Разобрались мы и в качестве наполнения корпусов снарядов взрывчаткой. И здесь мы нашли нарушения технологического процесса. Когда мы ночью проходили с директором завода по шнековальному цеху, я пошутил:

- Насмотревшись на ваше производство, я не буду удивлен, если в одном из снарядов мы найдем зашнекованного кота.

Директор тяжело вздохнул и серьезно ответил:

- Нет, этого быть не может.

Проверили мы и процесс производства взрывателей. Дело это не простое. Известно, что современный взрыватель в снаряде - механизм поточнее и посложнее, чем карманные или ручные часы. Какие бы мудреные часы ни были, их всегда можно исправить, заменить детали, отрегулировать. Взрыватель же не исправишь, и сработать он должен точно, независимо от того, когда будет пущен в дело: сегодня или через десятки лет. В производстве взрывателей тоже допускались отступления от инструкций. У контролеров в руках мы увидели напильники: если деталь не подходила, они просто слегка ее подпиливали без всяких измерений. И это там, где ошибка в десятые, даже сотые доли миллиметра недопустима! Все это делалось в целях скорейшего выполнения плана. Мы взяли 10 тысяч взрывателей, готовых к отправке, и направили в другой город на такой же завод для их разборки и тщательной проверки. Обнаружились сотни случаев производственного брака с отклонением от рабочих чертежей и установленных допусков. Одних удлиненных жал выявили 114. Только этот дефект мог дать 114 преждевременных разрывов!

В заключение комиссия провела многочисленные опытно-экспериментальные стрельбы. Они воочию доказали, что конструктивно боеприпасы безупречны, но качество их изготовления необходимо улучшить.

Комиссия потребовала наладить технологический процесс, повысить техническую грамотность работников, решительно поднять трудовую дисциплину, внедрить новые, прогрессивные методы контроля. Производственники поняли свои ошибки и приложили все силы, чтобы выпускать продукцию высокого качества.

Недостатки, выявленные нами, были серьезными. После нашего доклада комитету обороны кое-кто стал высказывать мнение, что за такие промахи виновников надо жестоко наказать. Предлагали снять с работы некоторых директоров, главных инженеров, главных технологов. Эти настроения были и у некоторых членов нашей комиссии.

Но мне и моему заместителю по комиссии В. Д. Грендалю было ясно, что наказанием мало поможешь делу. Снять и наказать людей просто, а где взять в данное время лучших специалистов? Как бы не променять кукушку на ястреба!

Пришлось взять под защиту многих руководящих работников заводов. Наши выводы и предложения были приняты и утверждены. Все остались на местах. Производство артиллерийских боеприпасов вскоре было хорошо налажено.

Мне много раз приходила в голову мысль о том, что история с преждевременными разрывами снарядов могла быть создана и умышленно, чтобы поколебать нашу уверенность в пригодности производимых артиллерийских боеприпасов. Представьте себе, если бы мы стали наспех вносить изменения в чертежи, необоснованно браковать снаряды с точки зрения конструкции и многого другого - все это могло привести к тому, что наша артиллерия к началу войны при отличной материальной части осталась бы без боеприпасов. Комиссия своей добросовестной работой, таким образом, внесла свой вклад в укрепление обороноспособности страны. А сколько труда это нам стоило! Ведь в наш адрес сыпались заявления, предупреждения, анонимки поднявших голову клеветников, склочников, болтунов и шептунов, обливавших грязью честных работников.

Вспоминается случай с пулеметными патронами для самолетов-истребителей. Вдруг ни с того ни с сего авиационные пулеметы системы "ШКАС" стали часто давать осечки.

По поручению Народного комиссара обороны С. К. Тимошенко нам пришлось заняться этим делом. Мы организовали опытные стрельбы. Они показали, что все сомнительные патроны в обычных винтовках, ручных и станковых пулеметах сухопутных войск работают безотказно, а в авиационных пулеметах продолжают давать осечки. Выявилось и то, что есть какие-то партии патронов, которые не дают осечек при стрельбе из "ШКАС". Но какие и почему - этого никто не мог точно установить.

На очередном заседании комиссии я обратил внимание на лежащие на столе образцы боевых капсюлей. Стал внимательно их рассматривать и обнаружил одну деталь: фольга в месте крепления с капсюлем была покрыта красным или черным лаком. Красный лак был импортным, а черный - отечественным. Провели новые стрельбы. Капсюли, покрытые импортным лаком, не давали осечек. Вторые, наоборот, дали осечки.

Все патроны с капсюлями, покрытыми черным лаком, были немедленно изъяты из ВВС и переданы для использования в сухопутные войска. Военно-воздушные силы стали снабжаться патронами с капсюлями, покрытыми красным лаком. Комиссия предложила также провести тщательные исследования качества отечественного лака. Оказалось, что наши химики не доработали: лак, предложенный ими, вредно влиял на фольгу. Было предложено срочно устранить этот дефект. Вскоре создали новый лак, вполне отвечающий предъявляемым к нему требованиям. Осечки прекратились.

Участие в ответственных комиссиях хотя и отнимало много времени, но зато обогащало знаниями и опытом в различных областях артиллерийского вооружения и боевой техники.

За Днестром

Во второй декаде июня 1940 года Народный комиссар обороны приказал мне немедленно выехать в Киевский особый военный округ и оказать помощь артиллеристам. Моим попутчиком был В. Д. Грендаль, ехавший с подобным же поручением в Одессу. Хотя конкретные задачи мы должны были получить на месте, оба догадывались, что наша скоропалительная командировка безусловно связана с событиями на румынской границе. Так и оказалось.

Получив полную ориентировку от командующего войсками Киевского округа, я без промедления направился в группу советских войск, приведенных в предбоевое положение в районе Коломыя.

Артиллерийские начальники выехали на советско-румынскую границу для изучения местности. Начальник артиллерии группы войск на этом направлении генерал Н. В. Гавриленко и другие артиллеристы старались убедить меня в наличии большого количества долговременных огневых точек на оборонительных рубежах Румынии. Товарищи настолько верили в это, что я с трудом мог удержаться от смеха. Вот к чему может привести плохое знание экономических возможностей противника. Экономика королевской Румынии никогда не осилила бы сложное и дорогостоящее оборонное строительство, о котором говорили мне товарищи. Я показал несколько мест на границе, где рядами стояли убогие деревянные надолбы. Доты и дзоты не могли, конечно, сочетаться с распиленными, не очень толстыми бревнами, небрежно воткнутыми около дороги. Мои доводы, кажется, убедили артиллерийских начальников, они стали реальнее смотреть на оборонительные сооружения румын.

26 июня 1940 года Советское правительство обратилось к правительству Румынии с предложением возвратить Советскому Союзу Бессарабию - выполнить договор, заключенный в марте 1918 года. Правительство Румынии приняло предложение мирным путем решить бессарабский вопрос.

К двум часам дня 28 июня 1940 года советские войска, построившись в колонны для марша, тронулись в путь. Я с двумя сопровождавшими командирами прибыл на шоссе Коломыя - Черновицы, к мосту через небольшую речку непосредственно на границе. По ту сторону уже не было видно ни одного румынского пограничника. Группками собрались местные жители. Мост оказался деревянным, довольно ветхим, он не выдержал бы тяжести наших танков. Саперное подразделение немедленно приступило к ремонту. С того берега подошли несколько молдаван и стали умело помогать нашим красноармейцам. Через некоторое время через мост перешли два старика молдаванина и, низко кланяясь, заговорили на своем языке вперемешку с русским.

Все увеличивающаяся толпа молдаван с обнаженными головами приветствовала своих освободителей. Перед толпой оказался оркестр народных инструментов человек в сорок, который очень хорошо исполнил старинный русский марш "Тоска по родине".