Сегодня отмечаем 368-ю годовщину образования Пожарной охраны России. __ Роль пожарной охраны в Великой Отечественной войне
 

 
В годы Великой Отечественной войны на фронте и в тылу люди проявляли примеры мужества, самоотверженности, патриотизма. Практически вся история войны – это хронологическое описание невероятной стойкости советских людей, их стремления даже ценой жизни, но хоть на час, на минуту, приблизить желанный час Победы.
С первых дней войны пожарная охрана была переведена на особый режим работы. Весь личный состав переходит на казарменное положение, ведется активная работа по подготовке к несению службы нового пополнения. Понимая, что, как в прежние времена, одним из средств ведения войны является огонь, работники пожарной охраны проводят всеобщее обучение гражданского населения приемам тушения зажигательных бомб, организации противопожарной защиты зданий и сооружений, издается  Наставление по организации пожаров в сельских местностях . В городах формируются комсомольско-молодежные полки противопожарной обороны.
Уже 21 июля 1941 года Москва подверглась массированному налету фашистской авиации. В городе вспыхнуло 1900 пожаров и загораний. После изнурительной борьбы все очаги горения были подавлены.
То, что происходило в блокадном Ленинграде, — уникальное явление, неподдающееся сравнению. Никакое даже самое талантливое произведение не может описать ту сложность и драматизм ситуации, которую пережили ленинградцы в суровые дни девятисотдневной блокады. В истории современных войн таких аналогов нет.
О роли пожарных и героической защите Ленинграда и в сохранении его исторических, культурных и духовных ценностей пишется немного. Вместе с тем, их работа – одна из ярчайших страниц в летописи пожарной охраны России. Трудно подобрать подобные примеры демонстрации массового героизма, где каждый из 9716 человек личного состава Ленинградского гарнизона пожарной охраны — от рядового до начальствующего состава – выполняли свой гражданский долг, невзирая ни на какие обстоятельства. Представить, сколько человеческих жизней было спасено в дни суровой блокады ленинградскими пожарными, определить даже приблизительную стоимость отвоеванных ими от огня жилых домов, промышленных предприятий, памятников культуры и искусства невозможно. В каких невероятных условиях приходилось работать в осажденном городе, о профессиональной, самоотверженной и благородной работе пожарных следует сказать особо.

Руководство пожарной охраны Ленинграда еще с весны 1941 года стало готовиться к борьбе с  зажигалками  и массовыми пожарами. В первые дни войны была проведена гигантская работа по очистке от мусора практически всех чердаков жилых, общественных, производственных зданий города; ненужные деревянные постройки, ветхие строения, заборы разбирались и сносились. В Ленинграде не осталось ни одного дома, двора, где не была бы проведена пожарно-профилактическая работа.
По заказу штаба пожарной службы города предприятиями местной промышленности были изготовлены более 150 тысяч ведер, 90 тысяч бочек, 132 тысячи лопат, 14 тысяч топоров, тысячу гидропультов, 80 тысяч огнетушителей, 80 тысяч брезентовых рукавиц. Во время вражеских авиационных налетов на пожарных постах должны были находиться  обученные приемам тушения  зажигалок  130 тыс. пожарных добровольцев.
В ночь с 11 на 12 сентября 1941 года основной бомбежке подвергся торговый порт. Он был буквально засыпан бомбами. Около 10 тысяч зажигательных и много фугасных бомб было сброшено на его территорию. Пожар принял колоссальные размеры. Казалось, обуздать стихию никому не под силу. Невзирая на бомбежки и пулеметный огонь, ленинградцы в течение ночи побороли огненную стихию, предотвратив распространение пожара.
Только за три первых месяца блокады произошло 11 тысяч пожаров. Но, как правило, ни один пожар не превратился в неуправляемую стихию, уничтожавшую целые кварталы города. В целом за самые сложные первые 4 месяца добровольные пожарные формирования ликвидировали 86,2% всех пожаров и загораний. И так продолжалось все 900 дней и ночей блокады. 27 января 1944 года войсками Советской Армии была прорвана блокада Ленинграда.
Большой ценой досталась Победа: в числе многотысячных жертв блокады оказались и 2000 пожарных, выполнивших свой долг, невзирая на неподвластные человеческому восприятию трудности.
Много воспитанников этой незаметной гуманной службы пали смертью храбрых на подступах к Ленинграду. Среди них – и воспитанники пожарно-технических учебных заведений. 1702 пожарных города на Неве были награждены орденами и медалями. Врагу не удалось разрушить город и предать его огню.
Но самой непоправимой утратой для страны оказалась потеря 27 млн. человек.

