Атлантического океана далеко на юге, в заливе Ла-Платы. И все это потому, что Сан-Паулу расположен на приморской нагорной равнине на высоте 800 метров над уровнем моря, а эта равнина имеет уклон в глубь материка.

В 1925 году был осуществлен грандиозный технический проект, который избавил Сан-Паулу от трудной проблемы здравоохранения, разом снял угрозу малярии и желтой лихорадки, дал промышленному конгломерату Сан-Паулу один из богатейших источников электроэнергии и тем самым положил начало расцвету этого города.

Инженеры просто повернули вспять верхнее течение Тиете и ее притоков. Была сооружена плотина, образовавшая в окрестностях Сан-Паулу густую сеть озер. Недалеко от Сантуса, на грани Сан-Паулуского стола, была построена гидроэлектростанция с мощным трубопроводом, по которому задержанная вода почти отвесно низвергается из озера с высоты 720 метров. Так был найден источник в 600 тысяч лошадиных сил, который поит электроэнергией весь промышленный бассейн Сан-Паулу.

Если ехать из Сантуса в Сан-Паулу, впереди вы увидите сверкающую связку из нескольких труб, взбирающихся по крутому, поросшему лесом склону, — от электростанции на прибрежной равнине вплоть до вершины горного хребта.

Сердце у нас забилось от радости, когда мы узнали, что все оборудование этой гидроэлектростанции произведено в Чехословакии. После этого становится понятным, почему в Бразилии известная марка заводов «Шкода» и сегодня неразрывно связана с представлением о технической смекалке и добросовестной работе.

На территории американизированного Сан-Паулу, за юго-западным предместьем Пиньейрус, прижавшись к зеленой возвышенности, раскинулся чудесный уголок, оазис тишины и отдохновения в бешеной сутолоке большого города. Местные индейцы некогда называли это место «Бутантан» — «Сильный ветер».

Вы бы сказали, что это один из самых прекрасных ботанических садов в Южной Америке. Пестрые газоны тропических цветов, неисчислимое множество деревьев и кустов, свезенных сюда со всех уголков Бразилии. Расчищенные дорожки, скамейки, покой. В тенистых уголках — студенты, погруженные в книги, кое-где мамы и няни с детскими колясками.

Но в центральной части парка, на зеленом газоне с низко подстриженной травой, есть площадка, не украшенная цветами и не окруженная скамейками. Она лежит на 2–3 метра ниже, чем дорожки, и ограждена со всех сторон гладкой бетонной стеной. Она напоминает скорее крепостной ров, чем участок ботанического сада. Заглянем за бетонный парапет. Внизу на площадке в тени деревьев разбросано несколько куполообразных домиков из красной глины.

Если вы немного перегнетесь через барьер, вас тронет за плечо смотритель и попросит быть осторожнее. И у него есть к тому основания.

Дело в том, что глиняные домики и ряды крытых загончиков вдоль бетонной стены — это обиталища самых ядовитых бразильских змей.

Каждое утро у ворот Бутантана останавливается грузовик с удивительным грузом. Ежедневно со всех вокзалов Сан-Паулу сюда свозятся запломбированные деревянные ящики. У каждого из них на одинаковом месте имеется бирка с именем отправителя, а через всю верхнюю крышку проходит отчетливая надпись, предостерегающая от излишнего любопытства: «Caixa para transporte de serpentes» — «Ящики для транспортировки змей».

Эти стандартные ящички — единственный в Бразилии груз, который перевозится всеми железными дорогами бесплатно, с любого конца страны и на любое расстояние. У всех этих ящичков один короткий адрес: Бутантан, Сан-Паулу. Слово «Бутантан» известно каждому железнодорожнику даже на самой глухой станции. Ко многим из них под этим названием вернулась жизнь, уже висевшая на волоске.

Ведь Бутантан — это знаменитый южноамериканский институт, изготовляющий сыворотку против укуса змеи.

Высокие окна восьмиугольного домика за институтскими воротами облеплены любопытными, которые напряженно следят за вступительным экзаменом новых воспитанников института. Но это скорее экзамен на выдержку для тех, кто принимает новых питомцев. Двое служителей в белых халатах, в высоких кожаных сапогах и кожаных перчатках осторожно снимают крышку первого ящика. Несколько секунд они настороженно выжидают. Из ящика показывается змеиная голова; некоторое время змея осматривается, поворачивается, потом высовывается еще сантиметра на два, на три и готовится к молниеносному броску на приближающуюся к ней руку. Но рука все же оказывается более быстрой. В мгновение ока служитель схватывает змею чуть пониже головы и вытаскивает ее из ящика: полметра, метр, два. Как хорошо свернутый пожарный шланг, разматывается из ящика толстая гремучая змея с правильной мозаикой ромбов на спине. Она яростно, но беспомощно извивается.

Через несколько секунд у нее на хвосте защелкивается регистрационная бирка с очередным номером и датой поступления. После этого змея обретает свободу, ограниченную, правда, — несколькими сотнями квадратных метров площадки, и гнездо из красной глины.

Сколько же потребовалось отваги и самоотверженности, чтобы все эти обитатели попали сюда! Бразилия никак не может пожаловаться на нехватку змей. Но это обстоятельство ничего бы не дало сотрудникам института в Бутантане, если бы вместе с ними по всей стране не работала бескорыстная армия добровольцев, если бы она не рисковала жизнями и не подвергалась постоянной опасности. Даже здесь, в Бразилии, которая славится изобилием пресмыкающихся, змеи встречаются не на каждом шагу. Они избегают человека там, где хоть немного чувствуется его присутствие. Иное дело в глубине материка, в окрестностях ферм, на плантациях, около лесопилок и времянок лесорубов. Поэтому самых отважных помощников Бутантан находит среди бразильских фермеров, лесорубов, изыскателей и сельскохозяйственных рабочих. А также среди охотников по призванию, которые посвятили свою жизнь приключениям.

На огражденном газоне в Бутантане скапливается их добыча. Двухметровые гремучие змеи; небольшой коррал — вид гадюки с красными поперечными пятнами, одна из самых ядовитых змей на свете; сурукуку с желтоватой спиной и красными пятнами ромбовидной формы. Это одна из самых длинных ядовитых змей бассейна Амазонки. А тут, возле нее, — уруту с правильными серыми пятнами в виде подковы концами книзу; темная жарара с поперечными полосками; крестовая гадюка, от укуса которой начинается быстрый распад тканей; тонкая и длинная харарака с зеленой спиной и темными пятнами. Целая выставка коварных пресмыкающихся, чьи укусы означают верную смерть, если не оказать немедленной помощи.

И вдруг в это вечно подстерегающее, смертоносное сплетение входит человек. И следом за ним второй. Уверенно, спокойно, без малейшего страха. Они в белых халатах, на ногах у них высокие сапоги, в руках — длинная палка с железной вилкой на конце. Мороз проходит по коже при виде десятков змеиных тел, свившихся в живые клубки и расползающихся, как только люди приближаются к ним. Вокруг поднятые головы и пружины змеиных тел, готовых к стремительному броску.

Из круглых домиков выползают десятки потревоженных змей. Одни пускаются наутек, другие выжидают. А дальше все идет, как обычно. Один из служителей палкой расплетает змеиный клубок, отбрасывает в сторону какую-нибудь змею, придавливает ей голову железной вилкой и молниеносно схватывает ее прямо за голову. Это двухметровая гремучая змея. Пасть ее угрожающе раскрыта, из десен торчат две пары зубов. Ловкий нажим пинцетом, и в подставленную склянку стекает несколько капель чистого яда.

Ассистент института Людовико Таларико закончил работу, отдал своему помощнику склянку с ядом и подошел к нам.

— Ни одна из тех змей, которых вы видите здесь, не покинет Бутантан живой. В неволе змея отказывается принимать пищу, как только мы берем у нее первую порцию яда. Здесь она выдерживает лишь несколько месяцев. После четвертого или пятого взятия яда она погибает от голода.