– Да ты че? – Бика придвинулся ближе. – Расскажи.

– Хорошего мало… – Джон затушил сигарету.- Лучше хорошего плана ничего нет. – Засмеялся и спросил. – Что Бика, может еще один косяк приговорим?

"Логарифмом данного числа по данному основанию называется показатель степени, в который надо возвести основание, чтобы получить данное число".

Прошло больше месяца с начала нового учебного года и приближалась моя очередь отвечать у доски. Андрей Георгиевич Шамордин наш классный руководитель. Ведет алгебру и тригонометрию. Пылкий мужчина за пятьдесят. Имеет орден Ленина, получил осколочное ранение в голову на войне.

Школьники звали его Андрюшей. Создавалось впечатление, что

Андрюша кроме алгебры и тригонометрии ни о чем и не думает – по коридору Шамордин ходил погруженный в себя.

Неопрошенными у доски осталось три-четыре человека. В любой момент Андрюша мог, пошарив по журнальному списку, остановиться на моей фамилии. А что я? После Нины Васильевны в математике у меня образовался двухгодичный пробел.

Неожиданно на помощь пришли китайцы с американцами.

По пятницам в школе политинфомация. На освещение международного положения отводится не более пяти минут.

"В Пекине продолжаются демонстрации хунвэйбинов и цзаофаней у советского посольства. Оголтелая, а по другому ее и не назовешь, антисоветсткая пропаганда маоистского руководства приносит горькие плоды… Провал на практике теории большого скачка вынуждает маоистов изворачиваться, сваливать с больной головы на здоровую…

ЦК КПСС и Советское правительство, проявляя выдержку и терпение, неоднократно указывало и указывает руководству Китайской Народной республик на то, какие может иметь последствия дальнейшее ухудшение советстко-китайских отношений. Возникает естественный вопрос: "Кому это на руку?".

Позавчера замминистра иностранных дел СССР вызвал чрезвычайного и полномочного посла КНР в Советском Союзе и передал ноту Советского правительства по поводу недавнего инцидента, имевшего место в порту

Дальний…".

Я посмотрел на Андрея Георгиевича. Классный руководитель сидел на первой парте в третьем ряду и внимательно слушал. Как слушали и одноклассники. Не прерывает. Значит, пять минут еще не истекли.

Я продолжал.

"Истребители-бомбардировщики "Скайхок", "Фантом", "Стандерчиф", размещенные на авианосцах в Тонкинском заливе, бомбардировщики В-52, базирующиеся в Таиланде и на острове Гуам, в минувшую субботу нанесли самый мощный со времен начала вьетнамской войны удар по

Ханою…

Администрация Джонсона в лице министра обороны Макнамары утверждает, что бомбежке подверглись сугубо военные объекты…Наглая ложь используется агрессором как прикрытие и оправдание дальнейшей эскалации войны в Индокитае…".

Я тарахтел и уже не думал о лимите. Прошло еще какое-то время, я нехотя опомнился и посмотрел на Шамордина. Андрюша, подперев ладонью подбородок, продолжал слушать внимательно и с искренним интересом.

– У тебя все?

– А что, можно еще?

– Можно. – сказал Андрей Георгиевич и даже не взглянул на часы.

Пацаны оживились. Бика крикнул: "Бек! Шпарь дальше!".

"Перейдем к наболевшим проблемам Мирового Коммунистического и

Рабочего движения. Перед лицом нарастания угрозы миру со стороны международного империализма странной, если не сказать больше, выглядит позиция некоторых самозванных теоретиков научного коммунизма. Член Политбюро Компартии Австрии Фишер и небезызвестный

Гароди безответственными рассуждениями о реализме без берегов объективно льют воду на мельницу поджигателей Третьей мировой войны.

…Что касается нашей позиции… Что мы можем противопоставить ревизионистам и прочим ренегатам всех мастей? Пора, давно пора переходить от тактики сплочения рядов Коммунистического и Рабочего движения к наступательным действиям.

Пустые теоретизирования досужих обществоведов на фоне современных реалий способны пагубным образом сказаться на судьбах мира.

Надо решительно посмотреть правде в глаза. Сегодня, сейчас.

Завтра может быть уже поздно. Время не ждет!

Все".