Обсуждение книги "Кухня дьявола" состоится завтра на форуме автора. Ссылка на тему.
 
Ждем всех желающих: записавшихся, проходящих мимо, не дочитавших или читавших давно, а также всех тех, кто не сможет остаться равнодушным к дополнительной информации в старпосте темы.
 


*В 45 китайских городах есть 51 памятник советским военным...

И НА ГРУДИ ЕГО СВЕТИЛАСЬ МЕДАЛЬ ЗА ГОРОД БУДАПЕШТ...
 

С детства известное нам, многими горячо любимое стихотворение "Прасковья"  Исаковский написал в 1945 году. Стихотворение попалось на глаза Твардовскому, и тот посоветовал Блантеру положить его на музыку. Но Исаковский долго отнекивался, считая свое стихотворение слишком длинным и горьким для песни, но Блантер сумел переубедить его и вскоре сочинил музыку. Вскоре песня прозвучала на радио в исполнении Владимира Нечаева, но тут же была запрещена к дальнейшему исполнению. Стихотворение было раскритиковано  за распространение пессимистических настроений  и на долгие годы песня исчезла из репертуара официальной советской эстрады.
Возможно, что песня так и осталась бы под запретом, но в 1960 году Марк Бернес рискнул её исполнить на большом сборном концерте. Зал устроил певцу бурную овацию. Песня  пошла в народ . В 1965 году на  Голубом огоньке  Маршал Чуйков лично попросил исполнить эту песню, тем самым  прикрыв  её своим именем.
 
Памятник советским воинам-освободителям в Будапеште находится на площади Сабадшаг (Свободы), на левом берегу Дуная, в районе Липотварош. Мемориал высотой 14 метров, выполненный из камня и бронзы, был создан скульптором Анталом Кароем. Это обелиск с позолоченным барельефом и надписью:  Слава советским воинам-освободителям!  поставлен в благодарность за  подвиг советских солдат, павших в Будапештской битве в 1944 году.
Памятник был установлен в 1945 году. Находившееся под ним воинское захоронение в 1958 году было перенесено на городское кладбище.
После войны в Будапеште было установлено много памятников советским воинам, но в начале 1990-х годов они были демонтированы с площадей и улиц города. Бронзовые скульптуры перенесены в Парк монументов под Будапештом и только обелиск по прежнему стоит на площади Свободы.

Сейчас узнал как в Смоленском музее Великой Отечественной Войны
 

 
всё-таки вытащили из запасника один модный аксессуар немецких офицеров- перчатки из кожи швайнэ. Нет, не из кожи хрюшки- именно из швайнэ. Ну вообщем вы меня поняли.
Я вначале подумал об организаторах выставки...ну очень нехорошо!. Ещё удивился- какого рожна эта фигня хранилась и не была уничтожена?!.
Решил набрать в поиске и обалдел- сколько в интернете прикольненькой информации о вообще изделиях из человеческой кожи.
Например. (фотография сверху срезана чтобы убрать ссылку)
 

 
Значит правильно, значит...вообщем значит.
 
P.S. значит вышеизложенное- просто мои мысли.

Вечером 8 августа 1945 г. Советское правительство через посла в Москве передало японскому правительству следующее заявление:
После разгрома и капитуляции гитлеровской Германии Япония оказалась единственной великой державой, которая все еще стоит за продолжение войны.
Требование трех держав — Соединенных Штатов Америки, Великобритании и Китая от 26 июля сего года о безоговорочной капитуляции японских вооруженных сил было отклонено Японией. Тем самым предложение Японского Правительства Советскому Союзу о посредничестве в войне на Дальнем Востоке теряет всякую почву .
В заявлении указывалось, что СССР присоединяется к Потсдамской декларации и принимает предложение союзников об участии в войне против японских агрессоров.  Советское Правительство считает, — подчеркивалось в нем, — что такая его политика является единственным средством, способным приблизить наступление мира, освободить народы от дальнейших жертв и страданий и дать возможность японскому народу избавиться от тех опасностей и разрушений, которые были пережиты Германией после ее отказа от безоговорочной капитуляции.
Ввиду изложенного Советское Правительство заявляет, что с завтрашнего дня, то есть с 9-го августа, Советский Союз будет считать себя в состоянии войны с Японией  
В ночь на 9 августа 1945 г. передовые и разведывательные отряды трех фронтов устремились на территорию противника.
И за месяц эта восьмилетняя, изнурительная и сложная для Китая война с Японией, и Вторая мировая война были закончены. Многие из наших предков воевали в Китае, освобождали китайские территории. Многие там погибли. Безвозвратные потери Советской армии составили 12 тыс. человек. И китайцы помнят об этом. Не смотря на то, что день окончания войны и Победы официально стал в Китае праздником только в 2014 году, торжественные мероприятия, возложение цветов к могилам и памятникам советским воинам давным-давно стало традицией.
В Китае немало советских воинских памятников и могил.
Больше всего памятников в провинции Хэйлунцзян. Это понятно, поскольку в августе 1945 года именно здесь шли самые серьезные бои. А на фото памятник в Хутоу (уезд Хулинь, город Цзиси). Считается что последние выстрелы Второй мировой войны прозвучали именно здесь 26 августа 1945 года: просто японский гарнизон не получил распоряжения о капитуляции и продолжал сопротивляться.

