#новости_мин_обороны #архивы_войны #Litlife_club #книга #книгилитлайфа
 
Опубликованы рассекреченные документы о начале Великой Отечественной войны
 
Накануне Дня памяти и скорби Минобороны выложило исторические документы о первых действиях во время Великой Отечественной войны. Данные опубликованы на сайте ведомства.
 
Среди рассекреченных документов: наградные документы с описаниями подвигов, приказы командиров воинских частей, первыми принявших на себя удар немецких войск, директивы НКО СССР и первые указы руководства страны о награждениях орденами и медалями начальствующего и рядового состава Красной Армии.
 
Впервые представлена трофейная карта начального этапа "Плана Барбаросса", где, кроме подробного размещения у границ СССР группировок немецко-фашистских войск, обозначены планируемые направления основных ударов войск вермахта в первые дни войны.
 
Поиском и оцифровкой документов занимались сотрудники департамента информации и Центрального архива Минобороны.
 
Опубликованные документы  ставят заслон набирающей обороты фальсификации истории , а также  развенчивают многие лживые мифы .

На Псковщине сосны стоят вековые,
Легенды звучат в мерном шуме ветвей.
Пусть слышит Россия,
О мужестве маленькой дочки своей.

Пионер - герой Лариса Михеенко. Летом 1941 года Лара приехала из Ленинграда в деревню Печенёво Пустошкинского района к родственникам, здесь и застала её война. Она стала разведчицей 6-й Калининской партизанской бригады, бесстрашно выполняла все боевые задания.
 

 

Сегодня, 22 июня, рядом с братским захоронением №6 у Музея-диорамы состоялось торжественное собрание. В День памяти и скорби в мемориальном комплексе простились с 39 советскими военнослужащими. Останки 29 из них за последние два года нашли на строительных площадках поисковики объединения "Дон", еще 10 обнаружили представители отрядов "Бриг-Воронеж" и "Дружина".
Как сообщают в поисковом объединении "Дон", также были преданы земле останки директора Воронежского авиазавода № 18 генерал-майора Матвея Борисовича Шенкмана (1899-1942), заместителя главного инженера завода Льва Ефремовича Львова (1898-1942) и членов экипажа транспортного самолета "Ли-2": первого пилота Ивана Михайловича Скороходова (1892-1942), второго пилота Алексея Витальевича Шмырева (1917-1942), бортмеханика Алексея Яновича Лилиенталя (1910-1942), бортрадиста Виктора Георгиевича Завязкина (1911-1942). Погибших в авиакатастрофе обнаружили уральские поисковики. Они и передали останки в Воронеж.

Сегодня 23 июня. А еще "сегодня" мой Дед, использовав "Служебное положение" спас свою семью: бабушка, две дочери, сын и жена.
Его тогда не расстреляли, ну просто не до этого было. Летом 45-го вдруг вспомнили и попытались подвести под трибунал, но зубки свои креативистые- обломали. Сильно. Очень. Стоматолог не помог.
 
А еще видео такое.
Минут пять.

---

Добавлено через 2 месяца  
 
GreatBritain (or) The Unaited Kingdom- начали потихоньку вдруг (?)  разсекречивать тамошние документы-архивы относительно ихней "Второй" Мировой Войны.
Ага. Секретные. А я их читал ишшо лет...даже неприлично вспоминать- как давно.
Ну и вот, "они" в частности, таперича якобы разсекретили документы об Леониде Александровиче Голикове.
Т.н "Лена Голиков" (пишу без точек над "е"). Пардон.
 

 
Посмотрите. Даже он, который переводчик- туточки.
А песня такая. Как-бы, в принципе- прикольная.

