Но некогда было тратить время на бесплодное созерцание. Надвигался следующий этап борьбы за целость корабля, который нуждался в объединенных усилиях всех, кто еще хотел жить и бороться с судьбой. Надо было срочно готовиться к встрече штормовой ночи. Я со старшим офицером, трюмным механиком и старшим артиллеристом спустился в батарейную палубу, от непроницаемости бортов которой прежде всего зависело наше благополучие. Надо было еще раз самым внимательным образом проверить внутренние подкрепления всех портов 75-миллиметровых орудий, в которые регулярно несколько раз в минуту ударял могучий водяной таран. Из бревен, досок и клиньев были устроены в батарее упоры, в ход пущены даже все вымбовки шпиля.[17]

Отливные турбонасосы во всех отсеках были наготове. Офицеры перешли обедать и ужинать в адмиральскую столовую на верхней палубе, так как в кают-компанию непрерывно попадала вода через просветы вокруг вращающейся части башен, которые не были заблаговременно до шторма закрыты мамеринцами, а теперь, при ежеминутном попадании волны на палубу, проникнуть на ют было уже поздно. По всем каютам батарейной палубы плескалась вода. По полу плавали мелкие предметы.

К полуночи шторм начал постепенно стихать. Хотя океан продолжал реветь и корабль еще содрогался под тяжелыми ударами волн, но уже было заметно, что ураган выдыхается. Командир на мостике вздохнул спокойнее, а свободные от вахты офицеры стали расходиться по каютам, чтобы отдохнуть после дневного напряжения.

Сегодня с утра только изредка особо крупные зыбины взметаются на ют и срезы броненосца, демонстрируя последние вспышки бессильной ярости шторма.

Эскадра с честью выдержала штормовое крещение в океане.

На наше счастье в критический момент ни один корабль не сдал и не имел никаких аварий с рулем и машинами, кроме отбившейся «Малайи».

За вчерашний день на «Орле» с юта смыло за борт не менее 20 тонн угля, сложенного открытым штабелем. Потеряли: «Суворов» — гребной катер и «Аврора» — вельбот.

Отделившийся от эскадры перед наступлением ночи и ушедший вперед «Роланд» на утро снова присоединился и занял свое место в строю.

Задержка эскадры в водах Мадагаскара

Глава XXII. Надежды и сомнения

10 декабря. Сегодня день прошел спокойно. Но «Малайи» до сих пор нет. Ночью, несмотря на шторм, с ней удавалось переговариваться прожекторами по азбуке Морзе.

Хотя видимый с мостика горизонт не превосходит 7–8 миль, но, направляя луч по облакам снизу, можно вести переговоры миль на 60. До восьми вечера на запрос о ее состоянии «Малайя» ответила: «Положение без перемен». Но когда к полуночи ветер немного ослабел, ей удалось исправить повреждения и она стала следовать за эскадрой.

Утром с «Суворова» был получен длинный приказ, дававший точные инструкции, как устраивать подкрепления орудийных портов батареи и кормовых казематов. Далее предписывалось подготовиться к предстоящей погрузке на Мадагаскаре для перехода Индийским океаном.

У нас на «Орле» была надежда, что, ввиду возможной близости неприятеля, мы будем, наконец, избавлены от чрезмерной угольной перегрузки. Теперь выясняется, что адмирал готовится, не теряя времени, перерезать Индийский океан, для чего требуется принять на следующий переход 2500 тонн. При такой перегрузке водоизмещение броненосца дойдет до 16800 тонн, т. е. будет на 25% более проектного. Это уже выходит за все мыслимые пределы. В таком состоянии корабли не могут идти в бой. Адмирал, конечно, это понимает, но если идет на такие меры, то, значит, не видит другого выхода и уверен в благоприятной погоде при переходе через Индийский океан, а появления серьезного противника в этих водах он не опасается.

Задачи, стоящие перед эскадрой, требуют отчаянного риска. Опасность столь чрезмерной перегрузки броненосцев заключается в том, что их батарейные палубы будут возвышаться над водой всего на 3 фута, а на них нет никаких непроницаемых переборок, кроме одной в самом носу, на 13-м шпангоуте.

Механики, артиллеристы и минеры надеялись воспользоваться стоянкой на Мадагаскаре, чтобы привести в боевую исправность все механизмы после страшного каменноугольного периода похода. Теперь приходится опасаться, что впереди предстоят еще большие трудности. Между тем только на Мадагаскаре после соединения эскадр и отрядов представится последняя возможность восполнить пробелы боевой подготовки и пройти необходимое обучение артиллерийской стрельбе, маневрированию и совместным эволюциям.

До сих пор трудности похода целиком поглощали все силы и время личного состава, а для наиболее важного дела — боевой подготовки — не оставалось никаких возможностей.

Вчера пересекли меридиан Петербурга, находясь в южном полушарии. До прихода на стоянку еще остается шесть суток. С нетерпением ждем первой почты из России. Там же получим, наконец, и новости с театра войны. На Родине готовятся встречать рождество. Если позволят обстоятельства, то мы собираемся устроить на корабле спектакль для команды. Организатором этого дела является Гирс. Он уже занят подбором пьесы и актеров из состава корабля.

11 декабря. Погода снова балует нас. Мы еще не вступили в тропический пояс и не пересекли тропика Козерога в южном полушарии. Пока не жарко, но солнце светит ярко, бегут игривые облачка, океан нежится и отдыхает после безумной растраты своих сил. Весь наш дальнейший путь от Мадагаскара до границ Тихого океана будем идти в области тропиков.

Можно предполагать, что придется так же мучиться от жары, как на переходе от Дакара до Габуна в Атлантическом океане. Но зато грязнее станет еще во много раз. Чтобы разместить на наших броненосцах предписанные адмиралом 2500 тонн угля, придется засыпать даже помещение кают-компании. Уголь из нее надо будет таскать в мешках по батарейной палубе мимо кают, следовательно, избавиться от угольной пыли не будет никакой возможности.

Идем без серьезных аварий. Только сегодня на «Орле» произошло небольшое замешательство из-за лопнувшего водомерного стекла у сепаратора рулевой машины. Паром заполнило все рулевое отделение. Машинисты вылезли из помещения наверх, и корабль на минуту вышел из строя.

Прапорщик Титов помещен в отдельной каюте при лазарете, за ним неотлучно наблюдает санитар. Его помешательство окончательно определилось. Приходится даже прибегать к смирительной рубашке, когда он начинает буйствовать. Врачам и всему медицинскому персоналу он причиняет массу хлопот и неприятностей.

12 декабря. С норд-оста задул встречный и довольно устойчивый ветер. Теперь волна поддает нам на полубак. Можно ожидать встречного шторма. Уже вчера океан снова покрылся вспененными валами. Но теперь состояние кораблей эскадры значительно улучшилось, так как добавочный уголь выбран из всех судовых помещений и уже приходится расходовать уголь из верхних запасных ям. К приходу на Мадагаскар останутся полными все нижние ямы, вмещающие 700 тонн.

Вчера неожиданно стала отставать «Камчатка». Немедленно завязался диалог между ней и адмиралом в обычном для Рожественского стиле. «Камчатка» пробует оправдываться тем, что в ямах оказался плохой уголь, при котором, несмотря на все усилия кочегаров, не удается поддержать в котлах давление выше 80 фунтов, тогда как требуется иметь нормальное давление 180 фунтов. Адмирал отвечает, что надо учить кочегаров топить котлы и таким углем, так как именно этот сорт угля будет доставляться и дальше.

Флагманский механик Обнорский получает приказ немедленно отправиться с «Александра» на «Камчатку» и произвести дознание, а завтра уже назначается следствие по поводу злонамеренных задержек всей эскадры транспортом «Камчатка». «Камчатка» продолжает настаивать на своем и спрашивает разрешения выбросить 150 тонн плохого угля, чтобы докопаться далее до хорошего, сохранившегося от предшествующей приемки. На это следует сигнал адмирала: «Позволяю выкинуть за борт только злоумышленника».