Черновая редакция

Я думаю, вы [Далее было: несколько] изумляетесь, Павел Воинович, моему молчанию и почему я не писал к вам ничего из Петербурга о вашем деле [Вы, я думаю, [несколько изумлены], любезный Павел Воинович, тем, что я не писал к вам до сих пор ничего о вашем деле. ] и о следствиях, [об успехах] которые имел мой разговор [Далее приписано: который я] с Дм<итрием>Ег<оровичем>Бенардаки. [Далее было: с которым я бы желал от всей души, чтобы вы сошлись] Мне хотелось прежде обдумать и сообразить всё. [а. Причина замедления, что во-первых нужно обдумать и сообразить прежде б. Причина замедления <в>недостатке времени во время моего доселе беспрерывного движения и в необходимости обдумать и сообразить всё. ] Теперь я на месте и пишу к вам из Гастейна. [Далее начато: а. и потом<у>написать к б. Теперь я остановил<ся>]

Вы знаете уже причины, почему я хлопочу о вас. [Вы знаете, что я к вам испол<нен>] Я хлопочу о вас не потому, что вы мне дороги по дружественным отно<шениям>и прекрасным качествам души вашей, [не по тому поводу, что вы мне дороги по вашей душе и прекрасным ее качествам, но потому] но потому что вы кроме того владеете [Вы владеете] знаньями и качествами и познанием света и людей, ясным умом и верным взглядом, достоинствами, которые должны быть непременно употреблены, и я бы почел за грех, если бы не способствовал к тому, [и клянусь, я почел бы грехом, если бы со своей стороны не употребил всех сил моих к тому] хотя бы вы даже не были близким моим приятелем и не имели никаких личных отношений со мною.

Я думал давно<?>о вашей участи и <о>том, каким образом дать ход [дать <1 нрзб>] вашим способностям, и положение <ваше>занимало меня сильно, хотя я об этом не говорил вам. Жизнь ваша протекла шумно, разгульно, бешено, как веселилась прежде наша молодеж<ь>, и в свете осталось за вами название [и в свете вы остались все еще пове<сой>] повесы. [Далее было: Нет нужды] Свет остается долго [проч<но>] при своем раз установленном мнении, нет нужды, что у повесы была великая душа, что благородные движения сверкали среди беспутной жизни, что ни одного бесчестного дела не проявил повеса, что ныне умудрен, что в истинной вере приобрел себе твердого вожатая. Свет не видит этого и обыкновенно продолжает свое. Вот вследствие чего вам закрыты все пути <к>казенной должности. И вот почему я остановился на мнении избрать вам частную<?>должность, [Вместо этого было: Но этих искр не могут видеть многие, не могут почтить ничтожные человека дружбою своею. Навеки название пустого человека остается <за>вами [без чинов на приобретение] и пути к службе все закрыты, а [учиться] сначала вам начинать нельзя. Я думаю, что нашел должность] для которой не требуется чинов и звания. У дельных и степенных людей в памяти ваша жизнь, и они не могут понять вас. Вот почему я предложил вам <поговорить с Бенардаки>. Знакомство мое с ним началось не так давно, но бог одарил меня [Далее начато: а. перв<ым>б. важн<ым>] способностью понимать и узнавать людей. [даром, за который день и ночь воссылаю ему молитвы, даром слышать и узнавать людей <2 нрзб.>] Половина жизни моей протекла, и я до сих пор еще не обманывался ни в одном человеке, начиная с лет ребячества и юности. Я с первых разговоров с ним уже увидел человека, владеющего [имеющего] верным пониманием вещей, [верным взглядом на вещи] истинной [искренной] мудростью, которая дается умному человеку [дается человеку] только [только тогда, когда глубоко] раз<нос>торонним обращением с людьми различных характеров и сословий.

Я ему рассказал всё откровенно, не скрывая ничего, [ничего из вашей. Далее начато: что] рассказал, что вы промотали всё свое именье, что провели шумно и безрасчетно вашу молодость, что были в обществе знатных повес, что были в обществе игроков, но среди всего не потерялись душою, сохранили благородные движения души, умели заслужить невольное уважение достойных <и>умных людей, дружбу Пушкина, которую он питал <к>вам преимущественно пред всеми до конца своей жизни, [сохранить до конца жизни дружбу Пушкина] сохранили доброе сердце, приобрели познание людей и света. И будучи низринуты в несчастие и бедность, [Далее начато: от] в обстоятельства, от которых пошла <бы>кругом голова у другого, вы не вдались в отчаяние, [в несчастие] не прибегнули ни к одному бесчестному средству, не вдались ни в один порок, в которые способен вдаться русский, приведенный в отчаяние, но с чудным терпен<ием>умели нести крест, благословляя имя божие и становясь выше и выше христианином в душе, [а. умели терпеть и имели высшую веру б. показали изумительную покорность в<оле>провидения и умели сохранять <?>эту христианскую веру и благословлять все несчастия и стали глубоким в душе христианином] который в бедах тверже и сильней [и совершен<ней>] становится по мере того, как несчастнее и тяжелее становится участь его. [чем немощи сильнее и тягостнее несчастия]

И в заключение слов моих я сказал, что если ему нужен честнейший [истинно честнейший] и благороднейший человек во всех <отношениях>, то никого другого он не может употребить, по моему мнению, с такою пользою, как вас. Он слушал меня со вниманием, [Далее было: и сделал] и по окончании [Далее начато: моих] сделал предложение, которого я вовсе не ожидал, именно предложил быть воспитателем его сына. Я, [Я отвечал] зная, что вы никогда не имели в виду подобного места и не готовили себя совершенно, что в свете обыкновенно [зная, что обыкновенно требуется светом с людей] берут на эти места [требуется на эти места педагог<ические>, что] молодежь вроде или студента, или семинариста, [или семинариста, или студента, только начинающего] знакомого с наукою и школою, а не со светом, которому нужно в надежде будущих выгод взять это место как временное <из->за куска хлеба, [определяющегося из-за куска хлеба в надежде будущих других подвигов] я уже готовил, чем ему вашими устами произнести отказ. [Далее было: Но несколько [слов, сказ<анных>] мыслей и мнений своих, которые [им] тут же сказал <он>об воспитании, так были справедливы и во многом так согласны с моими, что я получил к нему с [этой минуты] этих пор еще больше уважения и вслед за ним делаю сам] Но несколько слов, которые он тут же произнес, показали [открыли] мне вдруг его образ мыслей насчет воспитан<ия>, и я должен сказать откровенно, что уваженье мое к нему возросло с тех пор еще больше. В словах его и в самом голосе, с которым он произнес эти слова, был слышен отец, глубоко понимающий всю важность воспитания, высокого воспитания души, а не наружного блестящего воспитания, о котором заботятся ныне почти все. И <я вам>вслед за ним делаю сам то же от себя предложение, быть воспитателем его <сына>. Обязанность слишком трудная, слишком требующая глубокого размышления? Размыслите строго, вообразите себя, всю жизнь свою. Но вот почему я требую, вот вследствие каких качеств.