Я пошел в немецкий ресторан, чтобы дождаться Джой. Она опаздывала, но я не возражал, это дало мне возможность выпить еще несколько рюмок. Я позвонил бы Алистеру и попробовал бы убедить его вернуть мне мою работу. Я был уверен, что я смогу заставить его увидеть мою точку зрения. Я был хорошим автором, одним из лучших, и у меня адская работоспособность. Я мог быть ценным для компании, и с Джой в Сурине не было бы так много проблем.

Пит был в правильном состоянии, когда он пришел в бар, он пил джин, словно не наступит завтра. Он продолжал молоть вздор о Джой, что она любит его, что она отличается от других девочек, которые работают в барах, что она доказала то, что она любит его, и что он собирается жениться на ней и увезти ее в Англию. Потом он стал говорить нам относительно того, как он любит стоять на вершине высоких зданий и воображать, на что будет похоже, если он бросится вниз. Это звучало, как будто он размышлял о самоубийстве, но не хотел говорить об этом. Вы знаете, это как трахать самаритянку и говорить о погоде. Как будто он был на краю и не хватало одного маленького шага или толчка.

Я полагаю, что часть проблемы в том, что он потерял его работу и у него нет денежных поступлений. Он здесь никому не рассказывал, что он уволен, но недавно Брюс сообщил нам об этом. Не похоже, что он ищет работу, он проводит большую часть времени в баре или в Нана Плаза. Он похож на дерьмо, он не брился несколько дней и давно не ходил в душ. Вряд ли кто-то наймёт его.

Таиланд может сделать это с фарангами. Он соблазняет их обещаниями, которых не в состоянии предоставить: красивые, сексуальные женщины, длинные, жаркие дни, экзотическая пища, улыбающиеся лица, но все это мираж, этого не существует в действительности, и к тому времени, когда Вы это поймете, уже слишком поздно, Вы направляетесь к смерти, и Вы ничего не можете сделать, чтобы изменить ваш курс.

Парни, которые выживают, парни вроде Джимми, Рика и меня, мы видим мираж, и мы понимаем, что это мираж. Мы приспосабливаемся. Парни вроде Пита, они верят в иллюзии, и они продолжают верить вплоть до того момента, когда это уничтожает их. Это курс Пита. Разрушение. И Джой — сирена, чья песня тянет его на скалы.

Джой опоздала больше чем на час. Она сказала, что Сунан приехала в Бангкок вместе с ее отцом, и что они не хотели, чтобы она пошла повидать меня. «Они очень сердятся на Вас, Пит, но я сказала им, что нет проблем, что я люблю Вас, только Вас одного.»

Она выглядела потрясающе. На ней были черные джинсы и черная футболка, и как обычно она была обута в короткие ботинки с высокими каблуками. Я заказал ей апельсиновый сок, и когда его принесли, официантка смотрела на шрамы на руке Джой вытаращенными глазами. Джой, казалось, не замечала этого. Она никогда не делала попыток закрывать шрамы и даже казалось, что она хотела щеголять ими, потому что очень часто носила рубашки с коротким рукавом.

Я спросил, голодна ли она, но она покачала головой и сказала, что она уже поела. Я понял, что, вероятно, она опоздала из-за того, что она ходила на обед с ее семьей. Я почувствовал вспышку гнева, но быстро решил, что я неблагоразумен. Она не видела Сунан и ее отца несколько недель, и было естественно, что она хотела провести время с ними.

Я сказал ей, что я планировал делать, что я собирался съехать с квартиры Брюса и найти местечко только для нас двоих, и она улыбнулась. «Чинг чинг?» — спросила она. Серьезен ли я?

Я сказал ей, что да, что я хочу жениться на ней и заботиться о ней.

«Возможно, я не поеду в Сурин,» — сказала она. «Лучше я останусь в Бангкоке с Вами.»

Я сказал ей нет, будет лучше, если она побудет вдалеке несколько недель, плюс, я думал, что будет хорошо для нее побыть с ее семьей некоторое время.

«ОК», — сказала она. «Я сделаю это для Вас.»

Я рассказал ей историю про Мэри и ее кота. Она слушала серьезно, время от времени просила меня объяснить слова, которые она не понимала. Когда я закончился, она взяла меня за руки.

«Пит», — сказала она, «Я не кот вашего друга. Я не нуждаюсь во втором шансе.»

Я был очень доволен, она поняла мораль истории, я не сказал ей, что это был не второй шанс, который она получала, она исчерпал ее вторые шансы несколько месяцев назад.

Я оплатил счет, и мы вышли. Я обнял ее, и она посмотрела на меня ее большими, доверчивыми глазами. Я поцеловал ее, а затем зарылся лицом в ее волосах и обнял ее, настолько сильно, что она чуть не задохнулась. Я любил ее сильнее, чем когда-либо любил кого-то в моей жизни. Она была моей жизнью. Я бы умер за нее. Я пробовал сказать ей, что я чувствовал, я попробовал облачить чувства в слова, но Джой только рассмеялась.

«Пит, Вы выпили,» — сказала она, но я не был пьян.

Я сказал, что я поймаю ей такси, но она сказала, что сперва я должен уйти. Она поцеловала меня снова и сказала, что любит меня. Я сказал ей, что я позвоню ей в Сурин на следующий день. И следующий. И каждый день, пока она не вернется в Бангкок. Слезы хлынули из ее глаз и потекли по ее щекам. Я внезапно вспомнил про деньги, и я достал их из моего заднего кармана и отдал ей. Потом я поймал мототакси и договорился о цене, чтобы вернуться в 23 переулок.

Джой стояла на тротуаре, наблюдая за мной. Когда я заворачивал за угол, она послала мне воздушный поцелуй.

Пунсак завел двигатель, когда фаранг вышел из ресторана. Сунан дала нам фотографию, так что не было никакой ошибки, но я был должен проверить, что бы всё было ОК. Я постучал по плечу Пунсака, и он кивнул. Мы оба надели шлемы, закрывающие лица, на всякий случай, если нас заметят. Пунсак украл мотоцикл и повесил фальшивые номера, а когда работа будет выполнена, мы снимем их и сожжем.

Я работал с Пунсаком более дюжины раз, он был надежен и никогда не паниковал. Я однажды работал с другим парнем, намного моложе Пунсака, и когда я выстрелил, он запаниковал и врезался в соседний мотоцикл. Пунсак же тверд, как скала.

Фаранг и Джой стояли вместе перед рестораном, разговаривая. Джой встала на цыпочки и поцеловала его в щеку, а он погладил ее волосы. Как романтично. Пунсак сказал что-то, но я не смог расслышать из-за шума двигателя.