Работая в школе, для меня самой 9 мая теряет праздничную атмосферу, только разговаривая с детьми или, когда смотрела с друзьями парад, читая книгу и, когда захожу на ЛитЛайф, вспоминаю с гордостью и грустью это время, а в остальном обязательства. Мы обязаны от класса представить людей для бессмертного полка, обязаны придумать и поздравить, а главное найти определенного ветерана, зная только где он когда-то жил... (мы один раз неделю искали), обязаны участвовать в школьных конференциях с проектами и т.д. Сейчас очень много акций придумывают и все это нужно сделать.... для отчета))))  У меня 1 класс и все это ложиться на плечи или родителей или меня и тогда праздник превращается в каторгу, а на пед совете понимаешь, что все это делается не ради праздника а для галочки. А дети носят георгиевские ленточки, возлагают цветы, хвастуются у кого родственники на параде участвуют, готовятся праздновать этот праздник, предвкушая каникулы, но на вопрос "Почему он называется День победы?" Ответ: "Потому что это день, когда Россия победила весь мир..."
Также в последнее время стала часто замечать, что День победы превратился в пиар и молодежь теряется, глядя на это.
Хотелось бы поделиться с одной статьей, в которой автор подробно рассмотрела эти изменения (он не новый, но я его увидела впревые):
 
