Цыбину не удалось добиться финансирования крупномасштабных работ, но он продолжал углубленные разработки своих предложений силами относительно небольшой группы проектантов, баллистиков, аэродинамиков и по ходу этих разработок находил все более и более привлекательные проектные решения.
Совершенно в ином направлении работали мысли нашего самого плодовитого проектанта Константина Петровича Феоктистова. Его, видимо, тоже долго занимала проблема многоразовых систем. По инициативе Феоктистова была создана орбитальная станция «Салют». По существу, эта станция стала первым в истории космонавтики многоразовым космическим аппаратом. Она не могла совершать много полетов, но зато принимала в космосе экспедиции и создавала условия для их продолжительной работы. Если судить об экономической эффективности космического аппарата по величине затрат на сутки работы человека в космосе, то до сих пор ничего сравнимого со станцией не придумано. После того как она прошла свое крещение на орбите и стало очевидно, что это направление надолго утвердится в космических программах, Феоктистов вынес на обсуждение свой проект полностью многоразовой системы, совершенно неожиданный по схеме. В его основу были положены абсолютно новые идеи и принципы построения космических комплексов. Я не хочу подробно описывать проект. Скажу только, что предлагалась оригинальная сверхлегкая конструкция, в которой были объединены одноступенчатая ракета и корабль. Аппарат должен был взлетать в космос, обеспечивать там выполнение намеченной программы работ и после этого в полном составе возвращаться на Землю с посадкой на любую ровную поверхность. Были выполнены все предварительные расчеты, подтверждающие, что проект может быть осуществлен. Но требовались большие инвестиции, и предложение поддержки не нашло.
Мы в то время внимательно следили за тем, как развивается программа «Шаттл», и завидовали американцам в том, что им удалось получить финансирование. Честно скажу, мы не понимали, зачем нужен этот комплекс. Полеты на нем стоили очень дорого и не могли быть длительными. Эффективность использования в военных целях была очень сомнительной. Его стартовые сооружения и посадочные комплексы легко уязвимы. При выводе их из строя на создание новых ушло бы слишком много времени, но и новые оказались бы не менее уязвимыми. Выводить спутники в космос гораздо дешевле на небольших ракетах. Корабль «Шаттл» позволяет возвращать спутники из космоса, но трудно представить себе, что в обозримом будущем появятся настолько дорогие спутники, что для их возвращения будет иметь смысл применять «Шаттл».
Много было в нашей организации дебатов по поводу того, стоит ли у нас создавать нечто похожее на американский корабль. Заинтересованных в работах над таким проектом было больше, чем над проектом Цыбина или Феоктистова. Возможно, потому, что он казался более реальным. Однако никаких серьезных доводов для его обоснования найти не могли. Аргумент был один - у американцев есть многоразовая система, а у нас нет. В итоге, чтобы добиться государственной поддержки, придумали объяснение, которое внешне казалось убедительным, - комплекс нужен для обеспечения стратегического равновесия в космосе. Прием сработал, финансирование было выделено.
Конечно, решение принималось не только на основе такой декларации. Она лишь склонила чашу весов в сторону поддержки проекта. На рассмотрение руководства страны были вынесены детально проработанные технические предложения с экономическими расчетами и планом организации работ. Кроме того, наша организация заранее заручилась поддержкой научно-исследовательского института, выступающего в роли эксперта, и военных, которые могли стать заказчиком комплекса. Военные тоже не понимали, зачем им нужна такая система, но опасались, что если они от нее откажутся, то могут что-то упустить в своем противостоянии силам США.
При подготовке предложения у нас долго спорили по поводу того, какой создавать систему. Американскую схему решили не повторять. «Шаттл» выводится на орбиту без использования крупной ракеты. Разгон осуществляется с помощью двигателей, установленных на космическом корабле. Сам корабль закреплен не на ракете, как это делается в одноразовых комплексах, а на больших баках с топливом. Из них топливо поступает в двигатели корабля. На начальном участке выведения кораблю помогают два относительно небольших твердотопливных ускорителя, которые после того, как в них выгорает топливо, отделяются и спускаются на парашютах на поверхность океана. Управление полетом на участке выведения тоже осуществляется системой, установленной на корабле. Схема комплекса хороша тем, что в ней такие дорогостоящие элементы, как двигательная установка и система управления выведением, возвращаются вместе с кораблем на Землю и могут быть использованы многократно. На нашем Совете главных конструкторов была принята другая схема - выведение корабля на орбиту с помощью большой самостоятельной ракеты. На первом этапе ракету предполагалось сделать одноразовой, а в дальнейшем обеспечить возвращение на Землю всех ее блоков и использовать их многократно. Конструкция ракеты должна была с самого начала предусматривать возможность ее последующих изменений. Таким образом, проект предполагал создание многоразовой ракеты, которая была бы способна выводить на орбиту как многоразовый корабль, так и любые другие грузы, в том числе и военного назначения. По своим возможностям эта ракета превосходила все, что было создано до сих пор в мире. Проектанты назвали корабль «Буран»; а ракету - «Энергия».
Как всегда, работы начали с создания кооперации. Она оказалась огромной. К реализации проекта были подключены лучшие силы страны. Появилось много новых участников. На этот раз большую долю работ взяло на себя Министерство авиационной промышленности. Его организации должны были создать корпус космического корабля со всем тем, что присуще самолету - кабиной, шасси, системой управления посадкой, тормозными парашютами и так далее. Оно же отвечало за создание наземного посадочного комплекса для космического корабля и специального грузового самолета для перевозки космического корабля с места приземления к месту старта.
Я не знаю, сколько всего организаций участвовало в проекте. Помню только, что на совещания главных конструкторов собиралось человек по пятьдесят - семьдесят. На наше предприятие была возложена ответственность за программу в целом.
Работы с самого начала потрясали своей масштабностью и обилием новых проблем. Не все, даже в нашей организации, верили в успех дела. Слишком много было сложного. Это относилось как к ракете, так и к кораблю. Например, для изготовления легкого и прочного корпуса ракеты нужен был особо высококачественный металл. Используемые ранее технологии производства листового и профильного проката не годились. Новую задачу пришлось решать металлургам. Элементы конструкции ракеты были необычно больших размеров. Чтобы их изготовить, потребовалось создать уникальные по габаритам станки. Для сборки ракеты и ее испытаний строился корпус - настолько большой, что мог бы вполне вместить в себя футбольный стадион вместе с трибунами.
Впервые для ракетных двигателей решили применить смесь жидкого кислорода и жидкого водорода. Известно, что эта смесь взрывоопасна. Работа с такими компонентами, их производство в больших объемах, хранение, транспортировка порождали свои проблемы. Что касается стартовых сооружений и транспортных систем, предназначенных для доставки комплекса к месту запуска, то они были такими огромными, что производили впечатление нереальных. Однажды руководитель куйбышевского конструкторского бюро Дмитрий Ильич Козлов, вернувшись с места строительства стартового комплекса, мрачно пошутил: «Я видел котлован, который там вырыли, и думаю, что если мы не справимся с тем, за что взялись, то все наши организации в нем можно будет похоронить».
Крупномасштабные работы велись и при строительстве посадочной полосы для космического корабля. К ней тоже предъявлялись особые требования. Предполагалось, что корабль будет садиться на необычно большой скорости, поэтому полоса должна быть существенно больше и намного прочней тех, которые использовались для посадки самолетов. Сотни тысяч тонн высококачественного бетона понадобилось для ее строительства.