Всякий раз, когда я посещал магазин, я всегда искал вещи для нее. Сумочка. Рубашки. Я всегда носил часы с Микки Маусом, и я нашел женские часы, который смотрелись похожими на мои, и она носила их все время. «Вы и я такие же, как Микки и Минни» — говорила она, хихикая.

Так почему я не пошел на всё, и не попросил её сблизиться со мной? Потому что были еще ворчащие сомнения. Мелочь, несомненно, но у меня никогда не было чувства, что она была на все сто процентов честна со мной. Она все еще не позволяла мне увидеть ее комнату, настаивала, что это опасно, даже при том, что я сказал, что я пойду днем. И пару раз её не было в «Зомби», когда я приходил. Ее друзья сказали, что был ее выходной день. Я спросил ее, почему она не сообщает мне, когда у нее выходной день, потому что тогда мы могли бы встретиться без необходимости оплачивать бар-файн, и она сказала, что никогда не знает заранее, когда у нее свободный день. Это не имело смысла для меня. Я попросил, чтобы она позвонила мне в следующий раз, когда у нее будет свободный день, но она никогда не делала этого. И иногда, когда мы были с группой девочек, у меня возникло чувство, что она говорила обо мне. Мой тайский язык стал лучше, но большинство друзей Джой приехали из Исарн, и они говорили на лаосском диалекте, так что я ничего не мог понять. Девочки смеялись и смотрели на меня, и я спросил Джой, что они говорили. Она отвечала что-то безвредное, но это прозвучало неубедительно. Но это было только чувство.

Хотя был один инцидент, который действительно волновал меня. У нее был красный бумажник, в котором она хранила ее деньги и ее удостоверение. Имелась также пара фотографий нас обоих. Я всегда гордился фактом, что у нее есть моя фотография. Однажды, когда я взял бумажник, она как будто сошла с ума, пытаясь забрать его у меня. Когда я открыл его, моей фотографии там не было, а вместо этого лежала фотография тайца, двадцатилетнего и носящего бейсбольную кепку. Я разозлился и ушел из бара. Через час я успокоился, и вернулся в бар. Джой там не было. Ее подруга Эппл сказала мне, что Джой заплакала и ушла домой.

Джой позвонила мне на следующий день и сказала, что она поменяла фотографии, чтобы посмотреть, как я отреагирую. Я спросил ее, кто это парень на фотографии, и она сказала, что это было брат одной из танцовщиц, и что он ледибой. Ледибой не то же самое, что катой — ледибои не меняют пол, и не носят украшения, как девочки, но они говорят и действуют как девочки, и иногда одеваются ими.(в-общем, пидеры — прим.) Парень на фото не походил на леди-боя. Я спросил ее, где она взяла фото, и она сказала, что ее друг дал ей, прежде чем я пришел в бар.

Я знаю, что это ложь. Бесспорная ложь. Весьма часто, когда Джой и я ходили в миниотель заняться сексом, я смотрел содержимое ее сумочки, пока она находилась в душе. Я не особенно гордился этим, но я сказал себе, что я делал это, потому что я любил ее, потому что я хотел знать, действительно ли она любила меня. Что я искал? Деньги, частично. Я знал, что если я найду тысячу бат, то это означает, что она ходила перепихнуться. Визитные карточки, которые другие фаранги могли дать ей. Если бы я нашел их, я бы их выбросил. Однажды, через несколько недель после моей первой встречи с ней, я нашел пятидесятидолларовую купюру. Я дерьмово почувствовал себя, когда я нашел ее, но по крайней мере я узнал, чем она занималась.

Иногда в сумочке были презервативы, и это заставляло меня чувствовать себя еще хуже, но по крайней мере я знал, что она предохранялась. Обычно я находил немного денег, ее удостоверение и мои визитки с моим адресом в Лондоне и в отеле в 4 переулке.

Так или иначе, за неделю до нашей поездки в Исарн, я нашел две фотографии в ее бумажнике, прикрытом деньгами. На обоих был тот же самый парень в бейсбольной кепке. Так что я знал, что она лгала, когда она сказала, что ей только что дали эту фотографию. Я поругался с ней. Но она так отрицала это, что я почти убедился в том, что я вообразил это. Почти, но не до конца. Это было та же самая фотография. Я не мог понять, почему она лжет. Я знаю, что она барная девочка, и если она хотела кого-то еще, то все, что она была должна делать, это сообщить мне. Зачем лгать?

Так или иначе, через неделю после того, как мы вернулись, я взял ее в Караоке бар с её двумя подругами. Я был должен оплатить все три бар-файна, но я знал, что Джой больше насладится, если мы пойдем группой, и они смогут петь по очереди. Я заказал еду, и все мы пили пиво. Когда одна из других девочек пела, Джой наклонялась и целовала меня в шею.

— Пит, я очень сильно люблю Вас — сказала она. — Я больше не пойду с фарангами. Только Вы, Пит.

Я спросил ее, что она имела в виду. Она сказала мне, что решила, что больше не позволит кому-то еще оплатить ее бар-файн.

— Если кто-то просит, я сообщу им, что у меня есть Вы — торжественно сказала она.

Я удивился. Действительно удивился. Я никогда не просил, чтобы она прекратила работать, я не думал, что имею на это право.

— Я серьезно, Пит, — сказала она. — Теперь у меня есть Вы, только Вы один.

Назначение Пита было одним из лучших, которые я сделал. Он упорно трудился, намного лучше, чем Лоренс, и даже лучше аборигена до Лоренса. Материал, который он сделал в Исарн, был блестящим. У него реальный талант к письменному творчеству, но что действительно впечатлило меня, было его понимание тайской культуры. Он полностью переписал главу по области Исарн. Я послал ему поздравления, и предложил увеличить его Рождественскую премию.

Поскольку он управился раньше срока, я попросил, чтобы он поработал месяц со мной в Гонконге, чтобы помочь мне обновить путеводитель. Я полагал, что Пит мог бы поработать над этой главой, плюс он смог бы помочь мне с выбором фотографий и карт. Когда я спросил его, он сперва отказывался, аргументируя тем, что у него все еще много работы, но я предложил ему билет бизнес-класса и сказал ему о премии, я немного нажал, и он согласился поехать на три недели.

Я действительно не хотел ехать в Гонконг. Я чувствовал, что Алистер пользуется служебным положением. Я предполагал, что я оказался жертвой моего собственного успеха: если я не работал так упорно над книгой о Таиланде, он не позвал бы меня с собой. Это не было моей ошибкой, внештатный корреспондент подвел его, но мне придется пострадать из-за этого. Он фактически шантажировал меня, чтобы я поехал, сообщив, что рекомендовал большую премию для меня.