– Нэкс, честно говоря я не вижу особой разницы, умна ли эта тварь или просто гениальна. Действия монстра на Бидрупе, хотя он и взял верх, вовсе не говорят о его исключительном уме, а ведь к его услугам весь интеллектуальный потенциал огромного, технически и научно развитого мира. Не буду относиться к врагу слишком уничижительно, чтобы не обременять себя комплексом превосходства, но по-моему такого дебильного тирана галактика еще не знала. Действия этого монстра отличает примитивность мышления и очень развитое самомнение. С такого рода противниками мне уже приходилось сталкиваться. Здесь главное не дать себя обнаружить до поры до времени, а потом, когда ты будешь готов к бою, спровоцировать его на активные действия в искусно выстроенном окружении. Именно этим я и предлагаю заняться, окружить этого монстра фантомами, замотать его мелкими, как будто бы случайными неудачами, а затем нанести по этой гадине решающий, смертельный удар. Сейчас самое главное, это разведка и я предлагаю по возможности быстрее подготовить "Спейсраннер" к полету и снова направить его на Бидруп.

Против последних слов Зака, немедленно возразил Нэкс:

– Зак, я не гарантирую безопасного полета. Сканеры ублюдков с очень высокой и неприятной для меня точностью засекли отлет "Спейсраннера" с Бидрупа, похоже я в чем-то ошибся, когда создавал эту систему призрак-маскировки. В такой ситуации я не хотел бы экспериментировать. Лучше подождем того времени, когда вернется "Молния Варкена", на ней установлена система совершенно иного типа, повторить которую даже в условиях Антала, я смогу не ранее, чем за три недели, а у нас осталось работы всего дней на десять, двенадцать. Не будем торопиться, Зак и дадим шкиперу спокойно насладиться своим триумфом, ведь уже через три дня в Антал начнут прибывать корабли с Варкена и всех остальных миров.

Уголек Уди, вдруг понял, что все антальцы, словно напрочь забыли о нем, и потому немедленно встрепенулся и звонким голосом заговорил:

– Эй, вы, негодники! О чем это вы болтаете? Мне кажется, что вы вызвали меня вовсе не затем, чтобы я сидел тут и слушал ваш треп относительно того, кого и как вы станете посылать на разведку. Мне кажется, что вам требуется не только моя санкция на подготовку и проведение этой акции, но и нечто другое. Хитрюга Мерк, я прекрасно понимаю тебя и твоих не менее хитрых дружков, а потому быстро прекрати эту говорильню и немедленно сделай мне обобщающий доклад.

Капрал Крауз, которая уже перестала трепетать при одном только виде дядюшки Улриха, особо почитаемого всеми валгийцами, едва сдержалась, чтобы не рассмеяться. Харди Вирров, которому было совершенно наплевать на высокий пост Уголька Уди и уж тем более на его Регента, Толстяка Улле, так и сделал. Он хохотал и приговаривал:

– Нет, Уголек, Толстяк, вы только взгляните на эту хитрую рожу! Да, он просто поимел и вас обоих и меня, и даже не поцеловал при этом. Ты разве не понимаешь, куда он клонит?

Удугу Бхор зло огрызнулся:

– Заткнись, Вонючка! Хитрюга бы и рад поиметь тебя, да не делает это только в силу того обстоятельства, что с тобой связываться, себе выйдет дороже. Гнусный предатель. Я тебе ни за что не прощу, что ты так нагло уклонился от работы.

Веридор сложил руки на груди и опустив подбородок на грудь, негромко произнес:

– Уголек, старина, надеюсь ты понимаешь, что только Антал может справиться этой задачей, спасти жителей Бидрупа и урыть эту гадину навсегда, чтобы о ней уже никогда и никто не вспоминал в галактике. Разумеется, без твоей помощи мы ничего не сможем сделать. От тебя нам нужны три вещи: во-первых, установить вокруг Бидрупа тихую блокаду и во-вторых, позволить действовать нам самостоятельно.

– Ну, это я вам гарантирую, ну, а, что на счет в-третьих, мой мальчик? – Одобрительно кивнув головой, сказал Удугу Бхор.

