Графиня искоса глянула на мужчину, надеясь, что ей ничего не грозит. А вдруг этот человек сбежал из Бедлама?

— Жуткий запах, — заметила она.

— Сера, должно быть, — спокойно ответил старик. — Не так давно тут была конюшня, — продолжал он. Голова его была по-прежнему закинута, глаза не отрывались от небесного царства. — Здесь держал своих лошадей Оливер Кромвель. И тогда Бог покинул это место и больше не вернется. Это языческое капище. Не храм.

Подбежала запыхавшаяся Элпью и встала рядом с графиней.

— Девочка, видимо, ошиблась. Они не могли назначить здесь встречу сегодня вечером.

— Это почему? — отозвалась графиня, не сводя глаз со старика.

— Собор всегда запирают на ночь. Он открыт сейчас потому, что днем тут был пожар. Сгорела органная комната. Рабочие здесь только для того, чтобы все там расчистить.

— Этим и объясняется запах, — сказала графиня.

— Кара свыше, — произнес старик.

— Нет. Паяльная лампа, — ответила Элпью.

— Святой Павел. Девять. — Графиня почесала под париком. — Что еще это может значить?

— Старая церковь Святого Павла, заново перестроенная, — сказал старик. — Теперь она стоит на площади, вокруг нее ходят проститутки, но она не похожа на пирог с гусятиной.

Элпью схватила графиню за локоть и дернула в сторону.

— Я сейчас сойду с ума, мадам. Он имеет в виду церковь Святого Павла у рынка Ковент-Гарден, гораздо более удобное место для встречи с проституткой.

Сыщицы уже бежали по шатким деревянным мосткам.

— Сколько времени? — Графиня неслась во всю прыть, хватаясь для равновесия за перила.

Элпью обернулась на часы собора:

— Без десяти девять.

— Нам ни за что не успеть. — Графиня тяжело дышала. — До Ковент-Гардена мили и мили.

Элпью снова поскользнулась на той же самой луже.

— Чума на этот лед, — ругнулась она. — Может, у нас хватит мелочи на наемный экипаж?

Графиня запустила руку в карман.

— Два пенни.

— Тогда проедем хотя бы часть пути. — Элпью выскочила из западных ворот на Ладгейт-стрит и криками попыталась привлечь внимание проезжавших экипажей.

Все они, покачиваясь, проплывали мимо, как и портшезы, и частные кареты, запряженные пыхтевшими лошадьми, из ноздрей которых в морозный воздух вырывались облачка пара. Вверх и вниз по Ладгейт-стрит бежали факельщики, освещая дорогу пешеходам.

— Неудачное время! — обернувшись и глотая жгучий ветер, крикнула Элпью. — Люди возвращаются по домам после ужина.

Женщины бросились вперед, обгоняя большинство экипажей.

Спустя пять минут они уже шли по мосту через канал Флит. Под мостом неподвижно стояла темная вода.

— Замерз, — заметила Элпью.

— Я тоже, — отозвалась графиня, изрыгая клубы пара, словно пухлый морщинистый дракон в зеленой накидке.

Элпью по-прежнему махала рукой каждому проезжавшему экипажу. Внезапно один из них остановился.

— Куда вам, дамы? — наклонился к ним кучер.

— В сторону Ковент-Гардена, сколько хватит на два пенни, — сказала Элпью, помогая графине сесть в экипаж.

— До Сомерсет-Хауса! — крикнул в ответ кучер. — До стоянки экипажей.

Элпью с графиней молча сидели в темноте кареты, используя это время, чтобы привести в порядок мысли и собраться для нового рывка — вверх по Бриджес-стрит и к Ковент-Гардену.

Кучер взял у них два пенса и высадил в начале одной из улиц, ведущих к площади Ковент-Гарден.

Сыщицы припустили по улице, подобрав юбки и уворачиваясь от развеселых юнцов. В это время суток район Ковент-Гарден был наводнен людьми. Мужчины шли в таверны, публичные дома, парильни и к проституткам; женщины — либо на работу, либо с работы: актрисы, служанки из кофеен, владелицы таверн, работницы парилен и проститутки всех сортов — от тех, что оказывают услуги наскоро, стоя в дверях, до изощренных садомазохисток и содержанок.

— Фу! — пропыхтела графиня. — Посмотри на этих двух… — она указала на очень высоких, сильно накрашенных дам, — они похожи на мужчин в женской одежде.

