Сила веры

Однажды поздним вечером в одном из домов, стоящих на окраине города, вспыхнул пожар. Вся семья — отец, мать и дети, потрясенные происходящим, — выбежали на улицу и смотрели на разгорающийся огонь. И вдруг они обнаружили, что среди них нет самого младшего члена семьи — пятилетнего сынишки. Скорее всего, он, испугавшись пламени и дыма, вместо того, чтобы спуститься вниз, взобрался по лестнице на самый верх.

Нельзя было уже и мечтать найти его. Неожиданно открылось окно, и в нем появилось искаженное страхом лицо ребенка. Отец в отчаянии закричал:

— Прыгай!

Малыш, видя перед собой только клубы дыма и языки пламени, крикнул:

— Папа, я тебя не вижу!

— Зато я тебя вижу, не бойся, прыгай сейчас же! Мальчик, набравшись мужества, прыгнул —

и оказался прямо в объятиях отца.

СУХИЕ ЛИСТЬЯ.

О смысле Жизни и смерти

История человеческой жизни

Некогда в Китае жил один император. Он был молод и любознателен, считал себя очень ученым человеком, да, пожалуй, и был таким. За всю свою недлинную жизнь он успел перечитать множество книг и изучить множество наук, но ему все казалось мало и хотелось узнать еще больше.

Часами молодой император бродил по дворцовой библиотеке, разглядывая бесконечные ряды книг и сознавая, что за всю свою жизнь он не сможет их все прочитать.

Как-то раз он позвал придворного мудреца и дал ему задание изложить в манускриптах всю историю человечества. Долго трудился мудрец. Прошли годы и десятилетия и вот наконец, слуги внесли в библиотеку пятьсот томов, в которых содержалась вся история человечества. И хотя император был уже не молод, тяга к знаниям не покинула его. Но и в этот раз он понял, что не может тратить оставшиеся годы на прочтение этих пятисот томов. Тогда император попросил историка сократить повествование, оставив только самое важное.

...Проходили годы, мудрец трудился не покладая рук, и наконец слуги принесли императору пятьдесят томов уже сокращенной истории человечества. К этому времени император стал уже совсем пожилым человеком, и опять он понял, что ему не успеть прочитать даже эти пятьдесят томов.

И снова он попросил мудреца сократить содержание книг, оставив только самое главное.

И мудрец продолжил свои труды. Спустя некоторое время он сумел свести всю историю в единственную книгу. Ее торжественно внесли императору, но тот даже не смог сам раскрыть ее — настолько он одряхлел.

Находясь уже на смертном ложе, он попросил историка, не откладывая ни единой минуты, выразить все еще короче. Мудрец написал на обрывке всего лишь одну фразу: «Человек рождается, страдает и умирает»...

Притча о кресте

Решил как-то один человек, что у него слишком тяжелая судьба. И обратился он к Господу с такой просьбой:

— Спаситель, мой крест слишком тяжел и я не могу его нести. У всех людей, которых я знаю, кресты гораздо легче. Не мог бы ты заменить мой крест на более легкий?

И сказал Бог:

— Хорошо, я приглашаю тебя в мое хранилище крестов — выбери себе тот, который тебе самому понравится.

Пришел человек в хранилище и стал подбирать себе крест: он примерял на себя все кресты, и все ему казались слишком тяжелыми. Перемеряя все кресты, заметил он у самого выхода крест, который показался ему легче других, и сказал Господу:

— Позволь мне взять этот. И Бог сказал:

— Так ведь это твой собственный крест, который ты оставил в дверях, чтобы примерить остальные!

Беседа двух мудрецов

Однажды Конфуций захотел повидаться с Лао-цзы, он отправился к нему, предвкушая глубокомысленный разговор о высших ценностях. Конфуций был намного старше Лао-цзы и, разумеется, рассчитывал, что тот будет вести себя по отношению к нему с должным почтением.

И вот Конфуций вошел в комнату, где в молчании пребывал Лао-цзы. Но тот даже не шелохнулся, не встал навстречу знаменитому мудрецу и, вообще, казалось бы, не обратил на него особого внимания. Лао-цзы даже не предложил Конфуцию сесть!

Разумеется, высокий гость был весьма раздосадован таким приемом. С негодованием он спросил:

— Вы что, не признаете правил хорошего тона? Лао-цзы ответил:

— Если вам хочется сесть, садитесь, если вам хочется стоять — стойте. Я не вправе указывать

вам на то, что делать. Я не вмешиваюсь в чужую жизнь. Вы свободный человек, но и я — свободный человек.

Конфуций был потрясен. Он пытался завести разговор о «высоком» в человеке, но Лао-цзы лишь рассмеялся и сказал:

— Я никогда не видел что-либо «высшее» или «низшее». Человек есть человек, точно так же как деревья есть деревья. Все участвуют в одном и том же существовании. Нет никого, кто был бы выше или ниже. Все это бессмыслица!

Тогда Конфуций спросил:

— Что происходит с человеком после смерти? Лао-цзы ответил:

— Вы живете, но можете ли вы сказать, что такое жизнь?

Конфуций смутился. Лао-цзы сказал:

— Вы не знаете этой жизни и вместо того, чтобы познавать ее, вы беспокоитесь о той, запредельной.

Крест бедности

Однажды бедному человеку, который всем жаловался на свой крест, на свою бедность, представилось во сне, будто он находится в большой комнате, которая вся уставлена разной величины крестами, и все эти кресты находятся под покрывалами.

Тайный голос говорил бедняку: «Ты жалуешься на свой крест, на свою бедность: выбирай же себе любой другой крест».

И бедняк начал выбирать. Взялся за первый крест, этого не поднял; другой хотя и приподнял, но и он не по силам, — очень тяжел; третий крест и нетяжелым показался ему, но углами своими больно резал плечи.

Так он перебрал все кресты, но ни одного не нашел по своим силам. Оставался в углу еще один крест, которого бедняк не испытывал, потому что этот крест казался ему больше и тяжелее других Приподняв этот крест, бедняк радостно закричал:

— Вот этот крест я возьму на себя: он хотя и велик, но легче других! Сняли покрывало с этого креста, и на нем была надпись: «бедность».

Мудрый старик

Старик вез на своих санях женщину с маленьким ребенком. Начиналось ясное и очень холодное -утро, дорога была засыпана снегом, и сани продвигались медленнее, чем обычно.

Вскоре старик почувствовал, что начинает замерзать. Он посмотрел на своих пассажиров и увидел, что им тоже очень холодно, особенно женщине. Она уже начинала терять сознание, и старик обеспокоился за ее жизнь. Он забрал у женщины ребенка, вытолкнул ее из саней и уехал прочь.

Какое-то время женщина просто стояла и в ужасе глядела вслед саням, уносящим прочь ее ребенка и надежду на спасение. Затем она пустилась бежать по дороге, на бегу она кричала и проклинала жестокого старика.

Когда старик понял, что с ней все в порядке, он остановил лошадь, посадил женщину в сани и сказал ей:

— Теперь все будет хорошо. Я должен был сделать это, иначе бы ты погибла.