— Немедленно!

— О, но…

— Ну?

— Моя кружка с пивом наполовину полна.

— Очень хорошо. Тогда после того, как ты прикончишь ее.

— Благодарю Ваше Лордство за исключительную доброту.

— После тебя, мой друг.

— Нет, нет, милорд. После вас. Я настаиваю на этом.

— Очень хорошо.

Тсалмот первым вышел из гостиницы и подошел к своей лошади, которая была уже готова — то есть оседлана и взнуздана. Он сел на нее, а Текла сел на хорошенького маленького мула.

— А теперь, мой друг, веди меня, так как я не знаю дорогу.

— Да, милорд. Я еду впереди.

— А я следую за тобой. — И Тсалмот с Теклой поехали в ночь. Они почти не разговаривали, пока Текла петлял по дорогам, которые больше походили на колеи от колес фургонов, а иногда мало чем отличались от звериных троп, но так как, повидимому, он точно знал, куда надо идти, Таслмот внешне оставался совершенно спокойным, пока Текла внезапно не остановился и не поднял вверх палец, призывая этим универсальным жестом к молчанию, палец, который Тсалмот сумел заметить в свете единственного фонаря, который освещал им дорогу.

Постояв мгновение, Текла сказал, или, скорее, прошептал, — Я что-то слышу.

— И что ты слышишь? — спросил Тсалмот, тоже шепотом.

— Я думаю — о, я боюсь, за нами кто-то идет.

— Ты так думаешь?

— Лошади, я слышу лошадей, они идут за нами.

— Ты, кажется, испугался?

— Да, милорд, а вы?

— Ни капельки. Идем дальше.

— Как, вы не испугались?

— Пока они позди нас, а не перед нами, я хочу идти дальше. Кроме того, я думаю, что ты ошибаешься.

— Вы так думаете? — с сомнением спросил Текла.

— Я не слышу ничего.

— И все-таки…

— Показывай дорогу, мой друг.

— Как хочет Ваше Лордство.

Они проехали еще около мили, и тут Текла опять остановился.

— Ну, что на этот раз? — спросил купец.

— Милорд, на этот раз я убежден, что за нами едут.

— Ты думаешь, это Синий Лис?

— Нет… то есть, я не знаю.

— Но, если это бандиты, почему они не нападают на нас.

— О, что до этого, я не могу сказать. И все-таки…

— Что?

— Я боюсь.

— И все-таки разве ты не сказал, что честому человеку бояться нечего?

— Да, верно.

— А ты честный человек?

— О, что до этого…

— Ну?

— Однажды я смухлевал, играя в карты.

— Ну, это не так-то плохо.

— Вы так думете?

— Если, конечно, это не вошло у тебя в привычку.

— И тем не менее я опасаюсь.

— Хорошо, но если они позади нас, мы не можем вернуться.

— О, точно.

— А если мы останемся здесь, то не сможем добраться до Адриланки.

— Я не могу спорить с Вашим Лордством.

— Тогда вперед.

— И все-таки…

— Иди!

— Да, милорд.

После чего они прошли не больше полумили, прежде чем опять остановились, но на этот раз не по приказу Теклы, а, скорее, по приказу того, кто появился из-за исключительно толстого дерева, которое легко могло скрывать за собой человека даже без помощи почти полной темноты. Услышав повелительную команду, оба, Текла и Тсалмот, отпустили поводья, а Тсалмот совершенно хладнокровно сказал, — Синий Лис, если я не ошибаюсь.

— Так меня иногда называют, сэр, — сказал тот, кто выехал из-за дерева, и в дымном свете фонаря в его руке блеснул обнаженный меч. Более того, за его спиной показались и другие фигуры, в руках которых также свернула сталь.

— Обращайтесь ко мне Ваша Светлость, — сказал купец повелительным, предполагающим уважении тоном — и действительно, этот тон очень отличался от того, каким он разговаривал с Теклой.

— Очень хорошо, — сказал Синий Лис. — Я не против вежливости.

— И так будет намного лучше.

— Но теперь, если Ваша Светлость будет достаточна добра и передаст мне свой кошелек, то она сможет продолжить путь без малейшей задержки.

— Боюсь, — надменно сказал Тсалмот, — что мне в любом случае придется задержаться.

— Неужели? Я искренно надеюсь, что Ваша Светлость не собирается сопротивляться нам. Помимо всего прочего, я не один, мы все вооружены и знаем, за какой конец надо держать меч, и, даю слово, если вы заставите нас понаделать в вас дырок, мы все равно добудем ваш кошелек, оставив вас беднее, чем вы были бы в другом случае, так как мы отнимем не только несколько монет, которое вы везете с собой, но и некоторое количество вашей крови, а может быть и вашу жизнь, которую, я уверен, Ваша Светлость тоже ценит, хотя бы немного.

— Не так много, — сказал его собеседник.

— Но тогда…

— Но вы ошибаетесь, я не один.

— О, Ваша Светлость наверно имеет в виду Джами, вашего друга, который сидит на муле.

— Вы его знаете?

— Достаточно хорошо; он неплохо послужил нам раньше, много раз.

Текла, Джами, поклонился, а купец сказал, — Да, как хорошо иметь друзей.

— Вы так думаете.

— Уверен.

— Не могу не согласиться.

— На самом деле и у меня есть друзья.

— Неужели?

— Точно, уверяю вас. На самом деле я имел в виду именно своих друзей. Так получилось, что у меня их три. — И как только он это сказал, послышался звук приближающихся лошадей, и за ним появилось еще три темных силуэта.

— Свет, — приказал Синий Лис, и два бандита за его спиной зажгли свои фонари, осветив лицо купца.

Синий Лис изумленно уставился на выступившее из темноты лицо купца, и крикнул, — Пэл!

Йенди, одетый как Тсалмот, поклонился ему, не сходя с лошади, как и три неясно вырисовывающихся в свете фонарей всадника, находившихся позади него,

— Здраствуйте, мой сын, — мрачным тоном сказал Кааврен. — Вот мы и встретились.

— Вот мы и встретились, отец, — сказал Пиро дрогнувшим голосом. — Как вы понимаете, я не ожидал увидеть вас.

— И вы не рады мне?

— А вы ожидали, что вам здесь обрадуются?

— Я, можно сказать, надеялся.

— Что вам здесь рады, я не могу сказать. Но, по меньшей мере, вы можете спуститься с лошади — или, если хотите, поехать за мной, совсем недалеко отсюда наш лагерь и мы сможем достойно принять вас там.

— Очень хорошо. Благодарю вас за гостеприимство.

Пиро поклонился, не сходя с лошади, повернул в противоположную сторону и медленно поехал впереди, указывая дорогу.

— Если слухи верны, то, насколько я понимаю, вы больше не служите Империи, милорд.

— Слухи верны, Виконт.

— Тем лучше, значит вам не поручали арестовать меня, и мне не надо ломать голову, буду ли я сопротивляться вам или нет.

— А вы бы стали сопротивляться, Виконт?

Пиро пожал плечами. — Я очень рад, милорд, что мне не надо отвечать на этот вопрос.

Как и обещал Пиро, лагерь бандитов находился совсем близко, и через несколько минут они уже были в нем; а Лар, который, как обычно, готовил, был более чем удивлен, когда увидел тех, кто будет ужинать вместе с ними.

— Милорд Кааврен! — крикнул он. — И Ваша Светлость! И… о, мой бог! — После этого взрыва эмоций, заметив, что Мики нет, он смущенно вернулся к своей работе, на этот раз к уходу за вернувшимися лошадьми, так как он всегда заботился о том, чтобы надежно привязать каждую лошадь, обтереть и накормить ее; и только, со своей обычной аккуратностью, закончив с лошадьми, он собирался вернуться к костру, на котором готовилось то, что можно было назвать очень поздним ужином или очень ранним завтраком, потому что у Синего Лиса не было привычки различать эти понятия, а добрый Лар тщательно следовал его примеру.

Пока Текла занимался лошадями, все остальные сидели вокруг костра, за исключением Пиро и Кааврена, которые в почти полной темноте медленно шли по лесу.

Какое-то время они оба молчали, Кааврен, потому что не знал, что сказать — или, во всяком случае, как это сказать; Пиро, потому что искали его, а не он, и он не чувствовал, что должен начать. Тем не менее поток мыслей в конце концов заставил его прервать молчание, — Как вы нашли меня?