– Зачем?

– Наивный вопрос… Я мог бы ответить, что из любви к своей бандитской "профессии". Жестокость нужно тренировать так же, как и остальные человеческие качества. Но тут дело в другом – они думают, что тайник находился в ските и мы сейчас несем ЭТО с собой. Или, по крайней мере, куда-то его перепрятали.

Вот и весь сказ. Как говорится, "а ларчик просто открывался".

– Тогда они точно от нас не отстанут.

– Ни при каком раскладе. Эх, сейчас бы снайперскую винтовку с оптикой…

– Или ковер-самолет, – иронично сказала Илона.

– Не люблю прагматиков. Ты что, не веришь в чудеса?

– Нет.

– А напрасно. Если очень сильно захотеть чуда, оно обязательно случится.

– Чушь! – фыркнула Илона. – У тебя что, ум за разум начал заходить? Или ты просто поддерживаешь разговор, чтобы не скучно было отмерять километры?

– Ты меня не поняла. Речь идет о чуде земном, вернее – приземленном. Фантастика и сказки не проходят.

И чудо должно быть изначально добрым, а также не затрагивающим интересы других людей.

– Например?

– За примером ходить далеко не надо. Думай – только усиленно думай! – что мы спасемся, внутренне настраивай себя на это, и поверь мне, так оно и будет.

– Ты низводишь чудо до примитивных желаний. В моем понятии это совсем другое.

– Хочешь жить вечно, быть всегда молодой и владеть большими богатствами?

– А хотя бы. Но я уточню постановку вопроса: хочу жить долго, счастливо и быть богатой.

– Этот вариант возможен. Если только отбросить мечту о богатстве.

– Чем тебе богатство помешало?

– Практически любой очень богатый человек нажил свое состояние нечестным путем. А значит, он обидел большое количество людей – прямо или косвенно. Или одного, двух, трех – неважно скольких.

Поэтому настоящего чуда ему не дождаться. То, что он все же может получить, не более чем обманка, фантом. Который в конечном итоге превратится в монстра и сожрет его вместе с семьей и потомками.

– Что-то я не видела массовых захоронений нуворишей.

– Не надо иронизировать. Все гораздо сложнее, чем тебе кажется. Кроме физической, есть еще моральная смерть. Дети богачей, их внуки, правнуки и так далее вырождаются, становятся уродами, дебилами, наркоманами, алкоголиками, кончают жизнь самоубийством или ведут такой образ жизни, что их никак нельзя назвать нормальными людьми. Это факт. Можешь почитать биографии американских мультимиллионеров.

– Убедил. Но все равно я хочу чуда.

– Чисто женская логика. Единство и борьба противоположностей. Диалектика. Все по Марксу.

– Не путай божий дар с яичницей, – дерзко ответила Илона.

– Интересно, откуда у тебя такая лексика? С виду вполне благовоспитанная барышня, а на самом деле хулиганка. Знаешь, я здорово ошибся, увидев тебя в вагоне.

– И в чем состояла твоя ошибка?

– В том, что моя классификация человеческих типов на это раз дала сбой.

– Надо же… – Илона ехидно хохотнула. – Новый Ломброзо нарисовался. Между прочим, я тоже по отношению к тебе дала маху.

– То есть?..

– Думала, что встретила пьянь-рвань подзаборную, а ты оказался вполне приличным человеком.

– Ну, спасибо на добром слове. Теперь я, окрыленный твоим благорасположением, обязательно выведу тебя из лесу и спасу от бандитов.

– Не говори гоп…

– Между прочим, мечтать не вредно. А если серьезно, то нужно добавить ходу. Мы плетемся, как старые клячи.

– Кстати, я уже проголодалась.

– Тогда внимательно смотри под ноги. Нам теперь придется рассчитывать в основном на подножный корм, сиречь, на грибы и ягоды. Охотиться на какую-либо живность недосуг.

– С чем охотиться, с дубиной?

– А что дубина? Вполне приличное оружие в умелых руках. Наши предки с дубиной на зубров ходили.

Между прочим, у нас есть почти что томагавк – отличный топор. Им можно завалить даже лося.

– Я представляю… -

Илона громко, с вожделением, вздохнула.

– Что именно?

– Поджаренную на свежем свином сале лосятину. И чтобы жаркое было присыпано сверху лучком. Это такая прелесть…

– Не трави душу. А то у меня тоже слюнки потекли. Думай о чем-нибудь другом.

– Пытаюсь. Не получается.

– Ты как солдат из одного пошлого анекдота советских времен.

– Расскажи. Только без… ну сам понимаешь, без чего.

– Понял. Рассказываю с купюрами. Старшина спрашивает "Рядовой Петренко, о чем вы думаете, глядя на кирпич?" Он надеялся, что его подчиненный заведет речь о стройке и тогда можно будет перевести речь на строительство социализма и прочитать всему взводу лекцию об экономике, которая должна быть экономной. А солдатик ему с тоскливым вздохом и отвечает мечтательно: "Все о ней, товарищ старшина, все о ней, об этой самой…" – Фу, как грубо и непристойно!

– Так ведь это и есть солдатский юмор. Грубый, примитивный – да, но бьющий не в бровь, а в глаз…

Мы болтали, а ноги делали свое дело.

Не успели мы оглянуться, как солнце вскарабкалось в самый центр голубого купола, опрокинутого над землей, и начало жечь немилосердно. Очень хотелось пить, – даже больше, чем есть – но вокруг не было и намека на воду.

Поэтому, стиснув зубы и стараясь не думать о животворящей влаге, мы шли и шли, все дальше углубляясь в лесные заросли, которые местами были и вовсе непроходимыми.

Глава 18

Илона рухнула на землю и сказала:

– Все. Я больше не могу. Меня уже ноги не несут.

– Ты права. Мы здорово устали. Поэтому сделаем большой перекур. А заодно и пообедаем, чем Бог послал.

– И что же он нам послал? – спросила Илона с сарказмом. – Десяток червивых грибов?

– Да, грибы, конечно, не очень… – Я перебирал свою грибную добычу. – Но голод не тетка, а маленькие червячки можно в расчет не принимать. Их не так уж и много.

– Фи! – брезгливо поморщилась Илона.

– Кому "фи", а кому обед, – буркнул я, разводя маленький костерок. – Не нравится – не ешь. Но я не буду тащить тебя на закорках, это ты должна уяснить сразу.

– Удивил… – фыркнула Илона. – Я всегда знала, что настоящие мужики повывелись.

– Кто бы спорил, а я не буду. Мало того, женщины их настолько достали, что некоторые представители так называемого сильного пола даже решились на смену пола хирургическим путем. Чтобы таким образом замаскироваться среди вашего брата и не попасть под каток тотальной феминизации общества.

– Где ты учился казуистике?

– Жизнь всему научит. Даже приемам защиты от женской экспансии. Вот ты говоришь, что настоящие мужики повывелись. А кто этому способствовал?

– Уж не женщины ли?

– Ты сама это сказала. Конечно, женщины. Мужчина чувствует себя человеком только в странах Востока.

Но, думаю, чума цивилизации, имеющая женское лицо, скоро и туда доберется. И тогда снова воцарится на земле матриархат. Как там великий русский поэт Некрасов сказал: "Вот только в пору эту прекрасную жить не придется ни мне, ни тебе". И слава Богу. Я, например, не имею ни малейшего желания дожить до такого маразма. Если переврал слова стихотворения, извини – в школе я учился не ахти как.

– Оно и видно. Некрасов говорил это совсем по другому поводу.

– Все, шашлык готов, – решительно прервал я нашу дискуссию. – Кушать подано.

К моему удивлению, Илона безропотно взяла прутик с нанизанными на него грибами и начала уминать их так, что за ушами трещало.

Я хотел сказать "Вот видишь, с червячками даже вкуснее", но вовремя прикусил язык. В конце концов, шути, парень, да знай меру…

Конечно же, после столь легкого, с позволения сказать, обеда наши желудки лишь раззадорились.

Желудочный сок буквально бурлил, требуя добавки; он готов был переварить даже жареные гвозди. Да где их возьмешь?

Оставив Илону бороться с усталостью и голодом в одиночку, я начал нарезать круги по местности, стараясь не сильно удаляться от центра, где находился уже потухший костер. И наткнулся на заросли лесного ореха.