Почему-то хорошо помню: с другом Женькой бежали. Надо было успеть из "кружка" радиотехники- в дзю-до. Были сильно голодные. А карманных денег ни у кого не осталось- был День Варенья у одной девочки, из-за которой мы однажды даже подрались но, как-то договорились- больше не драться.
Прибежали ко мне а Бабушка машет нам рукой- уходите и потом бросила....десять рублей. Кто знает- ахх-х-ренитеьные деньги.
К Деду тогда приехали журналюги, для этого- интервьюирования.
Я с Женькой моментально забыли и про лимонад и белешы и прочие вусности в виде кино- обежали дом с речки и перелезли через забор. Подкрались через сад- к бане, потом к кузнице а от нее- к дому. Подползли к окну кабинета Деда и затихли. Натурально- аки суслики в одной рекламе.
- У вас есть награды британии. Позволите их посмотреть?.
Второй голос- А еще энд Юнайтэд Стэйтс. Тоже, хочеться посмотреть.
Женька на меня посмотрел ну просто, просто- безумными глазами- Лех, они там совсем, все оборзели. Так с твоим Дедом разговаривать.
Я прислонил палец к губам.
Послышался шум. Кто-то идет. Потом звук снимаемый трубки с телефона. Слышно как пальцы набирают на диске- номер.- Игнатьич, пожалуйста подготовь две упряжи и два плуга. И еще пригони машину свою ко мне и вызвони к себе- скорую помощь. Думаю пригодиться.
Потом звук трубки, которую положили на телефон.
Голоса- Мы куда-то едем?. Зачем едем?.
- Молодые люди, замечу однако- вас никто не спрашивает. Сейчас вы едете туда, где вас буквально запрягут в плуги а я вас начну гонять пинками для начальной скорости.
Послышалось вроде мышиного писка и попыток возмущения.
Звук открывания двери, тяжелой двери- из дуба. Голос Бабушки- убирайтесь, только быстро.
Звучание убегающих ног.
Я с женькой отползли от окна и тихонько, рысью- убежали за белешами с газировкой.

 
Самые знаменитые фотографии Великой Отечественной войны. Одну из них я уже несколько лет подряд перед праздником Победы ставлю себе на аватарку. Легко и незатейливо, одним кликом мышки. И почему-то только в этом году задумалась о том, чего стоили фотографии тех лет своим авторам. О чем думал Макс Альперт, один из крупнейших советских  фотомастеров прошлого века, когда делал это фото за секунду до атаки?
До войны ему доверяли снимать Максима Горького и даже самого Иосифа Сталина. Кто сейчас помнит и знает об этом? Разве что фанатики истории фотографии. А вот военные фото этого человека, кадры сумасшедшей насыщенности, горькие и честные, несущие в себе дух того страшного времени - они до сих пор с нами.
 
"Комбат" — одна из самых известных фотографий времен Великой Отечественной войны. На фотографии запечатлен младший политрук А. Г. Ерёменко, поднимающий солдат в атаку, за несколько секунд до гибели.  Макс Альперт
 
Что чувствовал фотограф Марк Марков-Гринберг, сидевший в том же окопе, просто над ним были гусеницы другого немецкого танка.
 

 

 

Фонтан "Детский хоровод" на вокзальной площади Сталинграда после налета фашистской авиации. Почему-то именно это выхватил профессиональный взгляд  Эммануила Евзерихина.
Кого вспоминал он в разрушенном городе, глядя на чудом уцелевший детский фонтан?
 


 
А вот автора следующей фотографии я не нашла. Но это тоже пульс того времени. Страшный в своей простоте и обыденности. Жуткий от сознания того, что все это когда-нибудь может коснуться тебя.
 


 
Давайте помнить о тех, кто смог нас от этого уберечь. Не по приказу свыше, не по школьному расписанию, а просто так, от души, вечером рассказывать своим детям о героях. Их бабушках и дедушках. Они все герои. На фронте и в тылу, в промерзшем окопе или огромном металлическом цехе танкового завода, роющие траншеи и собирающие колоски на полях.
Давайте постараемся сделать так, чтоб слова "Никто не забыт, ничто не забыто" стали не просто призывом, а явью.

