Реакция лондонцев на весну, по моим наблюдениям не имеет ничего общего с отношением китайцев к этому времени года. Возможно, наше состояние духа покажется кому-то странным. Весной мы не только доставляем радость себе, но и выражаем некие чувства по отношению к ней. Наверное, вы скажете, что мы слишком сентиментальны. Но ведь в самом деле образованные люди в Китае не только пишут стихи к приходу весны, но и постоянно думают о ней, одухотворяют ее. Обратите внимание на названия стихов и поэм: «В поисках весны», «Блуждаем весной», «Расспрашиваем о весне», «Пытаемся задержать весну», «Сожалеем об уходящей весне», «Сопровождаем весну» и т.д. Когда весна на исходе, некоторые энтузиасты приглашают друзей на торжество, именуемое «Прощание с весной». Они беседуют, читают стихи, рисуют картины. И конечно, готовится хороший обед. Мы сожалеем об уходе весны, может быть, больше, чем любая другая нация. Кому-то кажется, что весна немилосердна и своевольна, потому что покидает нас по собственной прихоти. Но ничто не может заставить ее изменить решение. Таков небесный закон: время приходить – и время уходить. Какие могут быть жалобы? Ох, уж эти глупые китайцы! Хочу сделать комплимент лондонцам: они достаточно мудры, гуляют себе, как обычно, в парках, словно не замечая кончины весны.

Бог Весны

Я полюбил лондонскую весну, но остались два неудовлетворенных желания. Над первым вы, наверное, будете смеяться. Мне так не хватало здесь в это время года «spring rolls» – весенних блинчиков, традиционного китайского блюда, символизирующего весну. В тонко раскатанное тесто кладутся молодые листья или почки китайской зелени, рубленое мясо и грибы. Это блюдо можно, конечно, заказать в любом из китайских ресторанов Лондона, но разве сравнишь его с тем, что готовят в Китае?! Мое второе сожаление связано с тем, что за эти пять весен я не смог посетить могилы моих предков. Воспитанные в традиции поклонения предкам, мы каждый год посещаем семейные храмы и могилы родных. Обычно это происходит весной, примерно в те дни, когда на Западе отмечают Пасху. Когда наступает это время, старшие ведут младших к семейным могилам. Так воспитывается чувство уважения к тем, кто оказывал на молодых благотворное влияние, чувство любви к тем, чья доброта помогала нам обрести себя в этом яростном мире. Любой человек должен постараться в это время года побывать дома. В Китае я старался посещать могилы родителей даже чаще, чем раз в году. Но теперь мой временный дом слишком далеко от родины и я не могу себя считать достойным сыном. Увы, такую ошибку не исправишь.

Цикады поют о зное

Прожив некоторое время в Лондоне, любой китаец сказал бы, что здесь никогда не бывает жары и самый жаркий летний день напоминает – лишь конец весны в Китае. Та очевидная грань между весной и летом, которая свойственна моей стране, неизвестна лондонцам. Это наблюдение привело меня к мысли о противоречивости мира и условности любых понятий.

Определенный день в году лондонцы взяли и обозначили как дату, когда наступает «летнее время», хотя я убежден, что они не узнали бы об этом без тщательного изучения ежедневных газет. И хотя «летнее время» обычно начинается до Пасхи, сама Пасха, конечно, ассоциируется с весной. В какое же замешательство приводит Лондон восточного человека!

Когда я приехал, мне было очень зябко и казалось, что вот-вот наступит осень. Чуть позже я заставил себя пойти гулять в Гайд-парк и увидел там двух леди, которые, к моему удивлению, были одеты в шубы! Я знал, что на дворе лето, и не мог поверить, что мечты моих юных дней стали реальностью. Вы спросите, какие мечты? В Китае в пору моей юности были очень популярны романы, в которых рассказывалось о людях, излучавших божественную энергию, которая позволяла им носить меховые одежды летом, а шелковые платья зимой. Для нас, обычных людей, это было непостижимо. Стоило подумать о меховом одеянии летом, как мы чувствовали, что все тело сжимается и из корня каждого волоска выступает пот, в то время как мысли о легких шелковых одеждах в зимнюю стужу приводили нас в дрожь. Многие молодые люди страстно желали обладать такой чудодейственной силой. Вот и я, прочитав эти романы в раннем отрочестве, неоднократно мечтал о встрече с подобным полубогом. И вот теперь увидел воочию целое созвездие божеств (надеюсь, эти лондонские леди оценят мой комплимент). Помню, как я красочно описывал моих лондонских «богинь» в письмах племянникам и племянницам, причем старался использовать самые выразительные фразы из китайских романов нашей юности. Они отвечали, что мне не следует изображать Лондон таким увлекательным, дабы не разжигать в них ревность и желание тотчас приехать в этот город.