Веридор Мерк резко вскинул голову и метнув искры из своих ярко-голубых глаз, громко гаркнул:

– Заткнуть пасть Харди Виррову и надеть на него ошейник, чтобы он не стал немедленно строить вокруг Бидрупа своих собственных планов после того, как я сдам ему весь товар, который мы сейчас для него роем на этом долбанном Голубом планетоиде. Даже после того, как я его прожарил, он кажется мне самым жутким местом во Вселенной. Я каждую ночь раза два просыпаюсь весь в поту, когда мне снится, будто эта бирюзовая мерзость собирается меня сожрать, как она однажды сожрала Рыжего Сэла.

Уголек Уди побарабанил пальцами по столу и одарив внезапно примолкнувшего Харди Виррова тяжелым взглядом, скрипучим, неприятным голосом, не предвещающим для Вонючки Харди ничего хорошего, вежливо поинтересовался у Хитрюги Мерка:

– Мальчик мой, что я должен для этого сделать? Мне на ум приходит только одна мысль, взять и замочить этого говнюка, а потом дать его трупу как следует протухнуть. Честно говоря, Хитрюга, когда-то я просто грезил об этом и хотя сейчас мой гнев малость поутих, я с удовольствием сделаю это своими собственными руками.

Харди мрачно выругался и демонстративно сложил руки на груди, выказывая тем самым полное презрение к словам своего бывшего босса. Веридор Мерк тут же отрицательно мотнул головой и воскликнул:

– Нет, это не самый надежный способ. Пусть лучше этот гнусный мошенник станет моим подданным. Я даже готов дать ему долю в бизнесе Антала, лишь бы только иметь этого умника у себя на глазах и в качестве верного союзника, чем грызться с ним по всякому малейшему поводу. Я так же готов даровать ему титул графа, пристроить к Анталу его чертов астероид и таскать это корыто повсюду и если он от меня этого потребует, я даже сделаю его сенсетивом! Харди, что ты на это скажешь, старая ты развалина?

Удугу Бхор встал из своего кресла и подошел к Харди. Даже сидя тот был намного выше маленького, чернокожего уганца. Положив руку на плечо Харди Виррова, он спросил его добрым, вкрадчивым голосом:

– Что ты скажешь в ответ на это, старина? Не пора ли тебе войти в хорошую, работоспособную команду? Ведь ты по-прежнему сможешь вертеть своими вольными торговцами, как тебе заблагорассудится, но при этом твои интересы не будут расходиться с моими собственными и с интересами этого варкенского паренька.

Харди Вирров зло посмотрел сначала на Уголька Уди, а затем на своего старого друга Дуарта Баарлаха и, презрительно фыркнув, спросил последнего:

– Арти, гнусный ублюдок, это ты проболтался Верди Мерку на счет моей мечты быть сенсетивом? Как-то раз я слышал краем уха, что Рав и Энси уже обрели сенсетивный дар. Интересно, это треп или правда?

Арти Баарлаху даже не пришлось отвечать. Энси залилась счастливым смехом и, словно птичка, выпорхнула из своего кресла, взмыв под самый потолок, откуда крикнула ему:

– Харди, если ты найдешь на моем теле хоть один антиграв или сможешь доказать, что кто-нибудь из моих сестер или братьев помогает мне летать, то все камни Верди Мерка ты заберешь втрое дешевле.

Ракбет Доул, со свойственной ему прямотой, немедленно подтвердил её слова, по привычке автоматически отметив:

– Вопрос Харди Виррова я рассматриваю как его согласие войти в Антал, но я не могу сказать со всей определенностью, делает ли он это бескорыстно. Энси ответила ему совершенно искренне, её ничто и никто не поддерживает в воздухе.

Угрюмо ухмыльнувшись, Хард Вирров перебил Ракбета:

– Ага, как же, стану я делать это бескорыстно, да уже одно то, что я стану подданным этого варкенского жулика и афериста, в одночасье озолотит Антал. Разумеется, я делаю это только ради того, чтобы стать сенсетивом, но очень, очень богатым сенсетивом и потому, Верди, прошу мне даже не предлагать долю меньше трех процентов от всех доходов Антала. Черт с вами со всеми, я давно уже чувствовал на своей шее веревку, ведь вы умудрились собрать в Антале именно тех людей, с которыми мне всегда так приятно было побеседовать и кроме того у Эда такая чудесная библиотека, кофе и сигары, что я без них уже не смогу жить, да, и девчонки в вашем Звездном Княжестве тоже просто высший класс. Хорошо, друзья мои, я согласен присоединиться к вам, что скажешь, Ракки, я выразился вполне искренне?