    Государственную границу СССР от Баренцева до Черного моря на 22 июня 1941 года охраняли 666 пограничных застав, 485 из них подверглись нападению в первый же день войны. Ни одна из застав, атакованных 22 июня, не отошла без приказа.
     По плану  Барбаросса  на захват каждой отводилось не более получаса. На деле же солдаты в зеленых фуражках дрались часами, днями и даже неделями.
      Из 19 600 пограничников, встретивших гитлеровцев 22 июня, в первые дни войны погибли более 16 000.
    

Новый год в период войны в блокадном Ленинграде

 
В течение всей Великой Отечественной войны, всего блокадного лихолетья ленинградские дети не оставались без новогодних ёлок. Ежегодно в декабре 1941 – 1944 годов Ленгорисполком принимал решения об организации детских праздников.
И если в 1941 году власти предлагали обеды без вырезки талонов из продовольственных карточек и «ёлочные подарки», не уточняя их содержимое, то уже в 1942 году говорилось об «улучшенных обедах» и выделении для подарков, конфет, орехов, сухофруктов. В 1943 году к ним добавились сахар и клюква. В 1944 году специальных указаний о составе новогодних подарках уже не было – говорилось о необходимости организовать концерты, спектакли, киносеансы и даже радиопередачу.
 
Новый год в блокадном Ленинграде.

Собралась на "Ёлку" детвора.
 
Ель застыла в праздничном наряде,
 
Словно - не военная пора.
 

 
Будто бы ни бомбы, ни снаряды
 
Заглушить не в силах детский смех.
 
Малыши такому чуду рады.
 
И улыбки на устах у всех.
 

 
Холод, голод, смерть и разрушенья,
 
Но мы видим дружный хоровод:
 
"Зайчики" забылись в те мгновенья,
 
Весело встречают Новый год.
 

 
Малыши смеются, это значит,
 
Что о них заботятся всерьёз.
 
Скоро будет всё совсем иначе.
Я скрывать не стану горьких слёз.
 
Александр Ветров
 

Декабрь 1942 года. В продаже — елочные украшения

«Свеча памяти» – это международная акция, участники которой с 2009 года ежегодно накануне Дня памяти и скорби 22 июня зажигают свечи в честь 27 миллионов погибших в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. и всех павших в боях за Родину.

 
Юлия Друнина «Зинка»
 
1. Мы легли у разбитой ели,
Ждем, когда же начнет светлеть.
Под шинелью вдвоем теплее
На продрогшей, сырой земле.
 
- Знаешь, Юлька, я - против грусти,
Но сегодня она не в счет.
Дома, в яблочном захолустье,
Мама, мамка моя живет.
 
У тебя есть друзья, любимый.
У меня лишь она одна.
Пахнет в хате квашней и дымом,
За порогом бурлит весна.
 
Старой кажется: каждый кустик
Беспокойную дочку ждет
Знаешь, Юлька, я против грусти,
Но сегодня она не в счет.
 
Отогрелись мы еле-еле,
Вдруг приказ: "Выступать вперед!'
Снова рядом в сырой шинели
Светлокосый солдат идет.
 
2. С каждым днем становилось горше.
Шли без митингов и замен.
В окруженье попал под Оршей
Наш потрепанный батальон.
 
Зинка нас повела в атаку.
Мы пробились по черной ржи,
По воронкам и буеракам,
Через смертные рубежи.
 
Мы не ждали посмертной славы,
Мы со славой хотели жить.
Почему же в бинтах кровавых
Светлокосый солдат лежит
 
Ее тело своей шинелью
Укрывала я, зубы сжав.
Белорусские ветры пели
О рязанских глухих садах.
 
3. - Знаешь, Зинка, я против грусти,
Но сегодня она не в счет.
Дома, в яблочном захолустье
Мама, мамка твоя живет.
 
У меня есть друзья, любимый
У нее ты была одна.
Пахнет в хате квашней и дымом,
За порогом бурлит весна.
 
И старушка в цветастом платье
У иконы свечу зажгла
Я не знаю, как написать ей,
Чтоб тебя она не ждала?!