– Все? – переспросил Андрюша. – Садись на место.

Шамордин присел за стол. Раскрыл журнал и что-то записал.

Прозвенел звонок. Бика пнул меня ногой под партой: "Ох, и заливаешь…Ты че, специально какие-то брошюрки заучиваешь?".

Что такое Золотой век, которым заколебал нас Ситка?

Что такое Золотой век брат толком не мог объяснить. Из сказанного им вытекало только то, что тема Золотого века неотрывна от Америки.

Там, в Штатах всем нам и суждено было, по словам Ситки Чарли, вкусить счастья от щедрот общества свободного духа. В неясном понимании Ситки Золотой век – великое будущее, которое было не за горами, и прообраз которого олицетворяла Америка.

Ситка чеканил Роберта Рождественского

Курите сигареты "Пакстон"!

Пей грейпфрутовый сок!

На поворотах скорость

За девяносто миль,

Останавливается, рыча:

Куда заехала русская сволочь?

Что тебе надо в Ю Эс А?

Кроме того, что Ситка не мог связно растолковать, что такое

Золотой век, не мог он объяснить нам еще одной вещи.

Он говорил: "Я – сын бога".

А мы ему: "Почему тогда бог не вылечит тебя?".

Вопрос не ставил Ситку Чарли в тупик. Брат смеялся, говорил, что мы ужасно глупые и что вопрос его выздоровления не столь уж актуален, чтобы останавливаться на нем незаслуженно долго.

Актуальными для Ситки были немочки, еще лучше – чистокровные ариечки.

За неимением поблизости немочек, и уж тем более, чистокровных ариечек, онанировал Ситка Чарли на маму Женьки Макарона и на матушкиных подруг.

– Кого сегодня дрючил? – спрашивал Шеф. – Немочку?

– Нет. Тетю Раю.

Доктор целиком и полностью разделял и поддерживал проарийскую направленность Ситки и кричал: "Пори их как врагов народа!".

Осенней ночью Доктор привел для него чувиху. Не немочку, но вполне пригодную для утраты невинности. Доктор позвал Ситку из столовой в детскую. Ситка долго рядился, расспрашивал кадруху.

Кончилось тем, что шадра пошла в ванную и с пьяных глаз на обратном пути забрела в спальню родителей.

Крик. Включили свет.

Посреди спальни стояла девушка в рубашке без трусов. В спальню влетел Доктор, врезал ей по шее и потащил в детскую.

Женщины. Первопричинный грипп мама уже не вспоминала и говорила, что Ситка болеет из-за женщин.

Ситка Чарли сказал матушке, что в женском отделении психбольницы есть девушка. С ней у него договоренность. Мама разрешила привести ее домой. Пробыл в столовой с девушкой Ситка час с небольшим.

После кадрухи из женского отделения близость с женщиной потеряла таинственность и упала в реальной цене. Мысленное познание женщины прочно утвердилось в нем как главное оружие прорыва из сталинградского кольца на пути в Америку.

Джон выиграл в очко у Ивана Атилова пятьдесят рублей. Играли они на чердаке дома Ивана. Джон собрался сваливать с выигрышем, но Иван не выдержал и схватился с ним. Драки не было, шла борьба за деньги.

Джон отбросил Атилова и спускался с чердака как навстречу ему отец

Ивана: "Отдай деньги!".

Отец Ивана Духан Атилов до войны избирался первым секретарем

Союза писателей Казахстана, позже работал главным редактором издательства. Написал немало книг. Помимо прочего он еще и родственник Президента республиканской Академии наук Чокина.

Детей у Духана пятеро и все сыновья. Старший Ревель пошел по отцовским стопам, писал стихи, учился во ВГИКе. Иван шел за ним.

Были еще братья Май, Ес и Икошка.

Жила семья Атиловых неподалеку, в косых домах. Иван и Ревель редко заглядывали к нам во двор. Из Атиловых более всех крутился среди наших пацанов предпоследний из братьев Ес.

Симпатичный, стеснительный пацаненок дружил с нашим Зайкой, сыном узбека Эмина. Ес покуривал, сидел вечерами на скамейке и слушал разговоры старших.

Ревель писал неплохие стихи. Дошло до того, что они понравились крупному московскому поэту, который хлопотал об издании сборника