– Это уж да! – согласилась Оливия. – И все же мне тридцать пять лет, а я напиваюсь до чертиков и провожу ночь с человеком, о котором не знаю вообще ничего! Даже как он выглядит!

– Да ладно тебе! – протянула Кейт. – Все будет отлично. Зато у нас теперь есть опыт.

– Если посмотреть с этой стороны...

– Через пару недель ты будешь смеяться, рассказывая об этом приключении. И потом, тебе же хорошо?

– Знаешь, мне даже чуточку жаль, что я его не знаю!

– Это почему же?

– Мне так хорошо, что не передать. И это, несмотря на то что я ужасно испугалась, а потом отмывалась в ванной с час!

– Действительно жаль, – согласилась Кейт.

– Кстати, откуда ты разговариваешь? Что-то очень странный звук!

– Из ванной. Не хотелось будить Эда.

Да, это что-то новенькое, обычно Кейт не церемонится со своими кавалерами. Даже не оставляет их на ночь...

– Значит, он Эд. Мне кажется или ты по уши влюбилась?

– А бывает влюбиться не по уши? – со вздохом спросила Кейт. – Ладно, отправляйся в больницу и звони мне, как только получишь результаты.

– Пока! – попрощалась Оливия и положила трубку.

Она бросила взгляд на часы: половина восьмого, в больнице она будет в половине девятого. Нормально. Кому какое дело, почему она пришла в субботу в больницу в такую рань!

Ровно в десять часов утра Оливия получила результаты анализов. Она была совершенно здорова.

– Ну слава богу! – облегченно пробормотала она, когда вышла из больницы, и тут же позвонила Кейт, предлагая подруге отметить в каком-нибудь кафе благополучное завершение этого приключения.

Через две недели Оливия уже и думать забыла о костюмированном бале и о том, что было после. Она с головой ушла в работу – наконец-то появился интересный проект, а в выходные должна была приехать давняя подруга Эмилия, которая вот уже пять лет жила в Лондоне и, судя по всему, не собиралась возвращаться.

Оливия стояла в аэропорту Кеннеди и раздраженно посматривала на часы. Рейс задерживался. Впрочем, Оливии уже давно было пора к этому привыкнуть: как только прилетала Эмилия, с самолетами обязательно что-нибудь случалось! Но Оливия опасалась говорить об этом вслух – чтобы не сглазить. А вот Эмилия ничего не замечала, она была уверена, что так происходит со всеми.

– Лив! – услышала Оливия свое детское прозвище и сразу же узнала голос подруги.

Она обернулась и раскрыла объятия невысокой, чуть полноватой, но совершенно от этого не страдающей, Эмилии.

– Эм! Как я рада тебя видеть! – воскликнула Оливия, обнимая подругу. – Как долетела?

– Как всегда болтанка. Когда они научатся делать нормальные самолеты?! – возмутилась Эмилия.

Оливия счастливо рассмеялась.

– Если бы ты знала, какой у тебя лондонский акцент!

– Меня уже несколько лет принимают за кокни!

– Какие у тебя планы? – спросила Оливия, когда они получили багаж и пытались найти свободное такси.

– Сейчас заедем в отель, оставляем мою сумку и вперед за тряпками! Мне нужно полностью обновить гардероб к осени. Я слышала в «Мери Стоун» распродажа?

– В Нью-Йорке всегда распродажа! Кстати, «Мери Стоун» английский бренд.

– Тем более мне интересна их распродажа в Нью-Йорке! В какой поедем отель?

– Какой отель?! – возмутилась Оливия. – Остановишься у меня. И никаких возражений. Я хочу провести с тобой весь уик-энд! Мы и так редко видимся.

– Я просто думала, а вдруг ты уже живешь не одна...

– Если ты опять начнешь мне рассказывать, что в тридцать пять нельзя одной, я тебя посажу в самолет и отправлю обратно без всякого шопинга! – пригрозила Оливия.

– О нет, только не без этого!

Подруги переглянулись и рассмеялись.

Как приятно встречаться с теми, кто любит тебя, несмотря ни на какие твои причуды, подумала Оливия. Надо будет не забыть рассказать Эмилии о той ночи. Вот она посмеется!

Они забрались вдвоем с ворохом одежды в одну кабинку. Ну не ходить же туда-сюда по магазину, чтобы показать, как сидит кофточка!

– Слушай, ты в свой размер нормально влезаешь? – удивленно спросила Оливия.

– Тебе кажется, что я поправилась?

– Да нет! Просто я никак не могу влезть в восьмой! А ведь у меня вес не меняется лет с двадцати трех!

– Ну-ка, ну-ка! – Встревоженная Эмилия подалась навстречу подруге. – Я отлично вхожу в свой двенадцатый! Подожди пару секунд!

Подруга выскочила из примерочной и вернулась с брюками ярко-розового цвета.

– Что это ты такое принесла?! – возмутилась Оливия. – Я никогда в жизни это не надену!

– Тебя никто и не просит в них отправляться на работу или на свидание! – нетерпеливо перебила ее Эмилия. – Мне просто нужно кое-что выяснить. Надевай!

Оливия подчинилась и с трудом влезла в брюки. Она с ужасом посмотрела на свое отражение и тут же отвернулась.

– Ужас какой!

– Родная моя, ты знаешь, что это десятый размер?

– Какой?! – в ужасе воскликнула Оливия и попыталась изогнуться так, чтобы увидеть ценник.

– Десятый! – четко сказала Эмилия. – Или у меня уже такой акцент, что ты не понимаешь?

– Да все я понимаю! Но...

– Что – но? – лениво поинтересовалась Эмилия.

– Но почему я с трудом влезаю даже в десятый?!

– У меня есть одна догадка, но ты сразу же начнешь возмущаться...

– Говори! – позволила Оливия. – Я слишком много ем в последнее время!

– Ты еще и много ешь?

– У меня просто волчий аппетит. Я могу уничтожить недельные запасы за один день! А по шоколадкам я просто схожу с ума! Моему организму явно чего-то не хватает. Тут как-то в автомате не было «Баунти», так я чуть ли не побежала отпрашиваться у шефа, чтобы сбегать куда-нибудь, где этот дурацкий батончик есть! А потом ударилась в слезы, меня весь отдел успокаивал, все спрашивали, что у меня случилось, но я же не могу честно сказать, что просто ужасно хочу батончик! Настоящая истерика из-за шоколадки.

– А больше ничего странного не замечала?

– Нет.

– Слушай, Оливия, когда у тебя должна начаться менструация?

– А что?

– Ответь, пожалуйста, на мой вопрос.

Оливия пожала плечами и полезла в свою записную книжку. В ее голове постоянно был такой объем информации, что помнить еще и о цикле не было ни возможности, ни желания.

– Я не записала, – растерянно сказала она.

– Она уже прошла?

Оливия напряглась, пытаясь вспомнить.

– Ты что, не помнишь?! – изумилась Эмилия.

– Всего-то три дня неудобств! – отмахнулась Оливия. – У меня сейчас столько дел!

– Везучая, – тяжело вздохнула Эмилия, – я всегда помню и две недели морально готовлюсь! Ладно, вернемся к теме нашего разговора. Когда у тебя там последняя запись?

– Шестнадцатое июля.

– Ты пила гормональные таблетки?

– Да.

– Кстати, а сейчас?

– Я потеряла пачку, все никак не могла купить, прошло больше двух дней, и я решила просто быть поосторожнее.

– Понятно. От тебя я такого, между прочим, не ожидала. Когда это было?

– Недели две назад.

– В августе ты их пила?

– Да.

Эмилия взяла у подруги органайзер и нашла в нем календарь.

– Тогда, считаем: шестнадцатое июля плюс двадцать восемь дней – четырнадцатое августа плюс еще двадцать восемь – девятое сентября. Сегодня двадцатое.

Эмилия подняла глаза на подругу.

– Что это ты так на меня смотришь?

– Оливия, ты понимаешь, что у тебя задержка уже больше двух недель? Это много...

– Но ведь я ни с кем... О боже мой! Нет, этого просто не может быть! Не может быть!

– Что такое, Лив? – встревоженно спросила Эмилия. – Что у тебя случилось?

– Понимаешь, со мной произошла странная история. До сих пор не знаю, как к этому относиться. На корпоративной вечеринке я пила шампанское, ты же знаешь, как оно на меня действует. Но сначала все было просто отлично. Я веселилась, танцевала, а потом... – Оливия замолчала, словно собиралась с силами.