка до деревни. И вот уже Росс стучал в дверь лачуги Георга.

– Кто здесь? – робко спросил портной.

– Это Росс. Я приехал за Меган. – За дверью послышалось торопливое перешептывание и шарканье ног. – Я знаю, что она здесь, так что открывайте и впустите меня, – властно потребовал Росс.

– Сейчас, – ответил Георг, но прошло еще какое-то время, прежде чем заскрипела задвижка, дверь приоткрылась и показались три испуганных лица: Георга, его жены и Лукаса. Последний выглядел так виновато, что Россу не надо было обыскивать комнату, чтобы убедиться в том, что Меган убежала.

– Где она, парень? Быстро отвечай.

– Я… не могу сказать. – У Лукаса был такой несчастный вид, что Росс отнесся к нему с пониманием, так как сам чувствовал себя несчастным.

Парень склонился над раскрытой книгой, лежащей на столе.

Это была книга сказаний и легенд, которую дала ему Меган. Уголки страниц разорвались во время путешествия, чернила на некоторых из них смазались от дождя и от слез Меган в ту роковую ночь, когда он едва не лишился ее. Пусть он будет проклят, если она прольет еще хоть одну слезинку.

Росс подошел к столу, схватил книгу, закрыл ее и прижал к груди.

– Я должен найти Меган… и сейчас же. Ей плохо, парень, и только я могу помочь ей.

– Она у Лэнга Горди, милорд, и удачи вам.

– Да, удача мне необходима, чтобы покорить сердце прекрасной дамы.

Сердце он уже покорил, теперь ему предстоит победить ее упрямство. Росс покрепче прижал книгу и улыбнулся – подобный взгляд на происшедшее показался ему не таким уж глупым. Когда он вышел из дома и увидел куст рябины, ему также не показалось смешным сорвать веточку и засунуть за пояс. На счастье. Лишь дурак станет пренебрегать тем, что однажды помогло.

Тихонько подойдя к задней двери дома столяра, Росс подумал, что они с Меган прошли путь по кругу – ведь именно здесь началось их приключение. Затаив дыхание, он поднял щеколду, прокрался через склад мебели и вошел в комнату. Кругом было тихо, только слышался храп Горди, доносящийся из спальни. В очаге теплился огонь. В его слабом свете Росс увидел Меган, лежащую на соломенном тюфяке в углу. Непреодолимая сила потянула его к ней.

Меган спала, свернувшись калачиком под одеялом. У нее был утомленный вид, веки подергивались во сне, и она тихо постанывала. Росс опустился около нее на колени.

– Мегги. – Отложив книгу в сторону, он коснулся ее волос.

Она открыла глаза. Ресницы затрепетали, словно испуганные мотыльки.

– Росс. – В ее улыбке было столько тепла, что оно могло растопить свинец, а глаза, как темные заводи, говорили о любви и страсти. Она потянулась к нему, но тут вспомнила, почему она здесь, и с мучительным стоном отвернулась.

Росс ласково, но крепко схватил ее за плечи и повернул к себе.

– Мегги. – (Она вскрикнула, пытаясь оттолкнуть его.) – Успокойся, девочка моя. Ты сделаешь себе больно.

Но от страдания Меган потеряла благоразумие, и Росс был вынужден применить силу. Она отбивалась от него ногами, и он прижал их своей ногой. Ее руки были под его ладонями, и она притихла, как кролик в силках. Частые удары ее сердца отдавались у него в груди.

– Все хорошо, любимая, – сказал Росс, сам удивляясь своей нежности.

Меган смотрела на него широко открытыми и полными боли глазами.

– Мама… сказала тебе?..

– Да.

Будь она неладна, эта женщина! Неужели хоть раз не могла солгать, мысленно добавил Росс. Меган отвела в сторону взгляд.

– Тогда ты знаешь, что должен сделать.

Да, это он знал – утешить ее.

– Росс, перестань теребить мое ухо и послушай, что я скажу, – проговорила Меган, но ее словам не хватало убежденности. В ответ она услышала дразнящее и не очень приличное слово, от которого вся размякла. – Нет, мы не можем, – слабо запротестовала она. – Мы должны… ты должен отказаться от меня.