С каждой витрины…
Из каждого утюга…
В общем, приходится констатировать, что с Днем Победы случилось неладное. Власть сделала из него бренд, она стремится всеми способами неразрывно связать себя в глазах населения с великой Победой, поскольку своих-то негусто, если не считать отжатого Крыма. Натягивает его на себя, как фальшивые гимнастерки с фальшивыми орденами, стремится слиться с ним, поблестеть его отраженным светом, конвертируя подвиги и жертвы предков в мелкий пропагандистский профит. И само по себе это было бы ладно, в конце концов на любом великом событии много кто паразитирует, с Победой это уже в свое время проделывал дорогой Леонид Ильич. Но, увы, при этом происходит и обратный процесс — сам праздник со слезами на глазах ”заляпывается” их сальными пальцами.
Все визитные карточки сегодняшней российской действительности явлены в нынешнем ”деньпобедном” разгуле, как на подбор.
Пошлость. Всепроникающая, не знающая никаких границ. Торты с марципановыми партизанами, голые студенты, раскрасившие тела в военные сюжеты, ”Ночные волки” с косметичками, тапочки из георгиевских лент — весь этот трэш и угар, о котором, надо отдать должное, и помыслить невозможно было в советские времена. Победа была тогда пропагандистским материалом, но материалом для тапочек — нет, не была. И вещал про нее что-то пропагандистское безукоризненный Игорь Кириллов с мхатовской речью, а не, прости Господи, Залдостанов.
Невежество и халтура. Плакаты, листовки и лозунги с нереальным количеством исторических ошибок, не говоря уже об орфографических. Все тяп-ляп, все левой ногой. Лишь бы отвязаться, лишь бы скорей попилить бюджетную монетку, выделенную на ”оформление к празднику”. Зачем перечитывать подписи под упертыми из архивов фотографиями? И так сойдет. Идейно близких за это не посадят, и даже деньги вернуть не заставят, достаточно будет быстренько убрать и скороговоркой извиниться.
Цинизм. То ветеранам скидку на кремацию предложат. То какие-то попсовые песнопевцы ордена нацепят и прессе позируют. Ачотакова?
Кафкианский сюр. Ищут солдатиков-фрицев. Допрашивают продавцов. Сажают девчонок за танец на поляне неподалеку от мемориала. Штрафуют за размещение архивных фото — там, мол, на флаге свастика. Надо же, не ромашка.
Истерическое требование лояльности. Несчастные второклашки, которых ругают за забытую георгиевскую ленточку. Принудительные мероприятия. Даже на почту ИРСУ пришло: обеспечить явку приемных родителей на праздничный концерт (Как, интересно, они себе это представляют?)
Бренд положено защищать — и его защищают. Победу защищают от ”ложных” — то есть неудобных для брендодержателя — интерпретаций аж с помощью Уголовного кодекса. В результате на сегодня фактически уничтожена сама возможность анализа, исследований этой трагической и важной темы. Поди-ка скажи, поди-ка напиши. Не угадаешь, что именно вдруг окажется ”противоречащим решениям Нюрнбергского трибунала”.
Бренд монетизируют по-разному. Купоны могут быть не обязательно в виде прямого пиления бюджета. Можно использовать возможность выслужиться. Придумать что-то этакое (см. пункты про пошлость, невежество и цинизм). Уличить кого-то в недостаточном благоговении. Вовремя снять. Вовремя спеть.
Ну, а самые массовые купоны — моральные. Навязал ленточку, наклеил наклейку — и ты уже как бы тоже герой и победитель.
К сожалению, все это означает, что процесс осмысления исторического опыта нашего народа, одной из самых трагичных и судьбоносных страниц его истории, опять прерван и искажен. Уже в третий раз.
Первый был сразу после войны, когда память была почти табуирована Сталиным, панически боявшемся, что вернувшиеся с фронта наведут резкость, кто погибал за Родину, а кто людей как пушечное мясо расходовал.
Второй — при Брежневе, когда появился весь этот пафос и хрестоматийный глянец, когда цензурировались стихи и книги, чтобы было ”попобеднее”.
Я помню спецкурс по современной советской поэзии, на котором Лидия Иосифовна Левина дала нам прочесть два стихотворения: ”Реквием” Рождественского и Винокурова, про Сережку с Малой Бронной и Витьку с Моховой (в авторской редакции, без последней строфы). И просто спросила, в чем разница. А разница очень бросалась в глаза.
У Рождественского были и другие стихи, живые. Но вот это было мертвое. Врущее, что они, конечно, погибли, но ничего, мы, мол, за них доживем, достроим и допоем. И будем помнить, сквозь года, тра-та-та, и все в этом духе. Отрывок из него читали во время Минуты молчания, и там оно как-то иначе звучало, в сочетании с траурной музыкой и вечным огнем. А вот на бумаге выглядело искусственно-пафосным. Мертвое стихотворение про то, что погибшие на самом деле живы.
А стихи Винокурова были тихими, теплыми и от них было больно. Потому что им не встать. Потому что матери не спят одни в пустой квартире. Потому что молодая жизнь оборвалась — ее не вернуть, не заменить, не прожить за них никому. Живые стихи про то, что умершие на самом деле умерли и эта боль никуда не денется.
А потом Левина рассказала, что автора заставили приписать строфу. ”И помнит мир спасенный, мир вечный, мир живой…”. Тошнотворно фальшивую, наспех сляпанную. А без нее не печатали.
Вот таким был второй раз. Теперь третий.
Несколько лет назад я писала, что нет ничего страшного в том, что молодежь не смотрит сегодня военных фильмов, не хочет ”грузиться”, что великое событие Победы становится историей, как становятся в конце концов историей все войны и все победы. И что дедам, которые воевали, наверное, было бы приятно, что их внуки и правнуки в прекрасный майский день просто гуляют в парках, носятся на великах, едят мороженое и танцуют на полянах. За то и воевали, вроде.
Но с тех пор кое-что изменилось. Молодежь по прежнему не читала ”Сотникова” и не смотрела ”А зори здесь тихие” (даже новый глянцевый вариант вряд ли посмотрит). Но теперь ей показали, более того — прямо обучили юзать Победу, не прикладывая никакого душевного труда, ”помнить”, ничего не зная, ”гордиться”, не грузясь. Год за годом не решать сегодняшние проблемы и создавать новые, утешая себя величием подвига дедов.
А те молодые, у кого аллергия на пошлость и глупость, начинают уже дистанцироваться от праздника как такового. На самом деле они хотят держаться подальше от следов сальных пальцев. Но получается — от памяти тоже.
По сути, произошел рейдерский захват Дня Победы. Как и многое другое, входящее в национальное достояние, он был присвоен определенной группой людей и используется ею в своих интересах для извлечения прямой и непрямой выгоды.
Все это очень горько, ведь День Победы долгие годы был единственным нашим национальным праздником, который объединял всех: и левых и правых, консерваторов и жаждущих перемен, и государственников, и либералов. Он был нашим общим. Мы могли разное думать про Сталина и про Катынь, про роль союзников и про тактику Жукова, но сам по себе День Победы был — один на всех. Минута молчания — одна на всех, песни, фильмы, память. День национальной гордости и национальной трагедии. А теперь одни отрицают гордость, а другие — трагедию, одни обесценивают победу, другие ее монетизируют.
Очень хочется верить, что все это временно, что подлая шелуха слетит, сальные следы ототрутся и процесс осознания и принятия в национальную память того, чем была для страны эта война и эта победа — восстановится. Принятие всего целиком, всего великого, всего ужасного, всего трогательного, всего постыдного — без пропусков.
А пока давайте не подыгрывать рейдерам. Ленточки ленточками. а Победа — Победой.
С праздником всех!

