– Тари, милая, но ведь Неистовая Парвати вовсе не говорила о том, что работа хантера это спорт! Всё, что она сказала, следует понимать лишь как метафору, ведь твои определения смысла работы зантара, сведенные воедино, как раз и дают нам, в итоге, главное определение смысл работы и жизни хантера, – страсть в самом высоком смысле этого слова. И уж ты поверь мне, Тари, на этом острове собрались самые лучшие курсанты из нескольких сотен академий, которые делом доказали свое право быть представленным тебе в этот великий день. Я, честно говоря, даже не знаю кому посчастливилось больше, нашим хантерам, которые дважды видели Радугу Тифлиды, или этим юным оболтусам, коих ты удостоила своего поцелуя. Как только Хитрюга Мерк сообщил нам о том, что ты, возможно, вернёшься к нам, Гнилой Погреб несколько месяцев жил одним только ожиданием этого дня. Я уже было хотел брать Антал приступом, чтобы взять это дело под свой контроль, да, слишком уж много у него развелось приверженцев.

Джейн нахмурилась и сказала ему в ответ:

– Уголек, стыдись, Хитрюга твой Регент, а ты, вдруг, говоришь такие слова. К тому же он поручил это дело Чокнутому, а этот тип так ловко подъехал ко мне, что я сразу же отказалась от мысли забиться в какую-нибудь щелочку и жить там тихо и незаметно. Самое смешное заключается в том, ребята, что этот хитрый хельхорец ни единым словом не обмолвился о том, что вы все ждете свою Старушку Тари. Ох, и стыдно же мне было потом за свою минутную слабость.

Юниоры дружно загалдели, а Чистюля Вилли, улыбнувшись ей, радостным голосом гаркнул:

– Зато теперь в Гнилом Погребе, наконец, есть такой человек, который будет снимать стружку с Хантеров, прокуроров и регентов. Да, к тому же такой, перед которым уже никто не сможет покрывать вас, прохвосты. Боже праведный, как же долго я ждал этого дня. Тари, ты даже не представляешь себе, на какие только ухищрения не идут эти типы, лишь бы обвести Аудитора вокруг пальца. Вот это действительно главная страсть всех регентов и прокуроров и уж ты поверь мне, нигде ты не найдешь такой мощной и слаженной круговой поруки, как в этом чертовом Звёздном Антале. – Хитро ухмыльнувшись, он добавил – Ну, разве что в моём собственном будущем Регентстве. Извини, Тари, но уж я-то точно костьми лягу, лишь бы не позволить твоей банде дрючить своих хантеров. Так что тебе следует принять это во внимание завтра, когда я буду сдавать тебе дела. Впрочем, у меня и дел-то никаких нет, если не считать того, что на Саламе недавно один досужий малый умудрился затолкать боевой крейсер Погреба прямиком в жерло действующего вулкана. Хорошо уже то, что это тебе, а не мне придется решать, с кого взыскивать стоимость крейсера. С тех идиотов, которые решили устроить ограбление банка под прикрытием извержения вулкана, с правительства Салама или с этого обормота, вздумавшего таким образом утихомирить этот дурацкий вулкан.

Слова Вилли вызвали такой громкий хохот юниоров, что Джейн невольно задумалась о том, в какой классной команде ей придется отныне работать. Глядя на то, какими глазами на неё смотрят юноши и девушки, она миролюбиво сказала:

– Вилли, мне кажется, что будет гораздо проще попросить варкенцев достать этот крейсер из вулкана. Это ведь была оперативная необходимость, а в Погребе для подобных случаев обязательно должен быть специальный фонд. Меня, как Главного Аудитора, будут волновать не эти мелочи, а кое что другое. Например то, что некоторые планетарные прокуроры воротят нос от Гнилого Погреба. Вот это я считаю совершенно недопустимым. Наша контора должна быть монолитной, парень, и если мне не удалось сделать этого на Терре, то здесь, на Лексе Пятом, я своего шанса точно не упущу.

Судя по тому, как взглянул на неё Уголек, Джейн поняла, что это было для него той самой занозой, которая не давала ему сидеть спокойно. Ей всё больше хотелось поскорее погрузиться в пучину всех тех бесконечных хлопот, которые раньше удручали её и, порой, заставляли буквально рычать от бессильной злобы. Теперь она смотрела на всё иначе и мечтала сделать так, чтобы хантерам стало жить и работать легче, а вот у всякого отребья только добавилось головной боли из-за того, что судьба дала ей второй шанс.

