Эта программа провозглашала полное равноправие наций и признавала их право на отделение. Вместе с тем, там отчетливо было записано следующее положение: «В тех же целях, как одну из переходных форм на пути к полному единству, партия выставляет федеративное объединение государств, организованных по советскому типу».[110] То есть, в важнейшем партийном документе федерация открыто рассматривалась как одна из переходных форм, а целью все-таки было полное единство. Это полностью соответствовало установкам Ленина того времени. В первоначальном варианте «Очередных задач Советской власти» Ленин писал: «Федерация, которую мы вводим, и которую мы будем вводить, послужит именно вернейшим шагом к самому прочному объединению различных национальностей России в единое демократическое централизованное Советское государство».[111]

Федерализация страны, однако, шла параллельно с другим процессом – укреплением партийных рядов, распространением в партии принципа демократического централизма. Расширявшаяся Гражданская война требовала все большего укрепления дисциплины в партийных рядах, а поскольку партия была правящей, то постепенно она стала играть особую роль в государстве. Партийные органы становились, нередко, над государственными и именно партия превращается в руководящую политическую силу. В этих условиях федерализация не могла привести к распаду государства. Она органически сочетала устремления различных наций к своей государственности и, вместе с тем, укреплявшаяся роль партии, препятствовала решительному отделению различных частей уже провозглашенной Российской советской республики.

Новые задачи появились в связи с установлением или восстановлением Советской власти в тех регионах бывшей дореволюционной России, которые в состав РСФСР не входили.[112] Необходимо было выработать оптимальную линию поведения, учитывая острую борьбу, которая шла в этих советских республиках между сторонниками нового социалистического строя и приверженцами буржуазных порядков, обычно поддерживавшихся внешними силами. В этих условиях была сделана ставка на поддержку независимости советских республик, с одной стороны, и всяческое сближение с ними, с другой. Например, в Эстонии Советская власть за исключением оккупированных немецкими войсками островов победила уже в конце октября 1917 г. В Таллине и Тарту власть к Советам перешла уже 25–26 октября и Эстония стала одним из самых первых советских регионов. Ни кто иной как Ленин поставил вопрос об объявлении Эстляндии независимой республикой с целью добиться ее признания и предотвращения захвата Германией.[113] Но Советская власть первый раз здесь просуществовала недолго. 18 февраля 1918 г. германские войска приступили к оккупации и ее материковой части, которая завершилась в марте восстановлением буржуазных порядков. После Ноябрьской революции в Германии власть в Эстонии с 11 ноября 1918 г. была передана буржуазному Временному правительству во главе с К. Пятсом.

Однако уже 15 ноября в Петрограде Бюро эстонской секции РКП (б) образует Временный революционный комитет Эстонии, а 29 ноября части Красной Армии, в которую входили и эстонские полки, освобождают Нарву, где в тот же день провозглашается Эстонская Советская Республика, носившая название Эстляндская Трудовая Коммуна. Власть переходит к Совету Коммуны.[114] Еще в процессе освобождения края, 7 декабря 1918 г. за подписью Ленина выходит «Декрет Совета Народных Комиссаров о признании независимости Эстляндской Советской Респубики». В первом же пункте этого декрета заявлялось: «Российское советское правительство признает независимость Эстляндской Советской Республики. Высшей властью Эстляндии Российское советское правительство признает власть Советов Эстляндии, до съезда же Советов – власть Совета Народных Комиссаров Эстляндии, возглавляемого его председателем тов. Анвельтом».[115]

В этом же декрете предписывалось всем гражданским и военным властям Российской Советской Республики, имеющим прямое отношение к Эстонии оказывать Эстляндскому советскому правительству всяческое содействие в освобождении республики от ига буржуазии. Народному комиссариату финансов поручалось отпустить 10 млн. рублей в заем Народному банку Эстляндской Советской Республик, а Народному комиссариату продовольствия и Высшему совету народного хозяйства предписывалось «войти в соглашение с соответствующими органами Эстляндской Советской Республики на предмет установления товарообмена между обеими Республиками».[116]

Таким образом, несмотря на то, что российская Красная Армия самым активным образом участвовала в восстановлении Советской власти в Эстонии, Эстония признавалась независимой республикой и между ней и Россией налаживались соответствующие политические и экономические связи как между двумя республиками. Примечательно, что на следующий день, 8 декабря 1918 г. принимается «Обращение Совета Эстляндской Трудовой Коммуны к рабочим и солдатам всего мира о поддержке Советско й Эстляндии», опубликованное тем же числом в журнале «Жизнь национальностей». В этом обращении, подписанном Я. Анвельтом, отвергалась «клевета, будто Эстляндия оккупирована Россией» и в заключении имелся следующий призыв: «Да здравствует великий союз рабочих всех стран! Да здравствует федеративная советская республика всего мира!»[117] Эстония признается независимой, а председатель Совета Эстляндской Трудовой Коммуны Я. Анвельт в обращении к рабочим и солдатам всего мира ратует за федеративную советскую республику всего мира. Таков был настрой того времени, с верой в будущую мировую революцию.

Эстония, однако, не была единственной советской республикой, независимость которой была признана советским правительством России. 22 декабря 1918 г. совнаркомом признается независимость советской республики Латвии и отдельно Литовской советской Республики, а 23 декабря принимается постановление ВЦИК о признании независимости советских республик Эстляндии, Литвы и Латвии, причем подчеркивалось, что «создается свободный, добровольный и нерушимый союз трудящихся всех наций, населяющих территорию бывшей Российской империи». И при этом высказывается готовность РСФСР оказывать необходимую помощь трудовым классам Эстляндии, Латвии, Литвы, а также Украины «в их борьбе против строя эксплуатации и угнетения и в защите их свободы и независимости от попыток иностранных завоеваний».[118] В Латвии первый раз Советская власть, как и в Эстонии, победила еще осенью 1917 г. и в литературе не без основания Исполнительный комитет Совета Латвии (Исколат) называют первым фактическим советским правительством Латвии.[119] Так что и здесь также имелись советские традиции еще с 1917 г.

4 января 1919 г. было принято «Обращение Советов Латвии к правительству и народу РСФСР», где содержалась просьба к Советской России об оказании моральной и материальной помощи Латвии, а 8 января того же года принимается «Декрет советского правительства Латвии о вступлении в силу декретов РСФСР». В этом декрете подчеркивалось, что с отменой Брест-Литовского мирного договора Латвия снова стала считаться составной частью России до обнародования 24 декабря 1918 г. декрета о признании независимости Советской Республики Латвии. В связи с этим латвийское советское правительство постановило признать действующими на территории Латвии все изданные до 25 декабря 1918 г. правительством РСФСР декреты, за исключением тех, которые будут отменены или изменены советским правительством Латвии специальными постановлениями.[120] Подобное постановление было принято несколько позднее, 10 января 1919 г. также и временным рабоче-крестьянским правительством Белоруссии применительно к тем территориям, которые оно контролировало.[121]