Сколько по всему миру стоит памятников тем, кто ценой своей жизни приближал эту ПОБЕДУ. Стоят памятники ВОИНУ - ОСВОБОДИТЕЛЮ, стоят памятники солдатам и технике, памятник винтовке и даже памятник верблюдам, которые затаскивали пушки в Берлин. А я сегодня хочу рассказать о памятниках, которые стоят в моей стране. Один из них я помню с детства, второй открыли только в прошлом году.
Мне пять лет. Еще живы дедушка с бабушкой. И вечером, уже в темноте, по пустому городу мы приезжаем в какое-то странное место. Там, среди высоких деревьев, все залито идущим непонятно откуда зеленым и красным цветом. Там море людей и цветов, а мне страшно, мне очень страшно. Тогда, в пять лет, я еще не знала, как бьется останавливающееся сердце...
Мемориал был открыт в 1977 году. Именно здесь, в лесопарке, гитлеровцы каждый день проводили массовые расстрелы, именно сюда "душегобки" свозили детей из детских домов и людей из гетто, число жертв исчисляется тысячами. Вообще же в боях за город смертью храбрых погибли 186306 воинов. Мемориал стоит именно на месте перезахоронения.
3 памятные стелы с литыми знаменами и ряд парковых аллей.  2 стены с надписями на обратной стороне. В самом центре Мемориального комплекса Славы находиться могущественная стела скорбящей  Матери Родины  о страданиях, борьбе и радости долгожданной Победы. Вечный огонь пылает у подножья Мемориала и до мурашек, до тугой скручивающейся пружины в животе, пробирает всех стук сердца. В груди Родины -Матери звучит сердечный ритм больного, который получил второй инфаркт.
Главный скульптор  Михаил  Федорович Овсянкин прошел в танковых войсках Северо-Западный, Ленинградский, Первый Украинский фронты и Сталинград... Под Корсунь-Шевченковским был тяжело ранен, восемь месяцев провел в госпитале — и опять в танковую часть. После войны окончил Харьковский художественный институт.
Михаилу Овсянкину, инвалиду войны с больными ногами, практически в одиночку пришлось перелопатить около ста тонн глины. Всего за два месяца слепил он макет высотой 12,75 метра — так спешил к очередной годовщине Победы. После каменотесов до ума скульптуру уже доводил Овсянкин — ежедневно на двенадцатиметровой высоте рубил на  лесах  до самой ночи… Во время этой работы он окончательно загубил искалеченные войной ноги…
 



 

---

Добавлено через 33 секунды  
 
А этот памятник открыли только в прошлом году. 7 мая 2016 года в киевском Парке "Победа" был открыт первый в Украине памятник ветеранам Великой Отечественной войны – "Люди Победы". Скульптурная композиция установлена инициативной группой киевлян при поддержке телеканала "Интер" и Организации ветеранов Украины как память и благодарность всем, кто защищал нашу Родину в ту страшную войну.
Идея создать скульптурную композицию возникла после выхода книги-фотоальбома "Люди Победы", которую "Интер" издал в прошлом году к годовщине освобождения Киева от немецко-фашистских захватчиков. Образ героев скульптурной композиции "Люди Победы" – собирательный. А прототипами стали герои книги-фотоальбома: летчик, Герой Советского Союза Иван Иванович Селифонов и стрелок-радист Анна Федоровна Коломейцева. (они же и на фото).
 

