Именно от этих двоих я впервые узнал о том, что в городе появилась новая бригада. Называется

«Mad Crowd» («Бешеная толпа»), а главными там мои старые знакомые: Леша СВР и Дима Кислый.

Когда я услышал эти имена, то даже заулыбался. Как все-таки приятно встретить давних друзей!

Еще в самом начале двухтысячных, когда Шульц формировал самый первый состав своей бригады, у него было два ближайших кореша: СВР и Кислый. Я с этими ребятами впервые столкнулся на деле об избиении танзанийцев. Эти парни исповедовали очень жесткий национализм. Вернее, их взгляды да­же национализмом назвать сложно. Это была какая-то тотальная ненависть, которая в результате со­жгла им мозг.

Чем занимаются обычные скинхеды? Мочат чер­ных и бегают от ментов. Кислому и СВР это было уже неинтересно. Они пошли куда дальше. Эти пар­ни считали, что черные (хоть негры, хоть хачи) — это не причина, а следствие. Дело вообще не в них! Дело в Системе. До тех пор, пока мы живем под вла­стью оккупационного режима, ничего не изменит­ся. Бороться надо не за чистоту улиц, а за измене­ние политической ситуации в стране.

С Шульцем эти двое расстались еще несколько лет  назад. Когда стало ясно, что другим лидерам рядом с Шульцем места не будет, из бригады они ушли. Вме­сте с ними ушли и еще несколько серьезных ребят. Помыкавшись какое-то время, они прибились к компа­нии футбольных фанатов, которые назвали себя «Mad Crowd» — «Бешеная толпа».

Первым на футбольных фанатов вышел Руслан Мельник. Раньше он тоже состоял в «Шульц-88». Вместе с Шульцем он пытался объединить все бри­гады города. А потом Шульца мы приземлили и бри­тые головы расползлись по маленьким кружкам и группировочкам.

Мельник приходил то к одним, то к другим, а по­том наткнулся на фанатов. И стал перетаскивать ту­да старых знакомых из «Шульц-88». Первое время бить черных среди этой публики было не принято. Ребята в основном ходили на футбол, пили пиво и мочили фанатов других клубов. Но уже к 2004-му все изменилось. Постепенно сам Мельник занял в «Mad Crowd» место лидера, а Кислый и СВР стали кем-то вроде бригадных идеологов. И пока Мельник тре­нировал бойцов, эти двое наладили выпуск язычес­кого журнала «Гнев Перуна», в котором на простых примерах объясняли, зачем именно им всем нужны тренировки.

Дело в том (объясняли читателю), что слабый вряд ли решится на ненависть. Ненависть — это ведь до­вольно опасное оружие. Пользоваться им может лишь тот, кто по-настоящему силен.

В этом мире ты всегда получаешь то, что отдал. Именно потому слабаки и делятся любовью: надеют­ся, что и мир ответит им тем же самым. Но нам, языч­никам, распятый Бог слабаков не указ. Христианская любовь делает из человека скота — нашим оружием станет ненависть. Эту жизнь мы обустроим по соб­ственному усмотрению. Сами станем решать, что зло, а что благо.

Сильный может с улыбкой бить миру прямо под дых. Мир, конечно же, попытается дать сдачи — да толь­ко что нам, сильным, его потуги? Будь сильным и бей сколько хочешь! Тому, кто бьет лучше других, ответный удар не страшен.

Рассказывает оперативник 18-го («экстре­мистского») отдела УБОП:

«Mad Crowd» очень быстро стала главной брига­дой города. Отметелить случайно встреченного чур­ку — это был уже не ее уровень. Бригада бралась за серьезные задачи: погромы рынков и кафе. Организа­ция массовых беспорядков. Позже появились и еще бо­лее серьезные проекты.

Скоро о «Mad Crowd» мне говорили уже со всех сто­рон. Что-то больно уж резво начала новая бригада, подумал я. Пора искать там источник. Не скажу, что это было просто, но через какое-то время нашел-сятаки паренек, начавший давать по этой бригаде расклад.

Когда он начал говорить, мы просто рты порас-крывали. И атака на Сытный рынок, и погром в «Мак-доналдсе» до сих пор висели глухарями. Ну то есть вообще никаких зацепок. А тут выясняется, что это — как раз их рук дело. Дан был расклад и еще по нескольким эпизодам. Но главное, источник сообщил: после концерта группы «Коловрат» где-то за горо­дом эти парни убили гастарбайтера.

Убили? Не представляешь, как я обрадовался. Тут уж точно никто не скажет, будто это детские шало­сти. Если есть труп, значит, людей все-таки удаст­ся приземлить. И я начал искать труп.

7

(август 2003-го)

К концу 2003-го стало ясно: место «Шульц-88» за­няла новая, куда более резвая бригада. Теперь все только и говорили, что о «Mad Crowd».

«Отправив все материалы по Шульцу в суд, — рассказывал оперативник, — за новую бригаду взялся и я. Рука была уже набита. Таких громких задержаний, как с „Шульц-88", на этот раз не было, да они были и не нужны. По мере накопления ма­териала мы по одному брали подозреваемых, сни­мали показания, проверяли полученную инфор­мацию, ездили на места преступлений, оформля­ли материалы, возбуждали дела... И постепенно картина с „Mad Crowd" становилась все более и более понятной».

1

Рассказывает оперативник 18-го («экстре­мистского») отдела УБОП:

Я хватался за любую информацию. Мне нужен был хоть какой-то эпизод, за который можно было бы зацепиться и довести «Mad Crowd» до суда.

— Вспоминай! — тормошил я свидетелей. — Вспоминайвсе, что было! Любую информацию! Са­мые незначительные эпизоды!

Свидетели вспоминали. Большинство случаев были бесперспективны. Но некоторые я фиксиро­вал, чтобы потом проверить. Например, несколько месяцев назад (сообщали мне) «Mad Crowd» провели нападение на кафе, где собираются азербайджан­цы. План там был разработан хитрый.

Сперва в кафе влетел паренек с газовым писто­летом в руке.

—  Ненавижу вас, суки черножопые! — крикнул он, выстрелил из пистолета в воздух, развернулся и убежал.

Как могли среагировать азербайджанцы? Разуме­ется, они завелись, все побросали и гурьбой бросились в погоню. Они забежали за угол, а там с бейсбольны­ми битами в руках уже стояла вся остальная брига­да. Кто-то из азербайджанцев успел сбежать. А кто не успел — огреб по полной. Нападающие пинками за­гнали их назад в кафе и, прежде чем исчезнуть, даже успели что-то поджечь.

—   Где конкретно это было? Место можешь по­казать?

—   Не могу.

—   Ну хоть в общих чертах?

—   Кафе называется «Три ступеньки»... или не «Три ступеньки»?.. в общем, это неподалеку от стан­ции метро «Ломоносовская»... Там, короче, найдете...

Я приезжаю на «Ломоносовскую». Выхожу из ме­тро, оглядываюсь: где искать это кафе? Ни по ка­ким базам и справочникам оно не числится. Куда идти — непонятно. Я стал спрашивать прохожих:

—  Не подскажете, где здесь кафе «Три ступеньки»?

Никто не знает. Сперва я просто обошел станцию по кругу. Потом взял радиус побольше. Иду и у людей через одного спрашиваю:

—   Вы не знаете, где здесь кафе «Три ступеньки»? Люди пожимают плечами:

—   Хрен его знает. Нет тут такого кафе. Наконец один парень вспомнил:

— Это вроде на улице Седова. «Три ступеньки»?

Ну да! На Седова! Идите вон туда, а там спросите:

Я иду на улицу Седова. Снова у всех спрашиваю. А потом смотрю: действительно три ступенечки, а над ними вывеска: «Кафе». Захожу — и понимаю, по­чему прохожие не могли это заведение вспомнить. По­мещение метров пять в длину. В углу — два игровых автомата, а с другой стороны еще и продовольствен­ный магазинчик.

Спрашиваю у продавцов: