– Я возьму артефакт только с одним условием. Я выкупаю тот контракт, – твердо сказал я, посмотрев на мальчишку. Ом и его офицеры одобрительно зацокали языками, а парень выбежал из комнаты и уже через минуту был рядом со мной, сжимая в руке старый лист бумаги. Я отдал пять золотых монет парню, взял у Галта камень, и мы обменялись рукопожатием под одобрительными взглядами всех присутствующих.

– А как он работает? – спросил я Галта.

– Как только нужное яйцо окажется в пределах чувствительности он немного нагреется. Потом нагрев прекратится, и чем ближе к яйцу подходить, тем сильнее он будет светиться, – ответил парень, с довольным видом сжимая в кулаке золотые монеты.

Тем временем Ом стал о чем-то шептаться со своими офицерами, и когда мы закончили разговор с мальчишкой-гномом, начальник форта с видом опытного заговорщика попросил нас выйти во двор. Цвета, Гром, Апик и Ама спокойно пошли к выходу, а я нерешительно замер на месте, боясь радостной реакции солдат форта. Летать мне совсем не хотелось. Так что когда я вышел из двери штаба, ждали только меня.

Весь боевой состав был построен. Зрелище впечатляло. Ощетинившись огромными щитами, небольшой отряд светлокожих варваров выстроился в четкое каре, по краям которого гарцевала десятка Желтолицых Всадников. В середине стояли высокие лучники, а по флангам построения застыли легкие пехотинцы, сжимая в руках оружие. Все это происходило в жуткой тишине, нарушаемой только побрякиванием амуниции. Когда я вышел на крыльцо и осмотрел небольшое войско, все одновременно грохнули оружием о щиты, издав громкий лязг металла.

– Йооох! – раздался боевой рев Этой Стороны. Мой меткий выстрел признали подвигом, достойным боевого времени. На лицах солдат читалось одобрение и дружеское расположение к моей скромной персоне. У меня в груди поднялась теплая волна уважения и гордости за этих простых солдат границы, которые знают, что могут в любой момент погибнуть под ударами жутких армий, но при этом умеют радоваться и живут вкусно и весело.

– Йоох! – заревел я в ответ, и мой крик был подхвачен сотней могучих глоток, способных одним глотком проглотить кувшин эля или издавать боевой клич на поле боя от зари до заката.

– Отряд, разойтись. Тима руками не трогать, это приказ, – рявкнул Ом высоким голосом и боевое построение распалось. Солдаты ко мне больше не подходили, но если ловили мой взгляд, жестами выражали одобрение.

– Нам пора в путь, – сказал я Ому.

– Если вам улыбнется удача и вы добудете яйцо, то за вами будет погоня. Тогда скачите сюда, мы отрежем хвост, – Ответил Ом улыбаясь, и снова сжал меня в медвежьих объятиях.

Я кивнул головой и пошел седлать Тучу. Через пять минут наш отряд выехал из ворот пограничного форта и нам вслед неслись пожелания удачи от всего погранотряда. Наш путь лежал вглубь Муравьиных Пустошей.

Глава 25. Дуэльная…

Героически погибают редко,

чаще глупо дохнут.

(девиз)

Мы ехали по границе Муравьиных Пустошей и зоны вулканов. Через полчаса, когда гостеприимный форт скрылся за горизонтом, мы наткнулись на небольшой ручей, спешились и развели костер. Пока мы ехали, я спланировал наши действия и теперь инструктировал команду. Наш отряд слушал меня, пока мы пили чай, изредка задавая вопросы и корректируя свои действия.

Сначала Ама, как самый мобильный член нашего отряда, совершит облет муравейников на своей инфернальной птице с обнаруживающим артефактом в руках. Лететь ей придется низко, так как на тепло она не отреагирует, а может заметить только свечение артефакта. Вычислив местонахождение яйца царицы, маг Огня подлетает к нам, ожидающим ее на границе Муравьиных Пустошей, и наступает вторая фаза операции.

Ама яйцо взять не сможет, так как есть шанс, что маг Огня разрушит хрупкий предмет своей огненной магией. При атаке муравейника Ама возьмет на себя функцию отвлекающего маневра. Началом нашей атаки на муравейник будет нападение мага Огня на тлю и постоянное беспокойство муравьиной коровки, что привлечет к себе внимания большого количества муравьев-воинов.

Следующим этапом операции будет атака входа, более удаленного от форта, отрядом, состоящим из воина, Лечащего жреца и мага Холода. Их задача – сделать боевую связку и отвлечь на себя внимание остальных муравьев-воинов, защищающих муравейник.

Когда бой у первого входа будет в самом разгаре, я и Кот тихо проникаем в муравейник с другого входа и пробираемся в комнату царицы. Я забираю яйцо, и Рыжик, как самый быстрый среди нас бегун (не считая коней, на которых, естественно, в муравейник не въехать) покидает подземелье с яйцом и бежит со всех ног в сторону форта. Мы сворачиваем свои действия и несемся туда же. В форте от нас отрезают возможную погоню. Все выглядело вполне выполнимым, если не вмешаются непредвиденные обстоятельства.

Пока было время, Гром, Цвета и Апик встали в связку для тренировки. Связка, состоящая из могучего воина, Лечащего жреца и мага Холода, перестает быть тремя людьми и больше напоминает небольшой танк. Гром взял в одну руку огромный щит, в другой руке зажал топор, Цвета встала к его спине почти вплотную, положив ему одну руку у основания шеи, а второй рукой взяв за руку Апика, и профессор укутал эту конструкцию из трех людей, включая себя, ледяным защитным полем. Связка двигалась в такт шагам Грома и оставалась незащищенной только с фронта, который как раз и был атакующим острием связки. Ледяной "танк", защищенный со всех сторон, медленно двигался вперед, а на его острие, как вентилятор, мелькал топор Грома.

Когда связка распалась и вместо ледяного танка на земле снова оказались воин, принцесса и профессор, я хлопнул в ладони, завершив предварительное совещание, потом достал из кармана шершавый камень, кинул его магу Огня, и Ама ловко поймала артефакт в воздухе.

– Ну, давай, Ама. Мы ждем тут, – сказал я огненному магу, она оседлала свою саламандру, взлетела и быстро понеслась невысоко над землей, почти мгновенно скрылась за горизонтом.

Когда маг Огня улетела, мы сели вокруг костра и стали ждать известий, иногда поглядывая в сторону Муравьиных Пустошей.

– Как там обстановка-то? – спросил я Грома, мотнув головой в сторону Ничейной Территории.

– Если наш или их погранпост заметит отряд больше чем пять бойцов, то это может послужить поводом для войны. А так бегают пятерки, наши и Той Стороны. Часто бывают схватки, но они предусмотрены договором, – задумчиво проговорил Гром, вороша палкой костер.

– Не так давно я тоже в составе своей боевой пятерки ездил на Ничейную территорию. Две схватки мы выиграли, а от третьей пятерки я едва ушел. Очень сильные бойцы оказались, – продолжал Гром рассказ, и мы внимательно слушали.

Закона на ничейной стороне не было. Единственный закон, который строго соблюдался, – в отряде не должно быть больше пяти человек. Если вдруг встретятся два отряда одной и той же стороны на ничейной территории, то они не должны подходить друг к другу ближе, чем на пятьдесят метров. Любое нарушение закона грозило войной. Поэтому ни о какой помощи в схватке своим не могло идти и речи, впрочем, бойцы Той Стороны тоже придерживались правил. И когда отряд Грома победил пятерку Той Стороны, враги, проезжающие в тот момент мимо, своим помогать не стали, правда, потом напали на отряд Грома, но тоже потерпели поражение. Ни о каком благородстве речи не велось, и если на Ничейной Территории окажется одинокий воин, то на него, скорее всего, нападет вся пятерка врагов.

Ничейная территория являлась клапаном, где могли спустить пар все горячие ребята, которые по той или иной причине не хотели мира. Впрочем, если бойцы начинали преследование побежденных и заходили на чужую территорию, то тут ни о каких договоренностях речи уже не велось, и зарвавшихся воинов ждало быстрое наказание от пограничных отрядов.