В войну детей стали призывать на предприятия, как взрослых в армию. На пермском моторостроительном заводе N 19 им. Сталина, выпускавшем авиадвигатели, в то время трудилось около восьми тысяч подростков. Большинству было 14 - 16 лет, хотя встречались и младше: на вспомогательные работы брали уже с 11 лет.
- Отца и старших братьев забрали на фронт. Мы с мамой остались в деревне Орлово Вологодской области. В 1943 году мне принесли повестку на трудовой фронт - в Пермь, - вспоминает Иван Шилов, мобилизованный на завод в 14 лет. - Мама плакала: "Куда тебя, такого маленького, забирают?" Но спорить не стала: уложила в сумку две пары белья, кружку, ложку, три пары лаптей да мешок сухарей - вот и вся амуниция. Снова я увидел маму лишь после войны, в 1946 году. Она сразу руками всплеснула: "Что же ты, сынок, с тех пор так и не вырос?"
Детей в Пермь привозили эшелонами, в основном из Вологодской, Ивановской и Ленинградской областей. Трудиться им, несмотря на возраст, приходилось как взрослым. Тот же Иван Шилов однажды работал 29 часов подряд. За это его наградили сутками отдыха и "коммерческим" обедом, куда входили суп, пшенная каша, чай и двести граммов хлеба. Обычно на заводе кормили пустой баландой, потому таким поощрением паренек был очень доволен. Хотя согласно закону дети, которым еще не исполнилось 16 лет, должны были трудиться не больше шести часов в сутки. Однако приказ приказом, а авиадвигатели были нужны фронту как воздух. К тому же при эвакуации промышленных предприятий в 1941 году получилось так, что пермский завод долгое время оставался единственным в СССР, выпускавшим моторы для истребителей. Кроме того, здесь производили пистолеты-пулеметы Шпагина, минные взрыватели и запалы для реактивных снарядов минометов "Катюша". Ясно, что Ставка Верховного Главнокомандования требовала от пермяков как можно больше боеприпасов и авиадвигателей. Вопросы соблюдения трудового законодательства при этом отходили на второй план.
От подростков польза была великая, но все-таки заменить мужчин они не всегда могли. Дети не имели профессиональных навыков, могли выполнять только черновую работу. Многие были хилыми и слабыми. Один только вал весит аж 160 килограммов и подростки, даже поднатужившись, все равно не могли его поднять.  Но, кроме них, работать было некому.

В 2015 году еженедельник  Аргументы и Факты   выпустил к 70-летию Великой Победы  Детскую книгу войны. Дневники 1941-1945 . В одном томе впервые собраны все дневники детей войны, которые удалось обнаружить журналистам  АиФ  - у потомков, бережно хранящих эти семейные реликвии, в архивах страны и у самих авторов. Всего в книгу вошло 35 дневников, более половины из которых публикуются впервые. Каждая строчка - страшные и честные свидетельства того, через что пришлось миллионам маленьких жителей великой страны.
Также в книге опубликованы детские фотографии почти всех авторов дневников и документальные кадры тех дней.
Книга не является коммерческим проектом - она создана ради памяти о детях войны и  сохранения найденных журналистами  АиФ  рукописей. Электронная версия книги доступна и на нашем сайте - https://litlife.club/bd/?b=257664.
 
Девять записей в дневнике
 
[li]Женя умерла 28 дек в 12.00 час утра 1941 г.[/li][li]Бабушка умерла 25 янв. 3 ч. дня 1942 г.[/li][li]Лёка умер 17 марта в 5 часов утра в 1942 г.[/li][li]Дядя Вася умер в 13 апреля 2 ч ночь 1942 г.[/li][li]Дядя Лёша 10 мая в 4 ч дня 1942 г.[/li][li]Мама в 13 мая в 7.30 час утра 1942 г.[/li][li]Савичевы умерли[/li][li]Умерли все[/li][li]Осталась одна Таня[/li]

 
Юра Рябинкин, живший в Ленинграде с мамой и сестрой, боролся не только с блокадными обстоятельствами, пришедшимися на долю всех, он боролся ещё и с самим собой, со своей совестью, вынужденный делить крохи хлеба с самыми близкими, и честно записывал эти трагические переживания в свою синюю тетрадку в матерчатой обложке.

…Тупик, я не могу дальше так продолжать жить. Голод. Страшный голод. Рядом мама с Ирой. Я не могу отбирать от них их кусок хлеба. Не могу, ибо знаю, что сейчас даже хлебная крошка… Сегодня, возвращаясь из булочной, я отнял, взял довесок хлеба от мамы и Иры граммов в 25 и также укромно съел… Я скатился в пропасть, названную распущенностью, полнейшим отсутствием совести… Такая тоска, совестно, жалко смотреть на Иру… Есть! Еды!

