Сквозь рощу светлую река

Бежит- плывут в ней облака

В долину, к пойме луговой.

Рододендрона лепестки

Здесь с ветром шепчутся, легки,

Перекликаются с рекой.

Здесь седовласые орлы

Взлетают гордо со скалы

И долго кружат над горой.

Горы щербатится гранит.

Порой с нее скала летит,

Грохочет ужас по лесам -

То ль камни, падая, поют.

А, может, камни слезы льют,

Взывая горько к небесам.

Колючий кустик бедняку

Опора на его веку -

Он и колючке в горе рад.

Поет невесело бедняк,

На нем из войлока армяк

И полон грусти долгий взгляд.

В больших плешинах черный лес.

И взор всевидящий небес

Зверья в лесу не зрит давно.

Вершины в трещинах сплошных.

И щебень, падающий с них,

В ущелье сыпется на дно.

Родные горы слезы льют,

Чужие ветры их секут,

Душа в них' плачет от невзгод -

Который год их грабит враг.

И над моей отчизной мрак -

Который год,

Который год.

В немой досаде снятся сны,

Своим пророчеством страшны -

Укусы ядовитых змей.

И стон больного по утрам -

Вот мой привет родным горам,

Вот песни родине моей.

В оврагах, в рытвинах земля,

Вершины рушатся, пыля.

И мрак, как занавес, повис.

Родимый край, как жить теперь

Среди таких утрат, потерь? 0, разоренный мой Ганис…

ЖИЗНЬ

Жизнь бедняка. как ее ни хвали -

Солью ломоть посыпает.

Жизнь богача, хоть хули не хули

Жирный шашлык уплетает.

Утром богатый, не зная забот,

Сыто за чаем икает…

Ссохлась душа бедняка от невзгод,

Голод водой запивает.

В шубе дородный не мерзнет богач.

Отдыха бедный не знает,

В стылой лачужке пускается вскачь

Бегом себя согревает.

Сытый голодного разве поймет?

Песню хмельной распевает.

В сакле холодной бедняк не поет -

Плач на устах замерзает.

Бедняк судьбе своей не рад -

Он спину гнет в тоске и в боли,

На нем не счесть худых заплат,

Ну, а долгов – еще поболе.

Детишки с голоду молчат.

Жена – в тряпье… Не ходит в гости.

Из дыр залатанных торчат

У бедняка – худые кости.

Горюч и горек жизни срок.

Когда ж, поверженный судьбою,

Лежать он будет, одинок -

Он будет мучим злой молвою…

Ведь даже скалы иногда

Его обиды понимают.

Лишь злые люди никогда

Чужому горю не внимают.

Его лачуга холодна.

В нее швыряют снег метели.

Ему ночами не до сна -

Он стонет горестно в постели.

Готов он голову сложить

За правоту святого дела.

Но не придет никто спросить.

Чем он живет на свете белом.

Ему травы бы накосить,

Играя острою косою -

Коня бы вдоволь накормить,

Чтоб конь расстался с худобою.

Ему б на склоне той горы -

Бороздку, что сбегает к лугу,

Чтоб с самой утренней поры

Шагал он радостно за плугом.

С утра до самой темноты

Слезой горючею повиты

Его крестьянские мечты -

Его бедняцкие молитвы.

Серпом пшеницу бы косил,

В дому бы хлеб водился вольный.

И иноходец бы трусил

Под ним, хозяином довольный.

Звучал бы смех детей в дому,

Жена б не знала слез и боли.

Чтоб не казалась смерть ему

Желаннее батрацкой доли.

Он надрывается в труде.

А богачи хмельной гурьбою,

Его же радуясь беде,

Смеясь, судачат меж собою.

В разгуле пьяном целый день,

Как гусаки они гогочут,

Папахи сдвинув набекрень,

И под гармонику топочут.

ПЛУГ

0, кормилец, крестьянский плуг!

Два вола круторогих рядом.

Ты для пахаря добрый друг

Дело знаешь свое, как надо.

Лемех твой – всех невзгод сильней,

Ручки твердые пахнут потом.

Ну, давай, дорогой, веселей -

Уж такая у нас работа!

В лазури небесной

Гора высока,

Срываются в бездну

Куски ледника.

Окутана мглою,

Саниба не спит.

Скала за скалою

В бездонность летит.

В любую погоду

Мерцает гора,

Но смерти в угоду

Томится батрак.

Встает на рассвете

И до ночи он

За дело в ответе

Принижен, согбен.

Во всем не свободный,

В холодном поту

В постели, голодный,

Плывет в темноту.

Ни дров и ни хлеба,

Пустынно, темно.

Покойникам в склепах

Нет места – давно.

Мой плуг – мой кормилец.

Волами богат1,

И песнь моя в силе,

Послушай-ка, брат.

Мой луг, мое поле,

Гляди-ка, видны.

Душевные боли

Мне жизнью даны.

Смеются: я в слове

Не весел ничуть.

Волы наготове

И долог мой путь.

Март наш горский, все колдуешь

Над просторами зимы…

Ты все злишься, негодуешь,

На тебя в обиде мы.

Не видать небесной глуби,

Снег кружится день-деньской.

Вот один в богатой шубе,

Зябнет на ветру другой.

ДУМА

Если бы жил не средь злобных людей,

Длился бы путь моих, господи, дней.

Горец, ты, мой дорогой,

Будь ты рядом со мной

Каплю за каплею выпили кровь -

Окриком грубым убили любовь.

Брат мой, в печали страна -

Участь у нас одна.

Старость до срока к порогу пришла.

Молодость в бедах сплошных отцвела…

Горец, храни твои дниТы хоть получше живи!

Пожить бы свободным в весеннюю пору

Так, чтобы сердце орлом возносилось,

Чтоб в белой папахе шел весело в гору -

Жизнь чтобы пела вокруг и светилась!

Шагать, подбоченясь, на небо взирая -

Неба весеннего очи сияют,

А горы могучие, горя не зная,

Гордо вершины над миром вздымают…

Но тучи вдруг весь горизонт закрывают.

Небо подолгу льет слезы над нами.

И плачут вершины, и скалы рыдают.

Я безутешными плачу слезами.

Ах, если бы чуть были радостней горы,

Если бы песни в долинах звучали!..

Как черными тучами горы – так горем

Головы наши повиты в печали.

Блажен, кто сумел свои чувства

Облечь на наречьи отцов.

Как шелк, глубоко и искусно

Звучат переливы их слов.

0, если бы над Ирыстоном

Надежное солнце взошло

И жизнь осетина не сонно,

– Сияла бы ярко, светло.

0, если б, как братья, мы вместе

Приветили дружный рассвет,

И шла бы дорогою чести

К сверканию будущих лет.

0, если б с разбуженных склонов

Услышали песнь пастухов,

В которой и муки, и стоны

Страны нашей лучших сынов.

0, если б их голос победный

И полный дерзанья и сил

Все радости, муки и беды

По нашим горам разносил.

0, если б народ наш душевный

Ценил красоту своих гор.

Тогда бы и ветер напевный

Лечил и сердца, и простор.