«Мне очень грустно покидать «Меринду», но причины для моего там пребывания больше нет. Помощь Адаму теперь не нужна. Он на пути к выздоровлению. В ту ночь, когда вы нашли меня у реки и объяснили Адаму, что он не в ответе за смерть матери и не мог бы спасти ее, я тогда же поняла, что его исцеление началось. Сара поможет ему поправиться окончательно. И вы с мисс Даунз будете рядом. Мне никогда не забыть времени, проведенного в «Меринде». И я, конечно, никогда не забуду вас. Желаю вам здоровья и счастья на долгие времена».

– Мы все закончили, мисс, – сказал кучер. – Можно ехать.

Джоанна запечатала конверт и опустила письмо в почтовый ящик на остановке дилижансов. Провожающие махали им на прощанье, кучера взяли вожжи, и экипаж качнулся, готовый тронуться с места. Пассажиры принялись знакомиться, заговорили о том, какое жаркое выдалось лето, какое счастье, что эпидемия тифа закончилась. А Джоанна молча смотрела в окно, мысленно прощаясь со знакомыми местами, которые ей, возможно, уже никогда не придется увидеть. «Может быть, когда-нибудь, через годы, я приеду посмотреть, каким вырастет Адам, какой станет Сара. Увижу Хью, – думала она».

Но внезапно дилижанс остановился. Снаружи послышались голоса, и один пассажир предположил:

– Еще один пассажир.

– Но у нас нет мест, – заволновалась пожилая дама. Все вздрогнули, когда дверь неожиданно распахнулась и Джоанна увидела Хью. Вид у него был очень сердитый.

– Я встретил по дороге Иезекииля. Он сказал, что вы уехали. Джоанна, как вы могли уехать, не попрощавшись?

– Эй, дружище, – крикнул один из кучеров. – Нам пора ехать.

– Я думала, что так будет лучше, – ответила Джоанна. – И вы предпочтете такое решение.

– Боже правый, да если бы не Иезекииль, я бы не застал вас! Выходите, Джоанна. Вы не можете уехать. Достаньте, пожалуйста, багаж мисс Друри, – обратился Хью к кучеру. – Она остается, произошла ошибка.

– Но мистер Уэстбрук, – попыталась возразить Джоанна.

– Я никуда тебя не пущу Джоанна. Не позволю тебе вот так взять и уехать. Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж. Я люблю тебя.

Она чувствовала любопытные взгляды пассажиров.

– Я не понимаю, а как же мисс Даунз?.. – недоуменно начала она, но он жестом остановил ее.

– Поедем со мной в «Меринду», Джоанна, прошу тебя.

– Но мы же договорились… то есть я хочу сказать, что неприятности…

– Джоанна, бога ради. Что бы там ни было, мы все уладим. Я люблю тебя, Джоанна. Люблю и не могу без тебя жить. Ты нужна мне, и ты нужна Адаму.

– Вы задерживаете дилижанс, мисс, – вмешался кучер. – Либо вы едете с нами, либо нет. Решайте. У меня есть расписание, и мне надо его придерживаться.

Хью подал ей руку, она посмотрела на нее, на красивое лицо Хью и, решившись, вложила в его руку свою и вышла из экипажа. Она хотела что-то сказать, но он привлек ее к себе и поцеловал. И она ответила на его поцелуй.

Часть вторая

1873 год

12

По лесу шел незнакомец. Сара, крадучись, следовала за ним по берегу реки. Когда он останавливался, замирала на месте и она, он шел дальше, и она не отставала от него, как тень. Этого человека она раньше не видела. Сара пришла к пруду за корнями одуванчиков для Джоанны и у воды заметила необычно одетого мужчину. На нем были штаны из оленьей кожи и белая льняная рубашка с пышными рукавами. Он был без куртки, без галстука и с непокрытой головой. Сара обратила внимание, что у незнакомца светло-каштановые волосы почти такой же длины, как у нее, собранные на затылке в хвост. В руках он держал большую плоскую книгу и, часто останавливаясь, каждый раз что-то записывал в нее. Кисти рук у него были длинные и тонкие. Сара заключила, что это джентльмен. Он остановился у одного из деревьев, прищурившись, посмотрел на небо в просвет между густыми ветвями, затем сделал запись. Сара заметила, что на его правом запястье ярко блеснуло что-то металлическое.

Она напряглась всем телом и замерла. Мужчине не полагалось здесь находиться. Это место было особым для женщин – для Джоанны, для самой Сары. Здесь они выращивали свои растения, разговаривали, учились друг у друга, делились женскими секретами. Джоанна рассказывала Саре о большом мире, куда по бескрайним просторам океана ходили корабли и где военные, чопорные и учтивые, танцевали с дамами в красивых нарядах, а Сара рассказывала Джоанне о верованиях предков и о том, как они создавали мир. Сара считала также, что это место ее посвящения. В миссии преподобный Симмз прервал обряд ее посвящения, и старшие женщины не успели передать ей все секреты, но теперь она познавала другие тайны жизни, не менее заветные.

– Если положить семя в землю, – учила Джоанна, – и дать ему воду, солнце и любовь, оно вырастет, как растет человек.

Соплеменники Сары никогда не сеяли семян и не выращивали растений. Это была магия, магия добра.

И вот в этот мартовский день, когда лето уступало место осени, по их земле ходил незнакомец. Саре стало не по себе. Она не могла дать название возникшему у нее чувству. Может быть, потому что это был мужчина. Он мог принести с собой злую магию, мог нарушить песенную линию. И теперь этот человек подошел опасно близко к священным руинам. Сара поняла, что должна его остановить. Она наблюдала, как он шел мимо пруда, и очертания его высокой худощавой фигуры были видны на фоне опаловой глади пруда. Но вот он направился к руинам. Не сводя с него глаз, Сара кралась следом. У руин он остановился, остановилась и она. Он опустился на колено перед священными камнями и протянул руку, чтобы коснуться их. Сара вскрикнула.

Не отрываясь, смотрела Джоанна на изображение Змеи-Радуги, и по спине ее бежал холодок. Она выглядела в точности так, как описывала ее мать в своем дневнике: огромная змея, постоянно появлявшаяся в ее снах. Смотреть на это устрашающее причудливое создание и сознавать, насколько оно знакомо, было неприятно и тревожно. В единственном глазу змеи ей виделась насмешка и вызов.

– Я знаю, миссис Уэстбрук, что вас интересует всякая всячина, связанная с аборигенами, – говорил Джоанне владелец книжного магазина мистер Толбот. – И если мне попадется то, что, на мой взгляд, может вас заинтересовать, я это откладываю для вас. Эта книга довольно редкая и, по-моему, увлекательная.

Джоанна прочитала название: «Моя жизнь среди аборигенов», автор Финлей Кобб. Она была написана в 1827 году, спустя сорок лет после того, как первый белый человек ступил на землю Австралии, и за три года до приезда в Австралию ее деда.

– Да, мистер Толбот, книга, как видно, и правда, занимательная, – согласилась Джоанна, вглядываясь в тревожащее изображение Змеи-Радуги.

Глаз змеи завораживал, притягивал ее взгляд. Она вспомнила, что единственный глаз змеи часто появлялся в снах матери, и не только в кошмарах, но и, как ни странно, в сновидениях-воспоминаниях. «Я вижу, как моя мать выходит из пещеры, – писала леди Эмили. – А в следующее мгновение из пещеры вырывается громадная змея, и меня приводит в ужас ее единственный глаз. Но женщина, которая держит меня на руках, не боится, а темнокожие люди вокруг как будто радуются ей».

– Миссис Уэстбрук, – вывел ее из задумчивости голос мистера Толбота. – Желаете купить эту книгу?

– Да, – она передала ему книгу и потянулась к сумочке.

Другую руку она положила на живот и подумала о новой жизни, растущей в ней. Она ждала ребенка и радовалась этому невероятно. Однако ее радость омрачал страх, доставшийся от матери в наследство.

Прошло полтора года с тех пор, как «Эстелла» попала в штиль, а затем прибыла в гавань Мельбурна. Хью и Джоанна уже год как были женаты, «Меринда» процветала. Намерение разгадать загадку прошлого семьи и отыскать участок земли, принадлежавший ее деду и бабушке, не оставляло ее. Но пока она недалеко продвинулась в своих поисках. Публикации в газете Фрэнка Даунза находили отклик, однако всегда что-нибудь да осложняло дело: либо неверно назывались даты, или неточными оказывались описания Мейкписов, а случались также и подозрительные предложения, за сведения требовали деньги. Лондонское общество стенографии молчало, и Джоанна перестала надеяться на их помощь. Картографы из конторы «Фаррелл и сыновья» не сумели уточнить указанные в документе ориентиры, а чиновники из земельных ведомств, куда обращалась Джоанна, дружно заявляли, что им требуются дополнительные данные. Но Джоанна знала, что не должна отступать, тем более теперь, когда у нее должен был появиться ребенок.