Ирина Ивановна помнит, каким видела брата в последний миг: опирающегося на палочку, прислонившегося к сундуку, уже бессильного идти...  Юрка, там Юрка остался!  – всю дорогу надрывается мать. Её последних сил хватает только на то, чтобы довезти младшую дочь до Вологды и несколько часов спустя умереть у неё на глазах на вокзале. Что стало с Юрой – неизвестно . Чувство вины перед Юрой – оно пришло со временем! И я с ним живу, как живу с этой синей тетрадью, – продолжает Ирина Ивановна уже сквозь слезы. – И знаете, ещё я живу с грузом."
 
Глава вторая. УЗНИКИ: ГЕТТО И КОНЦЛАГЕРЯ
Фирма  Топф и сыновья  поставила в наш лагерь экспериментальные костедробилки производительностью до 3 кубометров лёгкой жжёной кости в час!  - с восторгом писал охранник Яновского лагеря смерти во Львове эсэсовец Бенке. Потом  лёгкая жжёная кость  поставлялась фирме  Штрем  для переработки в удобрение. Ведущие специалисты этой фирмы посылали в лагерь рекламации:  Продукция низкого качества. Советуем для производства полуфабриката использовать детское сырьё, т. к. кости взрослых содержат мало полезных для растений питательных веществ .
Она не писала этот страшный дневник - в 14 лет она учила его наизусть. В каморке гетто, на нарах концентрационного лагеря, бок о бок со смертью.  Что будет с тобой - то будет с этими записками , - говорила Маше мама. И Маша твердила, слово за словом. Смерть прошла мимо неё. Но унесла с собой маму и младших брата и сестру, сгоревших - предположительно, даже место их смерти точно ей неизвестно! - в печах Освенцима. Унесла и ещё многих героев её записок, которые приходилось прятать от фашистов в самом надёжном месте - собственной памяти.После освобождения из концлагеря Штуттгоф Маша, с выбитыми надсмотрщиками зубами, выдранными волосами, пройдя через проверки уже советских властей, вернулась в Вильнюс, нашла отца, к тому времени женатого на другой, и записала всё, что вытвердила от буквы до буквы, в три толстые тетради и спрятала их в ящик стола.

Несу миску на место. Смотрю - гитлеровец подзывает пальцем. Неужели меня? Да, кажется, меня. Несмело подхожу и жду, что он скажет. А он ударяет меня по щеке, по другой, снова по той же. Бьет кулаками. Норовит по голове. Пытаюсь закрыться мисочкой, но он вырывает ее из моих рук и швыряет в угол. И снова бьет, колотит. Не удержавшись на ногах, падаю. Хочу встать, но не могу - он пинает ногами. Как ни отворачиваюсь - все перед глазами блеск его сапог. Попал в рот!.. Еле перевожу дух. Губы сразу одеревенели, язык стал большим и тяжелым. А гитлеровец бьет, лягает, но теперь уже, кажется, не так больно. Только на пол капает кровь. Наверно, моя...Наконец гитлеровцы ушли. Женщины подняли меня и помогли добраться до сенника. Они советуют закинуть голову, чтобы из носа перестала идти кровь. Они так добры, заботливы, что хочется плакать. Одна вздыхает: что он со мной, невинным ребенком, сделал! Другая проклинает его, а какая-то все старается угадать, за что он меня так избил... Может, неся на место мисочку, я слишком близко подошла к очереди, и он подумал, что хочу вторично получить суп?Почему они так громко разговаривают? Ведь мне больно, все невыносимо болит! Хоть бы погасили свет! Не рассечена ли бровь? Она тоже болит. А передние зубы он выбил... (...)

Свой дневник - стопку прошнурованных верёвкой и перелицованных бланков расписания грузовых поездов - остарбайтер Вася Баранов из деревни Мереновка Стародубского района тогда Орловской, а ныне Брянской области начал вести через два дня после прибытия в немецкий Дрезден. В Белостоке, куда доехали в соседних товарных вагонах, его разлучили с любимой девушкой Олей, семиклассницей из соседней деревни. Временами казалось, что разлучили навсегда: жизнь висела на волоске...

Во что только может превратиться человек. Мне самому кажется, что я теперь только  русская свинья  за номером 25795. На груди у меня OST, на фуражке рабочий номер, а собственный номер в кармане, хотя заставляют носить на шее. Весь изнумерован…
Из стародубцев остается Дрозд, Голушко и Хотеев. Все здешние люди были озверелые и вовсе не похожи на тех русских людей, которых я знал в России.
 