— Так и есть, — задыхаясь, ответила Элпью. — Мне говорили, что они пользуются большим спросом.

— Тьфу! — возмутилась графиня. — Возможно, Годфри и прав. Мы погрязли в разврате.

Элпью свернула на площадь, протолкнувшись сквозь толпу мужчин, пожиравших глазами какую-то дверь.

— Что здесь происходит? — спросила графиня, двигаясь за Элпью раком, чтобы разглядеть происходящее внутри.

— Это Райский дом порки миссис Бирч. Они собираются с духом: войти — не войти…

— Порки? — Графиня остановилась. — Надо как-нибудь посетить его для нашей странички. Может, лучше послать туда Годфри, чтобы он присмотрел нам клиентуру…

Подбежав к графине, Элпью рывком привела ее в движение.

— Миледи, мы уже на три минуты опаздываем на свидание. Я слышала бой часов, когда мы высаживались из экипажа.

Ее светлость подобрала юбки и, спотыкаясь, стала продираться сквозь пьяные компании на площади.

Толпа буйной молодежи плясала вокруг центральной колонны, подбрасывая парики и безуспешно пытаясь увенчать ими шар наверху.

— Троекратное «ура» в честь Титира! — прокричали они.

В толпе шныряли, предлагая свои услуги, факельщики.

Проститутки всех видов и мастей прохаживались по площади, некоторые сидели на коновязях, другие стояли, прислонясь к огромным колоннам церкви Святого Павла.

— Фу! — наморщила нос графиня и, пробравшись мимо размалеванных девиц, рядами сидевших на ступенях церкви, спросила: — Чем это пахнет? Циветтой?

— Нет. Духами. — Элпью уже трясла ручку двери, которая проворачивалась в ее ладони.

— Это ложная дверь, дорогуша, — объяснила высокая проститутка в зеленом. Лицо ее густо покрывали весьма зловещие пятна, будто она была больна чумой в последней стадии. — За ней как раз алтарь.

— Так как же туда войти? — Элпью в нетерпении потерла пальцы.

— А никак, — отрезала проститутка. — На ночь церковь закрывается. Слишком уж удобно для нашего дела. А священнику это не нравится.

Топнув ногой, Элпью воскликнула:

— Тогда скажите, куда пойдет человек, если у него свидание у Святого Павла?

— Эй ты! Кошка драная! — Из пляшущих теней появилась еще одна проститутка. — Ты на нашей территории. Проваливай отсюда вместе со своей чумной дыркой. Ты нам все дело портишь.

Графиня выпрямилась во все свои пять футов два дюйма.

— Прошу прощения! Я леди Анастасия Эшби де ла Зуш.

— Мне плевать, что ты там подцепила, дорогуша, — проворчала девица. — Катись отсюда. И прихвати с собой эту драную кошку.

— Это моя камеристка, Элпью. Мы договорились встретиться здесь с другом моего покойного мужа…

Элпью уже засучивала рукава, готовая как следует врезать оскорбившей ее женщине. Графиня оттащила ее.

— Пойдем, Элпью, мы можем поспрашивать где-нибудь в другом месте…

Они вышли из-под портика и стали вглядываться сквозь ограду.

— Ваша светлость, — чуть не задохнулась Элпью. — Вон он! Смотрите. На церковном кладбище.

В нескольких ярдах от них, сбоку от церкви сидел на могиле, подпирая голову руками, Бо Уилсон. Один.

Пригнувшись, графиня и Элпью пробрались вдоль ограды к воротам, ведущим на кладбище с площади.

— Заперто. — Графиня покачала головой. — Что же нам делать? Смотреть отсюда? Как он туда попал?

— С другой стороны тоже есть ворота. На Бедфорд-стрит. Их не видно из-за церкви.

Сыщицы припали к воротам, прижавшись лицом к ледяным прутьям решетки и вглядываясь в темноту.

— Обдуй меня, ветерок, — с одышкой прошептала графиня. — Вот наш хлеба кусок!

Из тени в дальнем углу кладбища появилась женщина, смотревшая в сторону Бо. Высокая, стройная и грациозная, она была одета элегантно… только…

— Почему на ней маска? — прошептала графиня. — Она же не ковент-гарденская проститутка. Обрати внимание на покрой ее платья. Она благородная леди или я — голландец! — При одной этой мысли ее светлость плюнула.

— Идемте, — сказала Элпью. — Снова придется бежать, но давайте войдем с Бедфорд-стрит. Мы обежим за пару минут.