Есть два растения, которые, вероятно, лучше других свидетельствуют о приходе лета, поскольку температура воздуха вряд ли может служить настоящим симптомом наступления этого времени года. Прежде всего, это боярышник Этих деревьев (их называют майскими) очень много в Хэмпстэд-хит, куда я летом специально хожу по утрам, чтобы созерцать их. Некоторые посажены строго в одну линию там, где сходятся два холмика, и похожи на цветущую розовую стену. Цветущий боярышник с едва проглядывающими зелеными листочками очень нравится мне, особенно я люблю рассматривать неожиданные переплетения ветвей. Эта аранжировка добавляет что-то новое моему пониманию живописи. Второе растение – колокольчик круглолистый. Моя квартирная хозяйка посоветовала посмотреть на эти голубые цветы в Кью-Гарденс и с удовольствием составила мне компанию, опасаясь, что я могу заблудиться, да и сама она, оказывается, давно не бывала там. Мы долго блуждали, пока наконец не вышли на аллею колокольчиков. Издали я вдруг увидел длинную ярко-голубую ленту на фоне темной зелени. На это чудо падали солнечные лучи. Когда мы подошли ближе, я осознал, что никогда в жизни не видел такого скопления ярко-голубого цвета. Человеку не дано даже пытаться имитировать свежесть и гармоничность того цвета, который дарит природа. Моя спутница заинтересовалась домиком королевы Виктории, который рисовал какой-то художник, сидя на тропинке, а я наблюдал на колокольчиках движение теней облаков, создаваемых колеблющимися солнечными лучами. Разнообразие оттенков цвета на колокольчиках было неописуемо.

Следующий раз я отправился на аллею колокольчиков после скоропостижной смерти моей квартирной хозяйки. Но все цветы увяли…

Сколько раз я думал о том, что природа остается неизменной, но человек, к сожалению, не вечен. За эти пять коротких лондонских лет столько друзей ушло в мир иной, но остались в моей памяти, и среди них моя добрая хозяйка, сопровождавшая меня на прогулке по аллее колокольчиков. В Кью-Гарденс я люблю слушать песню кукушки, но это случается нечасто. Видимо, эта птица – не завсегдатай здешних мест. Существует легенда, связанная с этой птицей, которая имеет особый смысл для наших крестьян и поэтов. Считается, что предки кукушки воспитывались и кормились в небесном дворце и были любимцами Западной королевы матери, жившей на Небесах. Однажды они дурно себя вели, и королева-мать наказала их. Самых юных птиц каждый год (как правило, в начале мая) стали отправлять на землю, чтобы побуждать наших крестьян вовремя возделывать рисовые поля. Те, кто жил на Небесах, естественно, и не помышляли о том, чтобы спуститься на землю и жить в мире людей, поэтому песня кукушки была печальной и меланхоличной. Ее звучание по-разному интерпретировалось в китайском языке. Одно из толкований гласит: «Торопись, торопись, пора подумать о хорошем урожае». Как только наши крестьяне слышали эту песню, они отправлялись в поле: обрабатывать его, сеять, орошать, пропалывать сорняки и т.д. Птицам не разрешалось возвращаться на Небеса до той поры, пока не созреют рис и пшеница. Но к этому времени у кукушки уже не было слез – только кровь. И эти кровавые слезы падали на поля и становились «цветами кукушки» ярко-красного цвета в форме колпачка. В мае – июне большинство полей в китайских деревнях покрываются этими цветами. Поэты, если они в эту пору вдали от дома, услышав плач кукушки, вспоминают о тех, кто занят вечной сельскохозяйственной работой на родине, начинают стремиться домой и принять в ней участие. А если им не удается вернуться на родину предков, они описывают свои слезы как красные «цветы кукушки». Эти чувства в стихах наших великих мастеров выплескивались снова и снова. А мне почему-то вспоминаются другие стихи английского поэта, опубликованные в «Обсервере». Они основаны на сюжете, не столь романтичном и меланхоличном. Для контраста я познакомлю вас с ними. Быть может, вы почувствуете разницу между восточным и западным менталитетом: