– Расскажи лучше ты ей, – пробормотал Дьюард. Леко улыбнулся.
– Мартина! Помнишь ее? Большущие черные глаза, розовые щеки и тоненькая стройная фигурка. Ей было пятнадцать, и она только обнаружила в себе женщину. Девчонка вбила себе в голову, что влюбилась в одного из моих офицеров. Разумеется, тот не был против такого союза – вы знаете, как случаются такие вещи – и девочка из-за него покинула дом своих родителей. Некоторым женщинам я позволяю следовать за офицерами, но здесь был совсем другой случай.
– А причем здесь Адам? – не вытерпела Каролина.
– Ах, да! Мы были на марше, вы понимаете? Прошло два дня, как мы покинули Мадрид, когда я обнаружил, что Мартина с нами. У меня не было свободного человека, который мог бы проводить ее домой, да и она бы все равно отказалась. Теперь вы понимаете, как я обрадовался, когда встретил Адама?
– В первый раз?
– Нет. Я бы не стал просить незнакомца о такой услуге.
– Странно, что люди, воюющие на фронтах подлой и кровавой войны по разные стороны, смогли стать такими хорошими друзьями.
– Ничего странного, мадам Раули. Такое случается на войне. Невольно учишься понимать и уважать своего врага.
– И что же ваш враг сделал для вас?
– Убедил Мартину покинуть своего ненаглядного офицера. Кстати, как тебе это удалось, Адам?
– Я сказал ей, что у него оспа и жена. С оспой она была готова примириться, но с женой – не смогла.
Леко засмеялся.
– А затем ты отвез ее домой.
– Дальнейшее было тоже не таким простым делом. Семья Мартины не желала ее возвращения. – Дьюард допил свой кофе. – Два дня я путешествовал с истерическим ребенком, Роберт. И сочинил такую историю, что даже ее отец проглотил эту сказку, как миленький. Наплел что-то там о заложнице и выкупе. В общем, папаша не стал убиваться по утраченной невинности дочери, когда узнал, что мог лишиться из-за нее своего состояния. – Он покачал головой. – Это была сама трудная миссия в моей жизни.
– А затем последовало письмо с моей благодарностью. – Леко перевел взгляд на Каролину. – Вы сомневаетесь, мадам? Поверьте, что война – это нечто большее, чем просто драка двух противоборствующих сторон.
– Да, я понимаю, – отозвалась женщина. – Адам проехал не одну сотню миль по Португалии и Испании, чтобы спасти меня. Это не было военной миссией, хотя я не оказалась бы в Аскуэре, не будь мой муж в армии. Война затрагивает всех, полковник. От нее нельзя спрятаться никому.
– Увы, нет! – с чувством произнес Леко. – Иногда мне кажется, что война – это солдаты на одной стороне и люди, против которых они воюют, на другой стороне. Нет, далеко не все так просто. Англичане против французов. Испанцы против испанцев. Рассказать вам, как мы встретились с Адамом?
– Пожалуйста, – попросила она.
– Так вот. Я находился в… – неважно, место не имеет значения! В общем, у меня было специальное задание, и я был не в мундире, а в гражданской одежде. Из соображений безопасности. Хотя тогда я был моложе и воспринимал жизнь чересчур легкомысленно. Дело происходило в маленькой деревне. И, как часто бывает во время войны, симпатии жителей деревни разделились: одни присоединились к герильерос и ушли в горы, откуда делали вылазки, нападая на наших солдат, а другие стали афранчесадос[5] – те, кто поддерживал короля Жозефа и его французских союзников. В тот день через деревню прошел наш небольшой отряд, и ночью герильерос спустились с гор. Но опоздали – французский отряд уже ушел. И тогда они стали мстить тем, кто симпатизировал французам. Старые счеты, как говорила мне моя подруга Кармен. Это она решила, что мне лучше будет убраться подальше от этих разборок, и спрятала меня в хлеву.
– Кармен? – переспросила Каролина, подумав, что Леко – один из тех, кто всегда легко находит женщин, где бы ни оказался.
– Моя подруга, мадам Раули. Шестидесятилетняя, но сильная, как бык.
– Понятно. – Она смутилась. – А Адам?
– Я приехал позднее, – заговорил Дьюард, – с внуком Кармен. Он симпатизировал герильерос и беспокоился о моей безопасности. Вышло так, что нам с Робертом опасность угрожала с обеих сторон. – Мужчины переглянулись. – Внук Кармен отвел меня в разрушенную часовню, находившуюся в миле от деревни. А там уже был Роберт. Бабушка моего приятеля решила, что хлев – ненадежное убежище, и настояла, чтобы Леко переоделся. На нем была длинная юбка и огромный женский платок. Короче, настоящая старая карга получилась…
А Адам был таким ободранным, что вполне мог сойти за бродягу, – продолжил полковник. – Я думал, что он испанец. А он принял меня за дезертира британской армии. Нам потребовался остаток ночи, чтобы разобраться, кто есть кто.
– И бутылка вина.
– Две. Насколько я помню.
– Вполне достаточно, чтобы скрепить дружбу, – подытожила Каролина. Ей по-прежнему казалось немного странным, что можно не тревожиться в присутствии полковника вражеской армии, да еще доверять заботы о поисках ее собственной дочери. – Мсье Леко, а если ваши люди не найдут Эмили…
– Тогда будем ждать ночи, мадам.
– И я пойду на встречу с похитителями.
– Нет! – одновременно возразили оба.
В глазах Дьюарда возникло испуганное выражение.
– Ты же видела этих головорезов, Каро! Им нельзя доверять.
– Я пойду к ним, – настойчиво повторила она. – Одна, как было оговорено.
– Нет, не одна. Я пойду с тобой.
– Адам, не спорь со мной! Если они увидят тебя, то заподозрят ловушку и убегут. А мы тогда никогда не узнаем, где Эмили!
– Хорошо, – согласился Дьюард. – Ты пойдешь к ним одна. Но я и Хокинс будем поблизости.
– А также мои люди, – добавил Леко. – Не беспокойтесь, мадам Раули. Мы не станем вмешиваться. Мы только хотим быть уверенными, что с вами ничего плохого не случится.
Каролина стояла на крыльце церкви Сан-Себастьяна и вглядывалась в темную аллею. Церковные колокола только что отзвонили десять, но те, кого она ждала, не появлялись. Где-то неподалеку спрятались Адам и Хокинс, а также солдаты полковника Леко. Но где именно – женщина не знала.
Несмотря на все свои уверения в тщательности поисков девочки, люди Леко ничего не нашли. Старания самой Каролины и Адама с Хокинсом также оказались напрасными – никаких следов девочки обнаружено не было. И сейчас несчастная мать молилась о том, чтобы назначенная встреча состоялась.