Руководство Белоруссии крайне заинтересовано в получении по приемлемым ценам российских энергоресурсов, доходах от их транзита в Европу и экспорта части продуктов переработки. Все это – критически важные условия функционирования белорусской экономики. Например, первоначальный резкий пересмотр цен на российский газ в 2004 году повлек за собой, по подсчетам белорусского правительства, дополнительные затраты в сумме около 250 миллионов долларов. Это автоматически привело к сокращению налоговых поступлений в национальный бюджет на 30 % и значительному увеличению дефицита внешнеторгового баланса Белоруссии. В дальнейшем эти потери намного возросли.

Новая газовая политика России, встреченная официальным Минском в штыки, в совокупности стала обходиться республике в 2004–2006 годах примерно в 750 миллионов долларов в год (сюда включаются прямые потери бюджета и необходимые издержки, связанные с переориентацией финансовых источников на осуществление тех проектов, которые финансировались за счет дешевого газа). Так называемая эпоха газовых войн союзников, которая началась в июле 2003 года и пока, по нашим наблюдениям, далека от завершения, еще раз продемонстрировала критическую зависимость ТЭКа Белоруссии от Москвы, «слабое звено» республики в системе национальной экономической безопасности. И даже повышение транзитных тарифов за прокачку нефти (с 0,58 до 0,89 доллара за тонну нефти на расстояние 100 километров) и газа (с 0,55 до 1,09 доллара за тысячу кубов газа (как для Украины) по белорусской территории – было явно недостаточно для компенсации затрат на закупку газа по новой цене. Поэтому Россия в то время согласилась выделить Минску кредит в 200 миллионов долларов для оплаты подорожавшего газа. Тем самым Москва, проявив дальновидность в отношении Минска, вновь поддержала жизнеспособность белорусской экономики и выполнила союзнические обязательства уже в новых рыночных условиях.

В начале 2007 года Белоруссия обратилась к России с просьбой о предоставлении нового кредита в размере 1,5 миллиарда долларов, чтобы рассчитаться с «Газпромом». Однако российское руководство откликнулось на просьбу союзника только через год – 14 декабря 2007 года во время заседания Высшего Государственного Совета Союзного государства в Минске.

В конце 2005 – начале 2006 годов «Газпром» начал пиар-кампанию по подготовке стран СНГ и Прибалтики к повышению оптовых цен на поставляемый им из России природный газ. Эта кампания развернулась после того, как 9 декабря 2005 года Государственная Дума приняла в третьем и окончательном чтении закон "О внесении изменения в статью 15 Федерального закона «О газоснабжении в Российской Федерации» с целью либерализации рынка акций «Газпрома». Данный закон был принят с помощью «контрольного пакета» депутатских голосов фракции «Единая Россия» и при поддержке депутатов от ЛДПР на основе двух ключевых аргументов. Первый аргумент не вызывает сомнения. Он утверждает необходимость курса на консолидацию контрольного пакета акций в руках государства (до 50 % обыкновенных акций плюс одна акция). Второй аргумент сводится к тому, что «Газпром» реально недооценен по стоимости мировым сообществом. Поэтому необходимо открыть рынок его акций для иностранных инвесторов, чтобы таким образом повысить капитализацию газовой компании. В связи с этим новый закон снимал ограничение в 20 % предельной доли акций, которая может принадлежать иностранным гражданам или организациям, а также частным лицам и устанавливал новый предел владения акциями для иностранцев и частных лиц – 50 % обыкновенных акций минус одна акция.

Либерализация рынка акций «Газпрома» по данному варианту вызвала резкую негативную оценку у многих российских экспертов, стоящих на позициях приоритета национальных государственных интересов. Ведь, хотя контрольный пакет акций «Газпрома» остается в руках государства, новый закон создает возможность получения иностранными компаниями блокирующего пакета акций (в соответствии с акционерным правом – это обычно 25 % акций плюс одна голосующая акция), что будет накладывать определенные ограничения на выработку и проведение политики правлением «Газпрома», прежде всего, стратегического характера. Так, частные акционеры могут и не согласиться с политикой главного акционера – государства – при формировании ценообразования на внешних рынках и уж точно будут тормозить с помощью блокирующего пакета акций стремление России использовать «Газпром» в качестве геополитического орудия в проведении своей внешней политики. Например, при попытке Москвы заставить недружественный режим Ющенко в Киеве платить за газ по мировым ценам, чтобы заблокировать постоянный шантаж последнего по вопросу пребывания российского Черноморского флота в Севастополе или, наоборот, в случае оказания экономической помощи Минску в виде дешевого газа – как главному стратегическому союзнику России.

Такие прогнозы полностью оправдались уже в 2006 году во время «газовой войны», как говорили шутники, на «Первом Украинском и Втором Белорусском фронтах». Фаза обострения обозначилась 10 ноября 2007 года, когда Лукашенко приехал в Москву на встречу с Путиным, чтобы лично с ним договориться о газовой цене для Белоруссии. Однако российский президент, как и в случае с Украиной, «перевел стрелки» по решению данного вопроса на руководство «Газпрома». В результатах многоходовок, во многом непонятных не только экспертам-специалистам, но и даже депутатам Государственной Думы, Украина выторговала у «Газпрома» поставки природного газа с 1 января 2007 года по цене 135 долларов, а Белоруссия стала получать по 100 долларов за тысячу кубов. Россия обязалась платить за транзит своего природного газа по территориям двух стран по 1,45 долларов за тысячу кубов на расстояние 100 километров.

Как известно, в тот период времени «Газпром» согласился на установление самой низкой газовой цены в СНГ для Белоруссии в обмен на согласие последней продать 50 % акций «Белтрансгаза», который стороны, как уже упоминалось выше, оценили, в конечном итоге, в 5 миллиардов долларов.