Сметливость мудрости не мать!

За искреннее неуменье объяснять

Зовут безумными поэтому адептов.

Язык рождает мысли ложные, а истинные

Он высиживает долго.

Использование вещи, нам известной,

Нас побудило дать ей имя. В старину

Уподобляли люди разум ветру; дураки

Считают имена вещами и впустую

Кичатся духами и призраками.

Религия идет за слов игрою!

И мы, кто знает Господа,

Безрезультатно

Отыскиваем способ это прояснить.

ОЛИМП:

Отчаяние для людей!

МАРСИЙ:

Человек есть семя

Невообразимого цветка.

Соединив в единстве мысль и деяние,

Он может расцвести тотчас!

ОЛИМП:

Коль в безопасности душа, то истинно ль видение,

Что возникает в ней?

МАРСИЙ:

Хоть кажется она спокойной, вероятно

Иная мысль прокралась в мозг адепта,

Чтоб помешать ему.

Довольно ожидания успеха,

Чтобы рассеять напряженье этой мысли.

Какая разница тогда? — АГА!

«Виденье человека умирает, в божественное канув» или

«Наследному избраннику Небес

Господней милостью дан Свет»?

Все суть пустые тезисы, иссохшие сосцы

Коровы теологии. Но дело это дело.

Единственное, что доподлинно мы знаем —

Что боги требуют достойного зерцала.

Поэтому очисти свою душу!

Пусть будет строг твой волевой контроль,

А остального — жди!

Коль небеса очистились, рассвет

Явиться не замедлит!

ОЛИМП:

Довольно! Это будет сделано.

МАРСИЙ:

Остерегись! Легко сказать «отважиться».

Ведь каждый человек — это Эдип,

Решивший, что имеет силы Сфинкса:

Отвагу, Волю, Мудрость и Молчанье.

Адепты даже, сын мой, с превеликим

Трудом его одолевают!

Подобно сгнившим фруктам, упадают мысли,

Но уничтожить то, что их творит — свое же Я?

Ведь это значит, что свою же душу

Тебе придется выдрать с корнем!

О мальчик, это миф о мандрагоре!

ОЛИМП:

Ты говорил, что Путь был радостью.

МАРСИЙ:

Ложь, чтобы тебя дурачить!

ОЛИМП:

Учитель!

МАРСИЙ:

Боль с радостью — игрушки-близнецы ума.

И даже первые виденья выше их.

ОЛИМП:

Запутанные руны, что зубрил я,

И то мне правды столь понятной не открыли.

О простота непостижимая, я вижу!

Слепой червяк, раздавленный пятою

Всего, чем я являюсь, понимаю,

Что истина моя была ничтожной болью,

Меня, ликующего, ранившей случайно.

МАРСИЙ:

Сперва отмечено жестокостью

Отсутствие ума.

Мученья и восторг терзают душу.

Так происходит разрушение контроля.

Спокойным ястребом парит адепт, и бык

По гладкой тверди не ступает столь спокойно!

Проходят экстатические боли и

Наступает равновесие.

ОЛИМП:

Великолепные, высокие дороги истины!

МАРСИЙ:

Так тенью-заблуждением сперва

Приходит вспышка ужаса и света.

Потом приходит свет как свет; и чем он ярче,

Тем равномернее горит спокойствие. Та страсть,

Что слила душу с Богом, под контроль

Строжайший взята.

Малейшее блаженство на земле —

Последний отзвук этих поцелуев.

Спокойствие, а не экстаз, чистейшее спокойствие!

И от Великой Матери роса,

Сошедшая, листву покрыть стремится

Нежно. В конце — АГА!

Виденье превысит все виденье!

Красоты эти — лишь подмостки

Перед Дворцом Закрытым Короля.

ОЛИМП:

Но ты сказал, однако, что пред тем,

Как даст росток побег зеленый,

Из земли

Должна быть с корнем выдрана душа.

МАРСИЙ:

Теперь мы подошли к вещам секретным,

Известным — сколь немногим!

Цепляться человек привык

За мир материальный. Но отбросив

Покровы эти внутренние, видит

Снаружи их. Открой же изумительные грани

Бутона розового! Свежий лепесток

Показывается, стоит только новому

Чему-то появиться. Что их связывает Желанием? Болезнь,

Ужаснейшая из ужасных Судеб!