Русские выносливый народ, это не отвергнет никто. Но вынести такую кару надо чем-то питаться. По картошку не пойдешь, бурты забрали да и караул усилили. Вчера и сегодня совсем нечего есть. Новостей с фронта нет.

В оккупированном немцами западноукраинском Кременце, пряча блокнот на чердаке, скрывая его даже от родителей, Рома писал дневник, куда попадали подслушанные по уцелевшему приёмнику радиосводки с фронта и в котором велась хроника убийств: в городе организовывалось еврейское гетто. Роме в его 15 лет хотелось зарегистрировать все события, он чувствовал важность момента, дневник должен был быть не о личном. Но война не оставляла выбора. Фрида, еврейская девочка, школьная подруга... Её имя появляется всего в нескольких записях и потом исчезает, так же как исчезает с лица земли его первая любовь. Но её пепел всегда будет стучать в его сердце...
Дневник Романа Кравченко-Бережного был закончен за несколько месяцев до освобождения города. Рома ушёл в Красную армию. Чувствуя, что может погибнуть, сообщил домой, где спрятал дневник. Отец, бывший офицер царской армии, перелистав блокнот, найденный на чердаке, передал его Чрезвычайной комиссии по расследованию преступлений нацистов.
После возвращения домой Роман Александрович закончил физфак Львовского университета с красным дипломом и 33 года руководил лабораторией по исследованию физических свойств минералов в Кольском филиале Академии наук.
  

Я видел германские открытки с картой Европы, на которой Германия располагается до Урала; знаю немецкую песню  Дойчланд, Дойчланд юбер аллес!  и знаю, что Гитлер никогда не отказывается от своих намерений. И не знаю, чего ждут от Гитлера господа местные националисты. Среди них нет, кажется, ни одного человека с мозгами. Они верят Гитлеру как богу. Не знают, дураки, что у него язык без костей и то, что он произносит в своих речах, принимают за чистую монету.
Хотя то же самое и господа российские националисты. Вот как они представляют себе будущее: война кончается, немцы воздвигают на трон Российской империи какого-нибудь Романова (из немцев) и великодушно оставляют Россию. Начинается  возрождение : культурная и церковная жизнь бьет ключом,  мчится тройка удалая  и т. д. Идиоты...
 
Сегодня (на расстрел) везли Ф. Не могу отдать себе отчёта в своих чувствах. Очень тяжело, стыдно. За людей, которые смотрят на это с безразличием или злорадством. Чем Ф. хуже вас? Она была хорошая девочка и храбрая. Она ехала стоя, с гордо поднятой головой… Я уверен, она и умирая не опустит голову. Ф., знай, я помню тебя и не забуду и когда-нибудь отомщу!

Этот короткий дневник - хроника Колиного превращения из мальчика в мужчину. Вот он, 12-летний, ныряет с причала во Владивостоке, купается с мальчишками в море - и вот уже бороздит океан, он - юнга  огненных рейсов . И неважно, по зову ли сердца пошёл он тогда в порт в надежде, что его, салагу, безотцовщину, возьмут в море, или просто от голодухи... Дневник Коля вёл и в плавании, но тогда помполит отобрал записи: по закону военного времени это каралось... Вот что осталось за кадром: Николай Устинов стал участником международных конвойных рейсов и одиночного плавания, в будущем дорос до капитана. Он доставлял стратегические грузы из стран-союзниц - под огнём противника. Побывал в Ванкувере, Олимпии, Сан-Франциско, Сиэтле, Портленде, Майами... После войны ходил в Корею и Китай. Учился в Одесской мореходке, окончил Владивостокское училище. Полвека трудился в Сахалинском морском пароходстве. Окончил исторический факультет. У Николая Васильевича Устинова - две дочери, четверо внуков и 41 награда. Самая дорогая - за те годы, что ходил юнгой палубным, защищая страну.

Стою у руля. Не достаю, чтобы управлять. Ставлю ящик от снарядов. Движение на пароходе. Идём к северной части о. Хоккайдо.
 
Получили приказ блокировать северное побережье о. Хоккайдо. Боевая тревога! Торпеда идёт на пароход. Сосредоточили огонь малокалиберных пушек на след торпеды и изменили её траекторию.
 
27 дней длился наш рейс у берегов Южного Сахалина, Курильских островов, вблизи о. Хоккайдо, подвергаясь то обстрелам с берега зенитными орудиями противника, то обстрелам японских субмарин, то обстрелам самолётов, сбрасывающих на суда торпеды.