Глава ВТОРАЯ

Веридор Мерк давно уже обратил внимание на то, что все неприятности валятся на его голову, как правило, по понедельникам. То, что случилось с ним в понедельник шестого декабря, лишь подтвердило это наблюдение и доказало лишний раз, что понедельник день тяжелый. И самое главное, что с вечера ничто не предвещало ему никаких хлопот. Весь понедельник, как, впрочем, и ближайшие несколько месяцев, был заранее расписан для него строгим министром двора, графиней Аполинарией ант-Винкло или попросту малышкой Полли, буквально по часам и минутам, а потому для него стало полной неожиданностью, что Калвин, вдруг, не с того, не с сего разбудил его своей телепатеммой в половине четвертого утра.

Мало того, что его друг сделал это таким экстраординарным образом, ведь между ними была договоренность о том, что телепатию они будут пускать в ход только тогда, когда речь будет идти, как минимум, о большой войне или, не приведи Великая Мать Льдов, о его внезапной ссоре с женой. Видимо, повод был очень серьезным, раз Калвин разбудил правителя Антала и самым жестким тоном потребовал срочно принять его в своем дворце. Веридор так и не смог добиться от него, за каким чертом его нужно было будить посреди ночи, а потому, закипая от злости, послал телепатемму Полли и замкнул этого типа на неё, чтобы впредь тому было неповадно влезать в его сон яркой вспышкой и ещё орать на него, вдобавок. После этого он тихонько выскользнул из постели жены и приготовился к самой суровой взбучке, которая не заставила его долго ждать.

Малышка Полли, отослав регента императрицы Лариты Первой к супервизору прежде, чем уделить тому несколько минут, обрушила на Звездного князя весь свой гнев за то, что тот опять позволяет кому ни попадя ездить у него на шее. Высказав ему все, что она думает о методах его правления, а также о его варкенских друзьях, о Варкене и обо всех прочих таких же союзниках Антала, эта юная злючка велела ему двигать в свой парадный кабинет и ждать её там, пообещав, напоследок, объяснить ему, что такое придворный этикет и как ему следует вести себя. Поэтому Веридору было вовсе не до веселья, когда он сел за свой рабочий стол и принялся ждать Полли.

В принципе он понимал с чем была связана эта неурочная телепатемма. Звездное Княжество жило по стандартному времени, а Варкен, в силу упрямства лордов-хранителей, по своему планетарному и в Рунитандейре, новой столице Большого Антала, сейчас было уже десять часов утра. Правда, оставалось невыясненным то обстоятельство, какая муха укусила Калвина, раз он решил воспользоваться постоянным телепатическим каналом, поддерживаемым между Звездным Анталом и Варкеном. Не прошло и четверти часа, как Полли, явившаяся в его кабинет одетая в домашний долгополый халат, да ещё с какими-то бигудями на голове, явно, накрученными в спешке и на сухие волосы, свалила ему на стол громадную стопку дворянских патентов, каких-то указов и прочих бумаг, после чего, притворно зевая, капризным тоном сказала ему:

– Князь, ваш друг Калвин совсем сбрендил. Мало того, что он разбудил вас и меня в такую рань, так он еще вознамерился притащить сюда Марцио Зардана. Я велела им ждать в приемной и уж что бы вы мне не говорили, но сначала им придется выслушать маленькую лекцию о культуре поведения, а уж потом вы сможете беседовать о всякой ерунде.

Полли, продолжая зевать, направилась к дверям и Веридор терпеливо дождался того момента, когда она удалится от его кабинета на приличное расстояние, а уж только потом громко расхохотался. То, что эта девица не стала его воспитывать в столь ранний час, он счел самым великим благом, а смех его разобрал потому, что ему было хорошо известно о том, что такое воспитательные лекции этой юной особы. Мало того, что при необходимости Полли не очень-то стеснялась в выражениях, она прекрасно знала всё то, чем можно лучше всего уесть любого варкенца, да, к тому же, что было самым обидным, всегда была права и обижаться на неё мог разве что только самый последний кретин. Но самое главное заключалось в том, что Полли дружила с очень многими варкенками, прекрасно знала обычаи Варкена и уже только этим была смертельно опасна для каждого архо, позволившего себе расслабиться вдали от дома.