ОЛИМП:

Я отказался от всего, дабы ступить

На путь небесный!

МАРСИЙ:

Легко сказать. Чтоб отказаться от всего,

Сперва все полюби и все присвой.

Ни ты, ни я не выбрались из рабства.

И все, когда я, скептик, половину

Шутя, пообещал, отняли у меня.

И не без боли! ОНИ убили моего ребенка,

Мою жену в бесчестье увлекли

Страшнее смерти, довели до исступленья

Мое измученное тело и лишили

Меня здоровья, красоты, богатства, силы,

Любви и пыла.

Ты отказался от всего? Так откажись

И от соринки в оке!

ОЛИМП:

Но то другое!

МАРСИЙ:

Жизнь едина.

Магия есть жизнь. И дом земной,

(как его люди называют)

Необходим наследнику светила!

Громи его! Он дырами зияет.

Адепт уходит прочь и за спиною

Руины оставляет!

ОЛИМП:

Что соответствует

Руинам разума?

МАРСИЙ:

Да!

Услышь же Испытание Завесы,

Второй Завесы!..

Но избавьте

Меня от этой памяти!

Я в ужасе

Бледнею, раскрывая

Завесу Бездны!..

Но да будет полной исповедь.

ОЛИМП:

Учитель, припадаю к твоим стопам! Отчего

Они покрыты потом с кровью?

МАРСИЙ:

От ужаса слепого у меня

Дыхание перехватило. Бездны путь

Идет сквозь ужасы темней и жутче смерти.

Что их поддерживает, мужество и волю?

Встает рассудок на дыбы,

Подобно лошади испуганной!.. На ад

Бездонный этот никакой

Не хватит памяти!

Где даже возникающие тени

Кошмарны слишком, чтобы описать!

И в урожае ужаса Судьбы

Нет гибели подобной. Речи ключ

Подавлен у истока. Знай,

Что мудрый духом держит курс туда,

По мыслей связям следственным. АГА!

Их уничтожь, и разум уничтожь!

О жуткая, бездонная, слепая

Безумья пропасть! Должен проложить

К тебе адепт свой путь. Где наша боль находит

Свой конец, где умирает разум!

Смотри — поскольку не добьют сюда мортиры;

Стал дом крошиться градом кирпичей!

Заглушен смысл всего, что слышу я.

Отдельный звук — тук, тук,

Стучит, колотится, трещит, но не имеет

Значенья боле ничего.

Сквозь занавес души несутся

Видения бессмысленные.

Любая рябь воды — безумье грез Помешанного! Пусть

В тебе крошатся цепи памяти, и рвутся

Причинности жгуты!

«Я» уничтожено! Безумные, свободные

От бытия и от законов, Эго со Вселенной

Несутся в черное проклятье хаоса!

ОЛИМП:

Здесь завершаются исканья философские.

Нет выше знания, чем ничего не знать.

МАРСИЙ:

Да, но не достает

Воздействия реальной жизни тезису.

Это виденье — боевой топор,

Раскалывающий череп.

О, я прошу прощения!

Мое слабеет мужество,

Мой увядает дух!

О. пропусти!

ОЛИМП:

Я пью

Отравленный напиток Сфинкса.

О, горькое лекарство!

МАРСИЙ:

Ловушка мрачная, в которую я пойман.

Как выбраться — не знаю. Никогда,

Возможно, время не разрушит этот путь,

Невыносимо, нестерпимо мрачный!

О, проходи, столетий призрак, проходи!

Бери, что за спиною я оставил.

Меж мыслию и мыслью сквозь столетья

Постиг я тайну связи. Через жизни,

Во многих формах, наконец сведен

Я в эту точку, мрачный план созданья.

Я знал секрет свой. Из всего, чем был,

Я зажигательное смастерил стекло

Испепелив им все, чем я являюсь.

И руны станут полны, в миг, когда

Все, чем я буду,

Мелькнет как тень на небе.

Потом я рассуждения оставил. Пустая, проклятая вещь!

И, волею свой отбросив прочь,

Оковы метафизики, я смело

Шагнул в тот лабиринт, где старый змей