- Вот почему это место так опасно, - сказала Вержер с намеком на хитрую улыбку. - Оно заполнено тем, что ты назвал бы темной стороной. Надо сказать: темная сторона здесь очень, очень мощна - гораздо мощнее, чем в любом другом месте на этой планете. Возможно, мощна настолько, что с ней не сравнится ни одно другое место в галактике.
Джейсен, моргая, опустил электробинокль.
- Это не темная сторона, - сказал он. - Хищник охотится, чтобы питаться самому и кормить свою семью. Это естественное явление.
- А темная сторона, значит, к ним не относится? Я думала опасность темной стороны как раз в том, что она естественна: из-за этого она гораздо доступнее, чем свет, да?
- Что ж, да, но...
- Разве то, что ты видел, не образец темной стороны? Не является ли он тем, чего ты так боишься: агрессией, насилием, несдержанностью?
- Хочешь знать, как выглядела бы темная сторона по-настоящему? Этот хищник убил бы всю стайку, только ради забавы. Ради радости убийства.
- Думаешь, он не получил никакой радости от своей успешной охоты?
Джейсен еще раз поднес к глазам электробинокль, наблюдая, как хищник потянулся, похоже, получая удовольствие от еды, и не ответил.
- Убить одного - естественно, убить всех - уже темная сторона? - продолжала Вержер. - Что же, разница между природным явлением и темной стороной зависит от количества смертей? Будет ли это темной стороной, если хищник убьет только половину стайки? Или четвертую часть?
Джейсен снова опустил электробинокль.
- Это будет темная сторона, если он убьет больше, чем нужно для пропитания ему и его семейству, - ответил он, закипая. - Вот в чем разница. В вынужденном убийстве и убийстве без нужды.
Вержер наклонила голову.
И как же ты определяешь потребность? Речь идет о голодании, или всего лишь о недоедании? Относится ли к темной стороне то, что они съедают всего лишь половину убитого животного? Становится ли хищник частью темной стороны, если у кого-то из его семьи несколько килограммов избыточного веса?
- Все не так...
- А как тогда? Мы что, возвращаемся к извечному вопросу - почему? Всегда ли намерение оправдывает поступок? Скажем, для этого хищника уже не будет темной стороной убить всю стайку и оставить тушки гнить, если при этом он будет думать, что сможет съесть их всех?
- Все не так просто, - упрямился Джейсен. - И не всегда можно объяснить в двух словах...
- Но ты сразу узнаешь это, когда видишь, да?
Он упрямо опустил голову.
- Да.
Вержер вытянула пальцы в сторону вымазанного кровью хищника на склоне кратера.
- На этот раз ты не увидел...
Ответ Джейсена потонул в раскате грома - настолько оглушительном, что показалось, будто небо рухнуло. Он вскрикнул и прижался спиной к стене.
По склону покатился и запрыгал щебень; из кратера пролился поток из обломков дюракрита и покореженной арматуры, ударивший по полу в выемке в считанных сантиметрах от колен Джейсена.
Затем в небе прозвучал еще один взрыв, и еще; Джейсен прижался к стене боком и наклонил голову, руками защищая шею от возможного удара обломком. Взрывы еще звучали, но кратер больше не трясся, и Джейсен рискнул поднять взгляд.
- Что это было?
Вержер указала на бездонный пурпур над дугой моста.
- Вон.
- Я ничего не вижу.
- Джейсен... - она повела рукой в сторону электробинокля, который болтался, позабытый, на его шее. Он вздернул прибор к глазам, направив в ту сторону, куда она указала. Автофокус настроил изображение, и с губ Джейсена чуть не сорвалось одно из кореллианских проклятий, которые он слышал от отца. Эти взрывы были вовсе не взрывами, и тем более не громом.
Они были звуковыми ударами. Вокруг кратера выписывали широкие пересекающиеся дуги корабли из йорик-коралла, каждый размером с "Тысячелетний Сокол", совокупно образуя невероятно сложную траекторию движения. И все они нескончаемым потоком сыпали некими выпуклыми объектами, похожими на семенные капсулы; объектами того же пурпурного цвета, что и небо. К этому моменту оболочка одной из таких капсул уже начала раскрываться, как бутон итроианской астрофлоры, распускающейся навстречу солнцу, обнажая спутанные клубки белых нитей, похожих на шелковичник. Шелк стремительно разматывался, расправляя длинные, длинные полотнища белых волокон и освобождая семена ветру на потеху.
Джейсен поменял масштаб изображения - одно из этих семян попало в фокус, и оказалось совсем не семенем. Это был йуужань-вонгский воин. Белые шелковые нити, тянувшиеся за ним, образовывали купол парашюта. Вскоре таким образом распустились все семенные капсулы, отправив в свободное падение десятки воинов... сотни... тысячи...
- Как кстати, - Джейсен опустил электробинокль. - Мы наткнулись на тренировочный лагерь их десантников. Могло бы быть и хуже, а? Все-таки не артиллерийский полигон...
- Джейсен, - в голосе Вержер была холодная, непроницаемая твердость, которой он раньше никогда не слышал.
Он мгновенно замер, оглядываясь: зверь, почуявший запах другого, более крупного, более быстрого хищника. Вержер сказала:
- Это не учения. Они охотятся за тобой.
Джейсен сглотнул.
- Я не вернусь туда, - прохрипел он. - Я провел в "объятиях боли" три жизни...
- О, этого бояться не стоит, - к ней вернулась ее обычная веселая беззаботность, и ее спина выпрямилась, а губы сложились в по-человечески понятную улыбку. - Твоя боль им ни к чему. Это солдаты старшего формовщика. Если они поймают тебя, то сразу убьют. Аккуратно. Незатейливо. Не сходя с места.
Джейсен опять искоса взглянул на небо, на этот раз невооруженным глазом; теперь там можно было разглядеть тысячи и тысячи пурпурных пятнышек.
- Все это? - пробормотал он. - Все это из-за меня?
- Первый намек на то, какое значение ты приобрел.
Он стойко выдержал ее пристальный взгляд.
- Что ж, как бы то ни было, видно, кто-то воспринимает меня всерьез. Есть предложения?
Вержер кивнула и отвернулась, чтобы еще раз взглянуть вверх.
- Похоже, из кратера поднимается восходящий поток; должно быть, это из-за того странного шторма. Он относит десантников в сторону, за пределы кратера.
- И?
- И если тебе суждено скрыться от них, то для этого существует только один путь.
Она снова протянула руку в сторону кратера:
- Вниз.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ. ВО ТЬМЕ
Над его головой сверкала молния, и гром гремел с такой силой, что дно кратера ходило ходуном. Вздрогнув, Джейсен вжался в покореженный угол некой конструкции, которая раньше была шикарным душем.
По его спине струились ледяные потоки, и градины ранили его кожу.
Джейсен стиснул челюсти, чтобы зубы перестали стучать. Йуужань-вонги приближались. Отряды воинов начали пересекать горловину кратера, когда Джейсен и Вержер не преодолели еще и половины пути по его внутреннему склону. Воины бесстрашно прыгали с плит на камни, а с камней на обломки, стремительно приближаясь к своей цели. Джейсен не смог бы тягаться с ними в скорости; на службе Истинным Богам раны и увечья - даже смерть - заветная мечта каждого воина. Он не знал, сколько времени провел в ожидании, дрожа под ледяным ливнем. Вержер велела ему ждать; сказала, что она может найти запасной выход, но ей нужно время на поиски, и в одиночку она справится с этим быстрее. Хоть она и не произнесла тех самых слов, не просила его о доверии, Джейсен все равно доверял ей.
А какой у него был выбор? "Да, несомненно, я свободен", думал он с досадой.
Та еще свобода. Дождь, град, сильный ветер сами по себе были неприятными. Но еще хуже было ожидание. А самым худшим было то, что он мог чувствовать приближение йуужань-вонгов. В его груди была пустота: полое пространство, в котором когда-то находился имплантант послушания. Меняя ритм своего дыхания, закрывая глаза и размышляя об этой пустоте - концентрируясь на самом ее центре - Джейсен начинал испытывать новое неведомое чувство. Он не мог описать этого; для подобных ощущений просто-напросто не существовало подходящих слов. Отростки семени тянулись по всему его телу, врастали в его нервную систему, пока не стали частью его сущности... но эти отростки пульсировали жизнью, чуждой этой галактике.