Но это могло дать только относительный результат и то при условии, что Америка оставалась бы такой же мошной в экономическом и политическом плане, какой она была до марта 2006 года. Но теперь, когда бензин подскочил в цене в 16 раз, когда фунт мяса стал стоить 36 долларов, когда десятки миллионов людей понесли огромные потери и обанкротились, когда разорились десятки тысяч фирм, кампаний, банков и предприятий, когда самый богатейший штат Калифорния лежит в руинах, а нефтегазоносные штаты Техас, Оклахома, Луизиана откололись от Америки, когда не видно выхода из экономического и политического тупика, надеяться можно было только на Бога, но Бог отвернулся от Америки, презиравшей христианские заповеди и жившей больше по принципам сатанизма и греховности.
Да, Бог, наконец, оставил Америку, чей народ, в большинстве своем, давно оставил Бога. И даже идя в собор, церковь или синагогу, он скорее механически совершал традиционный обряд, нежели душой и сердцем возносился к Всевышнему с искренней молитвой о благословении и отпущении грехов, ибо слишком много зла и ненависти скопилось на земле некогда благословенной Америки. Телевидение и пресса, руководимые сионистами, из десятилетия в десятилетие взращивали в американцах семя ненависти, бессердечия, злобы, зависти, жестокости, варварства, обмана и лицемерия. Эти семена дали свои ядовитые плоды, которые созрели в самый неподходящий момент.
Сейчас лучшие юристы Министерства юстиции США выискивали всевозможные зацепки в конституции, выстраивая цепочку мер давления на мятежные штаты с целью принуждения их к капитуляции. Экономисты и банкиры разрабатывали модели не только спасения страны, но и введения экономических санкций и блокады против сепаратистов. Военные же разрабатывали пути военной блокады Мексиканского залива и Атлантики вокруг Флориды, Джорджии и Южной Каролины, а также Западных штатов со стороны Канады и Тихого океана.
Вместе с этим президент отдал указание применять к террористам и бунтовщикам самые жесткие меры во всех штатах. Но в Вашингтоне было тихо и казалось этот страшный для Америки день 17 апреля 2006 года, минует своей бедой Вашингтон. Поэтому часть сил была на вертолетах переброшена на помощь Нью-Йорку. Но власти столицы не забывали, что Вашингтон — город черных и поэтому оставались начеку, хотя общее спокойствие в городе значительно притупляло бдительность и внимательность сил правопорядка. Власть имущим и полиции была понятна подоплека всех бунтов, так как в финансовом крахе обвиняли еврейскую банковскую олигархию, международные и американские сионистские и масонские организации. Но власть в Вашингтоне пока молчала, она стремилась скорее потушить пожар в собственном доме, а потом разобраться, кто же в этом доме настоящий хозяин.
Но спокойствие Вашингтона было обманчиво. За последние два года, в самом городе и его пригородах нелегально осело около 18 тысяч арабов, в основном иракцев и ливийцев. Выдавая себя за египтян, марроканцев, ливанцев и других выходцев из дружественных Америке арабских стран, они старались не привлекать внимание полиции, старательно трудились, не нарушая законов и готовились ко дню “X”.
В основном это были молодые и физически сильные люди в возрасте 20–30 лет, которые были еще детьми, когда США ракетами и бомбами уничтожали их страны, города, мирных жителей, убивая при этом их родителей, братьев и сестер, обрекая блокадами на медленное вымирание тех, кто уцелел под их уничтожающими ударами. Все они прошли специальную подготовку в лагерях, расположенных в пустынях Алжира, и все готовы были умереть за свою Родину, но отомстить Америке, стране-убийце. Их готовили как смертников, поэтому сама жизнь для них ничего не стоила.
Всей операцией в Вашингтоне руководил 42-летний полковник Салех Малик, работавший ранее в службе безопасности Ирака. Еще в 2001 году, ради участия в операции “Северная комета”, он оставил государственную службу и в 2003 году уже осел в Америке. В плане подготовки разработанной ими операции по Вашингтону, он в 2004 году заказал в Мексике 34 молокоцистерны объемом по 20 тонн. Но кроме него, конструктора и фирмы-изготовителя, для которой он был одним из шейхов Саудовской Аравии, никто не знал, что эти цистерны были бронированы и имели по четыре отверстия с каждой стороны, которые были закамуфлированы под съемными ребрами жесткости.
Фактически эти цистерны можно было использовать и для перевозки бензина, а через отверстия, под давлением, через специальные штуцеры, можно было выстреливать струями бензина мощностью 20 литров в секунду. То есть, на скорости 50–60 километров в час на один квартал или блок зданий длиной 70–80 метров, можно было выплеснуть с двух сторон около 1000 литров бензина за 6–8 секунд. Одной заправки цистерны хватало, чтобы таким потоком бензина залить улицу длиной полтора километра за 2–3 минуты хода.
За два года вашингтонцы и полиция привыкли к молокоцистернам с броской рекламой: “Заменим виски на молоко”, тем более что фирма “Милк Стоун”, владевшая этими молоковозами, бесплатно поставляла вашингтонской полиции молочные продукты. А та, естественно, закрывала глаза на мелкие нарушения молоковозами правил движения и парковки.
В 23 часа 30 минут уже давно опустели офисы и свет горел лишь в государственных федеральных учреждениях и правительственных зданиях, а вашингтонцы сидели у экранов телевизоров слушая с замиранием сердца ведущих телевизионщиков о разрушениях в Калифорнии, о погромах, грабежах и резне в Нью-Йорке, о волне беспорядков я террористических взрывах, пронесшихся сегодня по городам Америки, о событиях, происходивших в отделившихся от США штатах, о невероятном падении курса доллара, о первых результатах краха фондового рынка ценных бумаг Америки и мерах, принимаемых президентом страны и федеральным правительством.
Событиям в мире, которые имели место в последние два дня и носившим глобальное значение для развития мировых процессов в начале XXI века, уделялось не более 2–3% времени, отводимого телеканалами для новостей. Они знали, к чему приучили американцев, и теперь вынуждены были следовать в русле этих стереотипов. Американцам было плевать на то, что там происходит в Европе или Азии, даже в соседнем штате, их волновали только собственные задницы, волновало, что делается у них в городе, на их улице, в их блоке. А остальное они посылали в тартарары…
Салех Малик разбил свои силы на три большие группы. Первая, состоящая из 22 цистерн загруженных бензином, в сопровождении 2120 боевиков на 176 джипах, легковых машинах и микроавтобусах, направлялась к основным государственным учреждениям, за исключением Белого дома, к которому все равно было не пробиться, еще за полмили до него их взяли бы в кольцо.
Вторая группа из 12 цистерн с бензином в сопровождении 203 машин разного калибра с 2760-ю боевиками должна была ринуться на основные фешенебельные и богатые кварталы столицы. А третья группа, состоящая из 13000 боевиков, разбитых более чем на тысячу отрядов по 10–15 человек в каждом, устремлялась на кварталы и квартиры, заселенные сионистами из разных экстремистских организаций, масонами, политическими деятелями, ответственными за бомбежки Америкой мирных арабских городов, военными и пилотами, которые отдавали приказы на нанесение ракетных ударов по женщинам и детям арабских стран и наносили эти удары. Досье на этих лиц Малик и его соратники собирали более двух лет.
В полночь уже полыхало пол-Вашингтона. А за тридцать минут до этого полиция, патрулировавшая улицы, не обращала особого внимания на знакомые молокоцистерны, хотя в голове у многих откладывалась мыслишка. А что это цистерна с молоком застряла здесь? Но срабатывал стереотипный принцип знакомости объекта. Поэтому только у шоферов трех машин полиция поинтересовалась причиной остановки в том или ином месте. Ответом была стереотипная фраза: “Мелкая поломка, но сейчас все будет в порядке и мы уедем.” Этого было достаточно, чтобы полицейский патруль продолжил свое движение по закрепленному маршруту.