596

Раздавить католицизм в момент избрания нового папы Бисмарку необходимо. — «Никогда еще Германия, — писалось в передовой статье «Ультрамонтанская ловушка» «Петербургской газеты», — не находилась в таком благоприятном положении для нанесения смертельного удара своему вековому противнику (папству и католицизму. — В. В.); Россия, всегда отвергавшая папские притязания, выходившие из пределов чисто духовной сферы, готова поддержать Германию всею силою своего могущества» (Петербургская газ. 1877. 4 ноября. № 201).

597

…европейские политики, следуя за нескончаемой борьбой Мак-Магона с республиканцами ~ князь Бисмарк ~ понимает вполне, что Франция отжила свой век… — Борьба Мак-Магона с республиканцами изо дня в день освещалась в русской и западной печати. Достоевский в «Дневнике» то и дело обращается к этой теме. Впервые подробно в мартовском выпуске за 1876 г.

598

…войти в новый фазис существования и борьбы за существование — в фазис подземной, рептильной, заговорной войны. — Отголоски распространенных в 1860-1870-х гг. идей социального дарвинизма, согласно которым человеческое общество развивается по законам биологического организма.

599

…благословляя иезуитов и одобряя праведность «всякого средства для Христова дела». — Об иезуитах, которые «поставили даже правилом своим считать все средства годящимися, лишь бы цель могла быть достигнута», Достоевский писал еще в «Двойнике». С тех пор и в художественном творчестве, и в публицистике Достоевский упоминает это «правило» только в резко неодобрительном контексте. Об иезуитских правилах, и в частности о том, что цель оправдывает средства, в свое время подробно писал Ю. Ф. Самарин. См.: Самарин Ю. Ф. Иезуиты и их отношение к России. М., 1866. Об отношении Достоевского к Ю. Ф. Самарину см. в мартовском выпуске «Дневника писателя» за 1876 г. (гл. 2, § 5).

600

…формулу спасения его: «Возлюби ближнего как самого себя»… — Имеются в виду слова Христа (Евангелие от Матфея, гл. 19, ст. 19; гл. 22, ст. 39 и др.).

601

…«Chacun pour soi et Dieu pour tous»… — См. мартовский (гл. 2, § 111) и апрельский (гл. 1, § III) выпуски «Дневника писателя» за 1877 г.

602

…научными аксиомами вроде «борьбы за существование». — Имеются в виду теории социального дарвинизма.

603

…«земным владыкою и авторитетом мира сего»… — Достоевский многократно и в разной форме варьирует эту мысль как в художественном творчестве, так и в публицистике 1870-х годов.

604

Народу оно скажет — Картина эта, увы — не фантазия. — Высказанные здесь идеи Достоевский с большой подробностью развивает позднее в «Братьях Карамазовых», именно в форме фантастической поэмы, принадлежащей Ивану Карамазову (часть вторая, книга пятая «Pro и contra», V. «Великий инквизитор»). В «Дневнике писателя» см. об этом в мартовском выпуске за 1876 г.

605

Во всяком случае ~ мы нужны Германии даже более, чем думаем. — О том, что расположение Германии к России «эгоистично» и продиктовано немецкими интересами, писали в русских газетах. В «Новом времени», например, высказывалось мнение, согласно которому Россия нужна Германии ввиду весьма возможной борьбы с Францией (Нов. время. 1877. 26 ноября (8 дек.). № 628).

606

…в германских газетах говорили многие о занятии нами Константинополя как о деле самом обыкновенном. — О возможном занятии русскими войсками Константинополя писали в октябре-ноябре и русские, и иностранные газеты. В некоторых корреспонденциях сообщалось даже, что только в этом случае результаты русских побед были бы вполне надежны и успешны. «Что касается германского правительства, и в особенности Бисмарка, то они склоняются к убеждению, что положение Турецкой империи ухудшится и войны будут повторяться периодически, если теперь дело будет сделано наполовину и если Европа доверится хоть сколько-нибудь турецким обещаниям» (Нов. время. 1877. 30 окт. (11 ноября). № 601. «Толки о мире у нас и за границей». См. также корреспонденцию из Берлина («Внешние известия») — там же. 1 (13) ноября. № 603).

607

Надо считать, что дружба России с Германией нелицемерна и тверда и будет укрепляться чем дальше, тем больше… — Об этом писалось в русской печати, например: «России нет основания сомневаться в дружественном расположении Германии: оно основано на фактах и общности интересов» (Петерб. газ. 1877. 4 ноября. № 201). Утверждения такого рода в свою очередь опирались на факты дипломатических соглашений и заявления государственных деятелей. Бисмарк, например, в одной из речей в прусском парламенте незадолго до начала войны говорил: «Цель России — не великие завоевания. Император Александр был всегда нашим верным союзником, и Россия только просит нашего содействия на конференции для улучшения положения славян в Турции — цель, для достижения которой наш император и народ охотно протянет руку помощи. Что мы поддержим эту цель — то в этом не может быть не малейшего сомнения <…> Если конференция не приведет ни к каким результатам, то военные действия со стороны России весьма вероятны. Для этих последних, однако, Россия не просит нашей помощи, хотя никто не ожидает, что мы наложим на это свое veto <…> Пока мы стоим на этом месте, вы никогда не успеете извлечь выгоды из нашей дружбы с Россией, — дружбы, которая продолжалась целые столетия и основана на истории» (см. в кн.: Синклер Т. Восточный вопрос прошедшего и настоящего. Защита России. СПб., 1878. С. 63–64).

Поскольку «дружба» России и Германии, если идти в глубь «столетий», не была безусловной, то слова канцлера, как ясно понимали современники, недвусмысленно передавали благодарность за нейтралитет России во время франко-прусской войны и обещание действовать точно так же в случае русских военных действий.

608

Пока действуют теперешние великие предводители Германии… — Имеются в виду Бисмарк и император Вильгельм I. Вильгельм I, Фридрих-Людвиг-король прусский и император германский (1797–1888). С 1862 г., когда Бисмарк стал во главе министерства Вильгельма I и занялся решением задачи объединения Германии под гегемонией Пруссии, имена Бисмарка и германского императора постоянно упоминались вместе. Достоевский, как и Н. Я. Данилевский в статье «Европа и русско-турецкая война», в ту пору ошибался, полагая, что Вильгельм I и Бисмарк настроены дружелюбно по отношению к России и славянству. «На стороне России и восточных христиан, — писал Данилевский, — во-первых, благородный и великодушный император Германии <…> на той же стороне, думаю, и его канцлер — тонкий и глубокий политик, да еще группа благородных англичан: Гладстон, Карлейль, Фриман, Брайт, Фарлей и те, конечно, которые следуют за этими руководителями в Германии и Англии» (Рус. мир. 1877. 13 (25) окт. № 279). Корреспондент «Вестника Европы» напоминал: «В Германии никто не мог сомневаться насчет тех чувств, какие питают к России император Вильгельм и князь Бисмарк. Стоило только вспомнить знаменательные слова, с какими император Вильгельм обратился к императору Александру после подписания предварительных условий мира в Версале: „Пруссия никогда не забудет, что она вам обязана за то, что война не приняла чрезвычайных размеров“ <…> Точно так и князь Бисмарк высказался самым недвусмысленным образом касательно отношения Германии к России по поводу известного запроса Рихтера в рейхстаге: „Если оппозиция намеревается нарушить дружественные отношения между Россией и Германией, то ей это не удастся“. К этому канцлер прибавил, что этот взгляд разделяют и император Вильгельм и союзные правительства» (Вестн. Европы. 1877. № 10. С. 835–836).